кивнул я и одним глотком допил остатки кофе из чашки. — Пойдём.
Виктория вывела меня из общего зала. Мы прошли в коридор и вышли на лестничный пролёт, чтобы не мешать ребятам с кухни таскать закуски с кухни в зал.
— Что ты хотела? — спросил я, явственно ощущая смущение и стеснение, что сейчас властвовали в её душе.
— Да, — улыбнулась она. — Хотела сказать тебе спасибо.
Последние слова она произнесла на одном дыхании. Этого я и ожидал. Всю последнюю неделю думал с ней встретиться, но то её не было в баре, то сам я отсутствовал, разбираясь с оформлением подарка для сестры. В общем, как-то не складывалось. А последние моменты хотелось прояснить и кое-что ей подсказать на будущее. Ну, на всякий случай, чтобы вновь какого казуса не вышло.
— Не за что, Вик, — только и произнёс я. — Я всего лишь…
— Да, да, — немного торопливо перебила она меня. — Я знаю. Просто…
А вот теперь смущение в её эмоциях уступило место странной, шаткой неуверенности.
— Что такое?
— Ты ведь не должен был этого делать, — негромко произнесла она. — Я ведь тебя бросила и…
— Так, — прервал я её. — Стоп, Вика. Давай ты не будешь решать за меня, хорошо?
— Но…
— Я помог бы тебе в любом случае. Даже если бы наши с тобой… — я вдруг запнулся, стараясь подобрать подходящее слово, но Виктория меня опередила.
— Отношения не закончились? — предложила она, и я неуверенно усмехнулся.
— Ну, что-то вроде того. В общем, я не хочу, чтобы ты думала, будто я помог бы тебе просто за то, что ты со мной спала. Да и давай честно. В наших с тобой отношениях я давал тебе куда меньше, чем ты мне. Так что всё, что я сделал — лишь помог близкому другу. Вот и всё. Понимаешь? Такой вот я человек.
— Знаешь, когда я решилась попросить тебя о помощи, то думала… Саша, я была уверена, что ты мне откажешь. Даже боялась этого…
— Жизнь полна страхов, Вик, — хмыкнул я. — Главное их преодолевать. Поверь мне, я рад, что ты тогда попросила меня помочь тебе.
Виктория хотела что-то сказать. Даже набрала воздуха в грудь и приоткрыла блестящие помадой губы… но затем. Просто сделала шаг вперёд и обняла меня.
— Спасибо тебе, — шепнули её губы мне на ухо. — Знаю, что уже говорила, но… Спасибо огромное. Ещё раз. От меня и от бабушки. Мы очень тебе благодарны за то, что ты для нас сделал.
— Не за что, — так же негромко ответил я и, взяв красавицу за талию, чуть отстранил её от себя. — Ну что? Пошли?
— Пошли, — улыбнулась она, а затем, к моему удивлению, горестно вздохнула.
— Ты чего? — не понял я.
— Да вот думаю о том, что повезёт кому-то. Ты, Саша, редкий человек.
Вот тут я смутился. Столько в её взгляде и эмоциях было доброй, открытой и искренней благодарности. Видимо, даже сама Вика это заметила. Рассмеялась и, схватив меня за ладонь, повела обратно в зал.
Нет. Однозначно, эти две с небольшим недели оказались именно тем, что мне и было нужно. Своеобразный отпуск, лишённый необходимости куда-то нестись сломя голову. Что-то решать. Я сам себе напомнил безумного, который в тщетных стараниях пытался заткнуть дыры в протекающей плотине пальцами в надежде на то, что она не развалится окончательно.
А сейчас… я натурально отдыхал. От всего. От бесконечной суеты, аристократических интриг и опасностей. От проблем и забот. Я просто проводил время с близкими мне людьми, и это было дьявольски прекрасное чувство. Вероятно, лучшее, что я вообще мог испытать. Я действительно получил свой отпуск.
К слову о близких людях. Около десяти вечера не удержался и ускользнул с праздника, чтобы позвонить Виктору. Надеялся на то, что он всё же сможет освободиться и приехать.
Нет. Не сможет. Надежды мои оказались тщетны. Его загрузили работой по самую голову. Точнее не так. Он сам себя ею загрузил. В день похорон Григория, когда мы с ним были в «Параграфе», после пары бокалов коньяка он признался мне в том, что тот голос в его голове ослаб, практически полностью исчезнув. Самое странное заключалось в том, что когда Виктор занимался именно тем, чего хотел — помогал людям — он утихал совсем. Будто его железная решимость использовать новообретённую силу во благо изгоняла ту тьму, что принесла с собой в его сердце Реликвия.
Так что из просто трудоголика он превратился в трудоголика, который находил в этом свое собственное спасение. Адская смесь, короче. Так ещё и делал то, что считал своим призванием.
В итоге Виктор пообещал мне, что, возможно, только лишь возможно, он освободится после двух или трёх утра. Ну, что поделать. Я предложил ему отправить Александру сюда, чтобы она в одиночестве не скучала. Знал, что они собрались отпраздновать этот Новый год вместе. А так она хоть будет среди тех, кто ей рад, и не будет ждать своего суженного в одиночестве.
Но на это предложение Виктор сразу же отказался. Сказал чёткое «нет» и поблагодарил меня. Он закончит с работой и поедет домой. К ней. После этих его слов настаивать я не стал. Если девушка готова дожидаться тебя в новогоднюю ночь в одиночестве, прекрасно понимая, что и почему ты делаешь — честь ей и хвала…
Блин, а ведь, наверное, именно об этом и говорила Мария.
Впрочем, прочь тяжёлые и печальные мысли! Сегодня новый год, и я собирался воспользоваться этим праздником по полной. Вон, даже Михалыч отрывался. Ну, как отрывался. С энтузиазмом накидывался, что есть сил, и мимоходом поминал Эри, сетуя на то, что тут больше никто пить не умеет.
А вот то, чего я не ожидал, так это телефонного звонка. Мы стояли у стойки и болтали с Князем, когда лежащий в кармане моего пиджака телефон зазвонил.
— Извини, — сказал я, на что он лишь махнул рукой.
— Без проблем.
Глянув на экран телефона, увидел, что мне звонит Голотова.
— Привет, София. С наступающим тебя, — сказал я, отвечая на звонок.
— И тебя, Александр, — прозвучал в трубке радостный голос Софии. — Уже вовсю празднуешь?
Я задумчиво посмотрел на ещё одну чашку кофе по-ирландски, которая стояла передо мной на стойке. Особо пить я