— Я же видел, как ты храбро вёл себя на скудельнице. Да, ты сражался с огромной клыкастой кошкой. На льду ждут всего-навсего наши ровесники.

— Бес в ребро, твоя правда! — ожил Вий. — Это ведь ты утёр нос сбрендившей кошке.

Глаза капитана прояснились, когда он посмотрел на трубочиста, и тот почуял дурные мысли в голове друга.

— Покамест не по мне ноша капитана. Я не Игнат, чтобы нести ответственность за всех. Ты должен быть капитаном.

Вий вскочил и закричал, чтобы в гуле арены вся команда услышала:

— Слушайте! Отныне Лев будет нашим капитаном! Я готов доказать каждому, что он тот, кто достоин им быть! Он лучше всех режет лёд, его блюс — наше тайное оружие! Кто против?!

— Подожди-ка… — напрасно запротестовал Лев.

Команда вьюнов коротко переглянулась. Гур и Лир пожали плечами, намекая — им всё равно. Дым и Клим молча поддержали решение.

— Давно пора, — нескромно высказался Пимен.

Команда как ни в чём не бывало продолжила приготовления. Вий снял с себя жёлтую ленту и подвязал к застёжкам плаща Льва.

— Но… — трубочист замолк, видя облегчение друга.

Вию в самом деле тяжело давалась роль капитана.

— Как только наведу порядок в голове, заберу повязку обратно, — с улыбкой пообещал он.

Вольноступ пришёл к ним в закуток, дабы объявить о проигрыше команды Первыша. Аскольд Миронов остался непобедим в стенах Трезубца. Арена одаривала своего героя бурей ликования.

Капитанская повязка на трубочисте не удивила наставника.

— Не чаял, что две команды первогодок доберутся так далеко, — признался наставник. — Любой из вас, несомненно, понесёт разгромное поражение в финале. Впрочем, в него надобно ещё пробиться. Ваши сверстники — единственные противники, кто понимает, что перед вами у них нет особого преимущества. Вы, как и они, полностью отдаётесь себя на тренировках. Потому результат игры решит качество вашей воли и удача. Хорошей игры, вьюны. И да, чуть не забыл — никаких поблажек в полуфинале. Комета зажжена на полную.

— Соперник в тех же условиях, — напомнил Дым, когда наставник ушёл. — Игра дольше, комета опасней. Без замен не обойтись.

Лев встретился с глазами Клима, и тот еле слышно проговорил:

— Я готов.

По его виду того было не сказать, Клим по обыкновению даже не закрепил доспехи на стёганку. Близнецы ободряюще похлопали ему по плечам, отчего робкий вьюн просел в росте.

«Клим выйдет на лёд, только если придётся совсем туго», — решил Лев.

Командную усталость преодолевают частыми заменами, однако же вьюны хранили запасного игрока на случай чьей-то травмы.

— Внутри стержень подобен мечу… — промолвил Вий в образовавшемся затишье. — Бес в ребро, я что вслух говорю.

— Не порань кишки, — съязвил Пимен и подтолкнул друга к выходу из закутка. — Идём, некрасиво заставлять ждать благородных особ.

Команда шла на арену, посмеиваясь от острот Сороки над Вием. Вряд ли вьюнов ожидали в таком приподнятом настроении. Им пришлось пройти перед трибуной, захваченной всполохами. Улюлюканье и скверные пожелания — самое безвредное, что посыпались на них. По шлему Льва дробью постучала ореховая скорлупа, и он раскрыл щит-перчатку.

Скопища росов хмуро провожали взглядом вьюнов. Чего с них взять? Им в очередной раз намекнули об их второсортности. К тому же всем памятно обличение Игната в воровстве. Многие в Трезубце полагали, будто вьюны пробрались к полуфиналу благодаря какому-то хитросплетённому жульничеству.

Лёд приводили в порядок два шустрых автоматона со скребками и бочонком воды, потому команда застопорилась у самого входа в купол. Из толпы к ним пробились другие вьюны. Радости их появление не прибавило — вряд ли Захар и его приспешники будут болеть за своих.

— Мы верим в вас! — окрикнул староста с ехидной гримасой.

— Слетелись падальщики, — рассудил Вий. — Не дождётесь!

Вдохновлённый настрой друга радовал Льва. Вий без оков капитанства заиграет уверенней с первых минут игры. Сам же он чувствовал, как затвердели мышцы всего тела.

Возможно, сегодня Лев потеряет самую большую радость в Соборе. Вряд ли после проигрыша продолжаться тренировки под началом Вольноступа. И про каток на пруду пора забыть. Весна на пороге, и оттепель вскроет лёд.

Команда всегда дожидалась, пока Лев закончит обязанности трубочиста. Тогда они катались вплоть до комендантского часа. Обкладывали газовыми лучинами бровки катка. Клим смастерил для себя что-то похожее на шлем шахтёра с фонарём, но толку было мало, так как никакое изобретение не помогло бы ему быть более стойким на льду. Раз за разом его огонёк в вечерней темноте рушился вниз и с кряхтением поднимался вновь. Однако уходил он с пруда, наделённым ушибленными коленками и хорошим настроением.

Иногда к вьюнам присоединялись Есения и Зоря, что сразу вносило в тренировку больше жару, хоть и лишая внимания. Лев пару раз попадал под силовой приём Гура, высматривая Есению. Она с лёгкостью снежинки кружила по льду.

«Будет жаль терять те вечера», — подумал Лев.

На его плечо легла тяжёлая рука Лира. Вечно молчаливый близнец обладал мягким голосом, в котором чувствовалась теплота:

— Мы тебя не подведём, капитан.

Лев благодарно улыбнулся, про себя обещать он ничего не мог. Всё же жёлтая повязка на его плаще отяжеляла едва ли не на пуд.

— КОМАНДЫ НА ЛЁД! — зачарованный призыв Вольноступа перебил галдёж арены.

На другой стороне купола отворилась калитка, и из неё с нетерпением вырвались всполохи. Расцветка их коротких плащей алела над белизной льда и напоминала свежую кровь. Вьюны тоже не застаивались и принялись раскатывать коньки. Им приходилось за пару минут разминки подогнать кожаные ремни и защитные накладки, так чтобы лезвия и сапоги слились в