Город цел, камень с души. Но я всё равно командую патрулю:

— Пересвета, Ивара, Иллариона и Честимира жду в Особняке.

Там быстрее соберёмся, чем в Замке. И не важно, что спят. Меня не было три месяца, я не буду ждать докладов до утра.

У ворот Ефим перепуганный встречает, вся смена караула на ушах. Хозяйственник явно не ожидал, что нагряну прямо с дороги. Подорвавшиеся растрёпанные служанки накрывают нам в небольшой гостиной, где мы собираемся.

Первым появляется Ивар, обнимаемся, целуемся в щёки. Затем является помятый Илларион, за ним врывается Пересвет, судя по красной роже и запаху, с таверны дёрнули.

— Ну⁉ — Орёт. — Нашёл⁈

— Да нашёл, нашёл, — смеюсь и лечу в его объятия.

Как же соскучился по этим мужественным лицам!

Витязи и сестриц приветствуют, даже Руяна позволила себя обнять. На китаянок мужики смотрят ошалело, на меня вопросительно. Те сжались за столом, сидят — не шелохнутся, продолжая пребывать в ужасе. То ли от вида верзил, каких в Китае не водится, то ли от атмосферы в целом.

Честимир последним появляется, когда уже начали короткое совещание.

Конец июля. По стройке всё идёт с опережением благодаря привлечению бойцов регулярной армии. Охотно включились в процесс и крестьяне с северных деревень. Все рудники работают на полную катушку, с поставками проблем нет, их решили без меня, заменив несколько каналов. Восточную стену уже достроили до Каменцов, башни почти все готовы, в том числе на западной стороне по реке. Караульные дома стоят по периметру, их в первую очередь соорудили.

Тем временем расширилось предприятие Колояра, теперь можно это смело называть «мануфактурой», на которой работает целая команда кузнецов и под сотню подмастерьев! Я чуть чаем не поперхнулся, когда услышал, что Колояр уже обеспечил наш план по тяжёлому вооружению и выполнил половину по новому периметру. А ещё успешно провели испытания по кассетной установке на пятьдесят и сто стрел. Остаётся только получить моё одобрение и начать производство.

С кирпичом тоже дело пошло. Да ещё какое! Предложили крупные формы, чтобы ваять крупный кирпич, прочность которого не уступает камню. Согласился, но обозначил, что нужно укрупнять и арматуру, о которой сразу говорил. А то наша построенная уже наполовину гостиница обвалится ещё в процессе.

Расширись таверны, отремонтировали «Гуся» в Каменцах, построили ещё две. Доходные предприятия работают полным ходом. Развивается потребительский рынок.

За три месяца пополнилось и население. Приютили чуть больше пяти сотен крестьян в новые дома. Теперь в Ярославце зарегистрировано три тысячи шестьсот пятьдесят постоянно проживающих человек.

Расспросил о китайцах. И очень удивился ответу. На рынке сейчас целых три группы торгашей вертится, в неделю стабильно пребывает по одному каравану. Похоже, ликвидация тюрок в степях поспособствовала потокам. Появились не только шелка и чай, но и другие китайские товары. Халаты, сувениры. А ещё стали наблюдать верблюдов. Поначалу это было диво–дивное, затем привыкли. К китайцам понемногу тоже привыкают.

Теперь о плохих новостях. За моё отсутствие погибло трое бойцов из внешнего разъезда. Пересвет уже выяснил детали, под видом разбойников нас начали прощупывать поляки. В дорожной дружине тоже имеются потери, пятерых убили за два нападения на южном канале. Один караван с провизией пытались накрыть, второй уже с камнем из земель Орлика, который никому нахрен не нужен.

Ещё мы потеряли трёх охотников, которые промышляли в северо–восточном лесу за Елькино. Следом и двух бойцов из группы, которую отправляли на их поиски. Но гада нашли, им оказался берендей немалого уровня, с которым разбирался Горыня.

Ещё у нас леший объявился в юго–западном лесу. Когда лесопилку там устроили, он разбушевался, но сам отступил в глушь. К счастью, там без жертв, ранил шестерых.

Из новостей у соседей. На востоке за магистралью на Мыцкое берендеи появились, стали нападать на земли соседнего барона. В Сосково новый упырь кошмарит город уже второй месяц. Барон Горазд недавно приезжал в гости в Ярославец, на птичьих правах погулял, посидел в таверне с небольшой дружиной и свалил. Поляки периодически мелькают, большой интерес к кузне Колояра проявляя. Но их гонят оттуда в шею.

К слову, Пересвет принялся о поляках рассказывать, но я прервал.

В полчаса уложились, не стал задерживать людей. Напоследок попросил найти китайского переводчика, с караванами должны быть те, кто русский язык знают. Для новых подружек нужен учитель.

Пересвета еле выпроводил, потому что тот меня в таверну потащил. В итоге Гайя пошла отдуваться. Руяна распрощалась со всеми и убыла в свою избу, которую наш караул охраняет до её появления.

Обе китаянки подорвались и поклонились сестрицам. У Мейлин даже глазки заблестели. Те покивали в ответ растерянно. Пересвет с Ефимом переглянулись с недоумением.

— Китайская вежливость, — пояснил я.

Когда все разошлись, не отпуская Ефима, собрал в гостиной всех работниц и командира стражи Особняка.

По моему приглашению китаянки встали напротив строя, зажатые, дисциплинированные. Все на них смотрят с раскрытыми ртами, всё не налюбуются.

— Это Мейлин — начал представлять цацу. — Китайская принцесса в бегах, девушка из знатного рода, госпожа. Она мой друг, которым я очень дорожу. Теперь Мейлин будет жить в этом доме, в моих покоях. На правах хозяйки.

Народ ахнул, у девок глазки забегали.

— Это Шан, — перехожу ко второй. — Её личная служанка. И тоже мой друг, которым я очень дорожу. Ефим, ей выдели комнату из имеющихся, постарайся поближе к Мейлин.

— Исполню, Ярослав, — кивнул Ефим с озадаченным видом.

Когда я на китайском стал шпарить, представляя в ответ живущих в Особняке, у народа лица вытянулись.

Стоило мне разъяснить Мейлин, что теперь она здесь хозяйка, та расслабилась.

— Я назначил тебя хозяйкой, но это не значит, что надо вести себя высокомерно, — предупредил её. — Все, кого ты тут видишь, люди, которыми я дорожу. Учи наш язык, осваивай нашу культуру, осматривайся. Первое время в город будете выходить с Шан только с сопровождением моей гвардии. Командир, слышишь?

— Да, Ярослав, — кивнул десятник, распознав русский.

— По любым потребностям обращайся к Ефиму.

— Я поняла, господин, — ответила Мейлин с придыханием и поклонилась. Шан поклонилась следом.

— Шан, без выкрутасов, — перевёл внимание на вторую. — Навыки не применяй и не показывай. Со временем переведу тебя в гвардию, если пожелаешь.

— А у тебя открыто служат и женщины? — Спросила та деловито.

— Да, наравне с мужчинами, получая