— Только не надо обобщать, — канцлер извлёк из кармана небольшой и изрядно помятый клочок бумаги и самую обычную шариковую ручку. — Из дома прихватил, как чувствовал.

— А что писать?.. — я растерянно покрутила головой в поисках твёрдой поверхности.

— «Немедленно соглашайтесь на условия бегущих», — начал диктовать Феликс, похлопав воздух прямо передо мной, где тотчас появилось что-то невидимое, но твёрдое, позволявшее опереться. — «Выдвиньте взамен какие-нибудь безумные требования — они согласятся на любые, зная, что всё равно не станут их выполнять. Среди прочего озвучьте, что вам понадобится древнее место Силы, может быть, какой-нибудь старинный храм или что-то в этом роде. Также вы должны уверить Старейшин, что увидеть столь великое таинство могут лишь самые достойные, избранные. Надеюсь, гордость победит, и вас будет сопровождать не слишком много людей. Завтра вечером мы с Михаилом будем ждать неподалёку от руин бывшего капища — уверена, вас поведут именно туда: ближе здесь ничего нет, а лезть в Портал с камнем они не решатся. Знаком нашего присутствия станет сбитая птица. Ваши тюремщики будут ждать подвоха, так что смело начинайте обряд, мы вмешаемся чуть позже. В нужный момент, когда их бдительность уснёт и внимание полностью переключится, мы поможем вам. Пожалуйста, доверьтесь, другого шанса уничтожить Аквамарины может не быть. Лея».

— Готово, — я старательно вывела подпись, которая выглядела как резко очерченная красивая руна. — А почему вы сами не написали?

— Боюсь, они бы не разобрали мой почерк, — виновато развёл руками канцлер, желая свести мой вопрос к шутке.

— Интересно не это, — вмешался молчавший до того Михаил. — Интересно, почему вы выставили всё так, будто вас здесь вообще нет? И вы что же, правда надеетесь, что они на это купятся?.. Поверят, что вы умыли руки и бросили это дело? Что девчонка, которая вчера только узнала о своих способностях, сумеет всё провернуть практически в одиночку?!

— Во-первых, не в одиночку, — сухо заметил Феликс. — В записке упомянуто твоё имя, а доставят её двое неизвестных — новые союзники, не иначе. Во-вторых, у них нет выбора: сами они из этой передряги не выберутся, что прекрасно понимают. Ну и в-третьих, я не обязан объяснять тебе, почему формулирую свои мысли так, а не иначе!

На этот раз в его голосе прозвучала явная угроза. Признаться, я только сейчас заметила, что послание и впрямь написано таким образом, чтобы косвенно и ненавязчиво уверить наших друзей в отсутствии участия в этом деле господина Верховного канцлера. Теперь меня тоже заинтриговала подобная скрытность, а уснувшие было подозрения вновь подняли голову. Но после его вспышки я не решилась проявить своё любопытство вслух.

Миша ничего не ответил. Глаза его также не выразили никаких эмоций. Кажется, такого ответа он и ожидал. Может, и озвучил-то свой вопрос с одной-единственной целью: обратить моё внимание на эту странную деталь?..

Остаток пути прошёл в холодном молчании. Господин Верховный канцлер быстро пробежал глазами написанную мною записку, удовлетворённо кивнул и сунул бумагу обратно в карман, после чего погрузился в раздумья. Я потихоньку начинала клевать носом: всё-таки, по моим меркам, спала я сегодня чертовски мало. К слову, уснуть мне так и не удалось: беспорядочные бессмысленные видения обрывались, едва успев начаться, как только моя отяжелевшая голова бессильно склонялась. Всякий раз я тут же вздрагивала и резко вскидывалась, стряхивая с себя дремоту.

Глава 24

Вконец измученная поездкой и уже изрядно проголодавшись, я чуть не запрыгала от радости, когда экипаж наконец остановился и дверца распахнулась. Улыбающийся Эри галантно протягивал мне руку, помогая сойти на землю.

— Надеюсь, вы не слишком скучали? — казалось, мягкое дружелюбие этого человека было столь же велико, как и его твёрдая непреклонность в отношении работы.

— О нет, не беспокойтесь, мы прекрасно провели время! — Феликс фальшиво улыбнулся, заслужив непонимающий взгляд Эри и сардоническое фырканье вампира.

Оглядевшись, я обнаружила, что мы оказались посреди леса — буквально. Здесь не было ни дороги, ни тропинки, ни сколько-нибудь похожего на стоянку места — лишь высокие деревья, сейчас утонувшие в темноте, едва разгоняемой слабым светом фонаря.

— Если не возражаете, я предпочла бы сразу лечь спать, — хрупкая Беатрис один за другим ловко извлекла из-под сидений тощие кожаные лежаки, набитые соломой, и немедленно устроилась на одном из них, укутавшись с головой в плащ.

— Она очень устала, — шёпотом сообщил Эри, — не будем ей мешать. Трис всегда такая после путешествий по Дорогам времени. Кстати, как насчёт ужина? Надеюсь, я не один собираюсь распотрошить корзину с провизией, прежде чем последовать примеру мудрой женщины?..

С этими словами он извлёк из экипажа одну из двух заблаговременно заготовленных в Фижеро-Роуз корзин, в которой обнаружилось три каравая хрустящего хлеба, головка сыра, копчёное мясо, варёные яйца, немного овощей и большая фляга с чистой водой. Признаться, после столь утомительного дня нас нельзя было упрекнуть в отсутствии аппетита, так что вскоре львиная доля провизии оказалась уничтожена. Умиротворённые, мы ещё немного посидели, словно ожидая чего-то.

— Михаил, — неожиданно обратился Эри, когда я уже заворачивалась в свой недавно приобретённый плащ, — не могли бы вы ещё что-нибудь рассказать о моей… той жизни?..

— Конечно, — кажется, Миша впервые со вчерашнего вечера позволил себе расслабиться.

Красивый тихий голос как нельзя лучше подходил для тех сказочных историй, которые он рассказывал. Невероятная биография давно умершего человека, который, тем не менее, как ни в чём не бывало сидел сейчас перед нами, казалась забытым мифом, легендой, а не реальным прошлым. Завернувшись в бордовое тепло так пригодившегося сейчас плаща и удобно устроившись на кожаном лежаке, я с наслаждением вслушивалась в чарующую историю чужого триумфа, переживая все взлёты и падения, полностью отключившись от реальности, давая отдых уставшим телу и разуму. Феликс сразу после ужина удалился прогуляться по периметру и поставить защитный купол. На все заверения Эри, что встретить здесь людей совершенно исключено, он ответил лишь что-то вроде того, что проснуться в обнимку с медведем тоже было бы не слишком приятным сюрпризом. Что ж, пожалуй, в этом он был прав…

…Моргнув, я попыталась поймать разбегавшиеся сновидения. Прикрыла глаза, позволив воспоминаниям легко перетекать из бессознательного состояния в сознательное. Обрывки неясных образов и какой-то восхитительной чепухи вернулись, капля за каплей воскрешая беспорядочные события последнего сновидения. Когда в конце концов крупицы его оказались собраны, я удовлетворённо отметила, что это была совершенно невинная нелепица, и позволила себе окончательно