— Не будь у меня возможности питаться через насекомых практически чем угодно, то эти полтора десятка трупов могли кормить меня по меньшей мере пару недель, — с толикой интереса проговорил я и пожал плечами.

Почему пару недель? Так дальше высохли бы окончательно. Слишком уж жарко. Мухи, конечно, продолжали бы объедать падаль, ведь им плевать на качество поглощаемой пищи, но слишком многого от них уже было бы не взять. Поэтому я и использовал «по меньшей мере». Дальше выхлоп значительно уменьшился бы.

Собственные мысли напомнили мне эксперимент, который проводил совместно с Вияльди. Тогда я питался чисто через мух, предварительно убив с их помощью горного козла. Насекомые принялись пожирать его всем роем, контролируемым мной на расстоянии. Я же отслеживал собственное состояние. Через некоторое время я перестал ощущать голод, однако в тело моё чисто физически не попало ни крошки еды! Это подтвердило теорию, что я обрёл некий «энергетический канал», а может, и сам стал эдаким «энергетическим существом», способным существовать на этой мистической силе.

Оно как бы на поверхности лежало, ведь я создавал насекомых буквально из воздуха, тратя на это некую внутреннюю энергию Запретного Плода. Тогда просто официально подтвердил, что и правда мог насыщаться без «плебейского» физического засовывания еды себе в рот. Удобно! А главное — телу всё равно. Оно ведь уже давно перешло на новый уровень, ибо способность воссоздавать себя из ничего — это точно не что-то физическое.

В общем, в тот момент я продолжил мушиную трапезу поглощения козла. Лопнуть не боялся, ведь реальная пища не попадала в моё собственное тело, а мошкам было плевать на количество еды, проверено уже давным-давно. Ещё в первые дни моего пребывания в этом мире, когда они сожрали целый пирог.

Вопрос был в том, куда денется вся запасённая энергия, которую мухи передавали мне?

Ответ оказался в некотором смысле простым, но весьма занимательным. Она накапливалась. И дальше я мог использовать энергию на своё усмотрение: утолять голод, тратить на создание новых насекомых или на их «прокачку». Ещё я почему-то уверился, что мог бы применять энергию в Боевых Искусствах или в работе с Аурой, но проверить последнее возможности не имелось. А первое… где? Усталость разве что убрать.

Теперь какая-то часть роя постоянно летало по лесу или прерии, выискивая пищу. Поглощал я всё, словно натуральная саранча, однако старался действовать аккуратно. Всё-таки пожирание травы, деревьев и прочего мало того, что давало мизер энергии (или даже забирало её для «переваривания»), так ещё и негативно влияло на окружающий мир. Природа и так загибалась под обжигающим жаром солнца, а я ещё и помогать ей буду, пожирая оставшееся? Чтобы местность вокруг окончательно превратилась в пустыню?

Я искал живность, уничтожая уже её. Причём далеко не всякую! В основном различных насекомых-вредителей, типа настоящих мух, слепней, тли и комаров. Ещё поглощал разную падаль, сброшенные плоды некоторых растений, которым удалось зацвести, несмотря на отвратительные условия, и всё в таком духе.

Пока что еды для роя хватало за глаза, отчего я вполне мог отказаться от «мясного деликатеса», лежащего перед моими глазами.

— Отказаться, да? — немного подумал я, рассматривая трупы. — С одной стороны — мясо как мясо, с другой же… М-да, чёртова мораль прежнего мира, — сплюнул я.

Говорил ведь, что она мне не указ, а смотри-ка — как до дела дошёл, сразу дал заднюю!

— Ладно, я слабак, который пока ещё не решился на пожирание других людей, пусть даже опосредованное, ясно? — сам себе проговорил я, потом вздохнул. — Хотя до этого дойдёт. Ох, чует моё сердце — дойдёт.

Постояв ещё пару минут, помотал головой да направился заниматься другими делами, коих, как обычно, хватало.

В первую очередь выскреб из карманов афридов немного монет (в основном медь, но среди неё встречалось и серебро), потом направил мошек вниз — искать сорвавшихся мертвецов. Если мне повезёт, то они упали не слишком далеко. Тогда не поленюсь спуститься и собрать ценности.

Деньги я брать не опасался: монеты нельзя отследить, они мало весят и везде ценятся. Во всяком случае, империалы Саркарна, которые находились в карманах этой группы. Куда хуже дело обстояло с оружием, которое также было у всех. По-хорошему, его нужно забрать, чтобы потом продать в какой караван, однако есть парочка «но». Я не смогу объяснить причину его появления деревенским, разве что вскрываться и рассказывать о своей сверхсиле. Не хочу. Это Вияльди мне попалась понимающая и практичная, а что остальные? Как быстро Милегер Шоркус объявит меня демоном, которого надо прикончить? И ведь, суки, прикончат… Помню, как мне херово было, когда Дервис Бурс ударил по мошкам с использованием Ауры Атаки. Бр-р, даже вспоминать неприятно!

Одного этого «но» уже хватало. А ведь имелось и второе: надо было его дотащить. Куда я дену полтора десятка сабель, топоров, мечей и палашей? В карман не поместятся!

В-третьих — но это уже скорее теории, — в отличие от монет, оружие можно было отследить. Может, у какого-то из этих афридов меч передавался по наследству, от отца к сыну? Нет, ну а мало ли? Или кому-то сам капитан афридской команды подарил именной «счастливый кинжал» с крестообразной насечкой у гарды. И тут — оп-па, неудачное для меня стечение обстоятельств, и этот самый капитан (вполне возможно, умелый воитель с Аурой) замечает оружие своего любимого сына, брата, друга где-то на базаре. Слово за слово, и вот в Ностой идёт толпа из полусотни серьёзных рыл.

Глава 24. Бой с равным?

Хех, ладно, шансов, что по оружию меня отследят, практически нет. Но зачем рисковать? Ради нескольких лишних монет? И ладно бы причина была одна и только эта — я мог бы заморочиться и всё-таки попробовать, но в условии всё ещё существовали первый и второй пункты, так что… нет. Не стану я брать чужое оружие. Во всяком случае, у этих афридов.

Мошки, залетевшие на скалы вокруг, не увидели никакого движения. На десятки километров вокруг всё было тихо. Насекомые внизу нашли упавшие трупы, но до них оказалось далеко. Падали мертвецы почти до самой земли, а это ни много ни мало полкилометра. Чтобы покопаться у них в карманах, придётся обращаться в рой и лететь-лететь-лететь, рыться в кровавом месиве, в которое обратились тела, скатившиеся на полкилометра вниз, а потом снова лететь-лететь-лететь