Медитации на самоуспокоение сработали. Я смирился и принялся ещё активнее налегать на тренировки, полностью отключив у себя чувство самосохранения. Касательно той же растяжки, например. Напрягал своё тело по максимуму, а микротравмы убирал при помощи сверхсилы. Ха, да я дошёл до уровня, когда в процессе особо активных и жёстких тренировок ощущал, как тратится энергия моего Запретного Плода! То есть я «лечил» себя на ходу, устраняя внутренние повреждения.

Тренировки, конечно, не должны были до этого доводить. Их смысл в оздоровлении, а не в саморазрушении. Однако ответ неизменен: сверхсила. Угу, всё так просто. Имея возможность устранять любые проблемы со здоровьем, я мог не париться по поводу физической составляющей, потому и прогрессировал быстрее других. Те ориентировались по состоянию тела, а я — только по усталости. Вдобавок хорошее питание помогало быстрее — во всех смыслах — расти.

Кхм, в общем, да, исключением был лишь я. Когда речь заходила про других, то, разумеется, прогресс был куда менее впечатляющим. Да и ребята — из-за проблем с засухой — столкнулись с оскудеванием собственного рациона питания. Я, наверное, будь обычным человеком, вообще ноги бы протянул, ибо кормёжка в доме Эландов стала чисто символической.

Хотя нет, с проблемой адекватного питания столкнулись не все. Та же Вета, несмотря на откровенно бедственное положение деревни, будучи дочерью старосты, тоже не испытывала никакой нужды. Но это логично. Стал бы Дуфф собственную дочь ограничивать?

Вета, кстати, будучи девочкой, росла быстрее, но так как я не уступал, то мы с ней выглядели будто старшеклассники, затесавшиеся к мелкоте.

Вроде и забавно, но, с другой стороны… Тяжёлая жизнь, голодное детство.

Нахмурившись, мотнул головой и выкинул лишние мысли. Я в горах. Тут, несмотря на сверхспособности и общую подготовку, легко было встрять в неприятности. Лучше сосредоточиться на окрестностях.

Путь был лёгким. Кожаные сандалии (босоногое детство осталось позади) стремительно поглощали метр за метром. Живности я не боялся, находясь в полной уверенности, что как минимум сумею уйти. Хотя желание проявить себя было весьма велико. Встреться мне сейчас горный лев! Ух!

Облизнув губы, я прикинул шансы и нашёл их более чем весомыми. Может, шкуру его и не пробил бы, но точно ослепил и как следует изжалил морду. Возможно, даже до смерти. Нет, точно одолел бы, особенно с учётом яда ранферов. Дайте мне, сука, льва! В деревню вернусь героем, хоть сразу невесту выбирай!

Сглотнув, невольно поправил штаны. Три года желание не расставалось со мной ни днём ни ночью. Что поделать, вступил в возраст…

— Теперь понимаю рыцарей из разных легенд. Реально, мать его, хоть на дракона готов идти, если баба за это даст, — пробормотал я себе под нос.

Дракона не дракона, а льва… Жаль только, что они, во-первых, предпочитают охотиться стаей (чем отличались от земных, ведь у тех охотились преимущественно львицы), а во-вторых, и правда не обитали в этих местах. Тут вообще мало кто обитал. Глухое местечко, очень сухое и неприятное. Что уж, Мёртвыми горами что попало не назовут! Если бы не нужда в алхимических ингредиентах, то я бы сюда вовек не отправился. Незачем. Лучше бы напросился в поход до Худроса (тоже через горы, но Элканские, более обитаемые), где уже успел разок побывать.

— А одного раза мало, — улыбнулся я.

Воспоминания отправили меня на узкие опасные улочки с хмурыми людьми. Чем-то прибрежный Худрос напоминал арабские страны. Наверное, одеждой, которую носили. Горожане защищали головы и тела от солнца, но сама по себе одёжка должна была быть тонкой и лёгкой.

Откровенно говоря, Худрос представлял собой грязную дыру, но, будучи выходцем из ещё большей дыры, хоть и не грязной, воспринимал я его с горячим откровенным интересом.

Базары, выстроенные вдоль улиц, толпы народа, множество сложноуловимых взглядов от загорелых бородатых людей; женщины, одетые как мужчины; наглые африды; надменные купцы; ленивые стражники; кучи чумазых детей с ловкими пальцами и голодными глазами.

Я ходил туда вместе с Дуффом, Сатором Отье и Есаром Бокусом, отцом Заны. Меня бы, наверное, не взяли, но Вияльди, волшебница моя, сумела настоять. Нужны ей были кое-какие травки, которые не росли в нашей местности — только покупать, а сама она, будучи только-только родившей женщиной, отправиться не могла. Да и не взяли бы её. Именно потому, что женщина, и не взяли бы. И это не сексизм, а сугубо безопасность. Земли за прошедшее время стали уж больно дикими…

Одна из мух, чьим взглядом я наблюдал, заметила мелькнувший в дали Мёртвых гор силуэт. Кто это был? Птица, горный козёл, долгожданный лев или… человек? Надо разведать.

Прищурившись, выпустил пару десятков насекомых, которые отправились в ту сторону. Сам же расфокусировал взгляд, наблюдая сразу шестью парами глаз, из которых моими была лишь одна. Остальные принадлежали насекомым, назвать которых мошками теперь ни у кого язык бы не повернулся.

Размер дошёл до сантиметра, добавилось ночное зрение — в нём ещё есть куда расти, — усилил им слух, полноценно довёл до идеала мощные, хоть и небольшие челюсти, немного ускорил полёт, отрастил жало и начал работать над хитином.

Опасность я бы оценил на уровне осы. Плюс-минус. Как по мне — достойный промежуточный итог, ведь я не планировал на этом останавливаться. Окрас, разумеется, не менял. Как был тёмно-серый, так и остался. Универсально и удобно. Нечего выпендриваться.

Такой стаей я уже с год как охотился на местную живность, совершая одиночные походы за шкурами и травами. Без этого никуда. Охотник Перрель Гистомс, обучавший меня основам своего мастерства, погиб полтора года назад. Хоронили таким же образом, как и моих родителей. Милегер Шоркус покрыл его тело виррами, а потом труп погрузили в землю и накрыли камнем. В этот раз я присутствовал, в должной мере рассмотрев кажущуюся металлической плоть. Старые миизарские оловянные монеты, ставшие неактуальными с появлением империалов, создавали ощущение покрытого доспехами воина!

Позднее я узнал, что в этом и был смысл. Полная смена облика, изменение внешнего вида, а также возможность заплатить за различные нужды духа в загробном мире.

Похоже, Наршгал был достаточно жадным и мелочным богом, любящим страдания. Всё-таки не у каждой семьи набралось бы столько вирров! Это сейчас они, с появлением империалов, стали идти на уровне оловянного лома, который даже не переплавишь на что-то полезное, а в то