— И в чём проблема? — нейтрально поинтересовался я. — Обрубите им подпитку…

— Мы никак не можем повлиять на их магию, понимаешь? — с явным надрывом произнёс Белиал, словно я задел его за живое. — Они нарушают баланс сил! И крайне опасно для всех — и для живых, и для мертвых, и для нас. И даже для Небес, хоть они по сложившейся привычке и рылом не поведут — типа расхлёбывайте сами. — Он сделал паузу, его взгляд, тяжелый и пронзительный, уперся мне прямо в переносицу.

— Погоди! — Я тряхнул головой. — Давай с этого места поподробнее — что не так?

— Всё не так! — огрызнулся архидемон. — Ты знаешь, откуда качает силу этот немецкий колдун-недоделок Вилигут?

— Из Искры Творения, — ответил я, поскольку это уже давно не являлось тайной.

— А что такое Искра Творения, ведьмак? — Белиал подталкивал меня к какому-то ответу, словно учитель нерадивого ученика.

— Сила. Энергия…

— Тьфу на тебя! — невесть с чего взъярился архидемон. — Искры в человеческих телах — это их души, за которые мы денно и нощно ведем незримую битву с небесами! Души грешников питают Ад! Это его энергия, его движущая сила, так же, как и души праведников для Небес!

— Это мне и без твоих объяснений понятно, — пожал я плечами.

— А после того, что делает с Искрой Виллигут, от души не остаётся ничего! Понимаешь, ведьмак? Ни-че-го! Именно эту тайну, полученную от демона Хаоса и передала в его руки Изабель. А ведь души — это величайшая в мире ценность! Они вечны, независимо от того, где находятся: в Лимбе, в Аду, или в Раю. И искупив в Аду свои грехи, они вновь могут уйти в Круговорот… Именно человеческие души… Заметь, что больше ни одно из Его творений не имеет души. Именно души являются движущей силой не только Ада и Рая, но и всей нашей Вселенной.

— Ну, так прихлопните этого колдунишку, — пожал я плечами. — Делов-то! Да и нам полегче станет…

— Ты же знаешь, мы не можем напрямую воздействовать на смертных[1]. И, если вы, люди, сами не остановите Виллигута в ближайшее время, — Белиал медленно выдохнул, и в воздухе запахло серой, — то даже Ад не сможет вам помочь. Ибо то, что они творят, уже подорвало нашу мощь. Они играют с силами, которые должны оставаться нерушимыми.

— Так ты пришел нас просто предупредить?

— Я пришел предложить вам… — Белиал немного помялся. — Сотрудничество, — наконец выдавил он.

— Это официальна позиция Ада? Люцифер знает об этом?

— Официальная. И да, Повелитель знает. И он не в восторге от этого… — Белиал вновь поморщился — Соглашайся, ведьмак. Это не просто сделка. Это… мы признаем, что без вас, смертных, нам конец. Наш мир летит под откос, грозя похоронить и небеса, и преисподнюю. Мы все в одной лодке. Просто вы пока не ощутили, как она медленно тонет…

Он протянул ладонь. Над кожей заструился темный огонь, и в воздухе проступила печать — не адская, нет. Это был сложнейший символ, сплетенный из знаков всех миров, своего рода печать перемирия. Знак, который признавали бы и ангелы, и демоны.

— Ты предлагаешь договор? Союз? — Я скептически осмотрел печать. — А что мы с ним будем делать после?

— После? — Белиал горько усмехнулся. — Если будет «после», мы вернемся к «прению сторон». Как и положено. Но сейчас речь идет о том, чтобы это «после» вообще наступило.

— И что мы с этого поимеем, кроме головной боли? — скептически произнёс я.

— Мы дадим вам знания. Получить доступ к которым, вы и не мечтали. Мы покажем возможные слабые точки этой… «немецкой ереси»… Да много чего — всё обсуждаемо.

Он не шелохнулся, его рука с пылающей печатью все еще была протянута ко мне. Воздух трещал от напряжения. От одного моего слова теперь зависело очень многое. Но я не мог принять это предложение единолично.

— Мне нужно подумать, — произнёс я.

— Думай, — покладисто согласился архидемон, затушив печать. — Суток достаточно?

— Достаточно, — кивнул я.

— Тогда, до завтра, — произнес Князь Ада. — На этом же месте, в этот же час.

Тени взметнулись вокруг него, и он исчез. А я, оставшись в одиночестве, погрузился в невесёлые думы. Воздух еще пах серой и полной невероятностью произошедшего. Ад предлагает союз! Люцифер, скрепя сердце, готов помочь нам в битве с фашистской нежитью! Если бы мне кто-то это вчера сказал, я бы посоветовал ему проверить голову.

Но мысль крутилась вокруг одного: а есть ли у нас выбор? Белиал, черт его подери, был прав — если эта мерзость с поглощением душ продолжится, никакого «после» не наступит. Ни для нас, ни для них. Но соглашаться… Заключать сделку с изначальным Врагом? Это пахло ересью такой густоты, что маститые инквизиторы прошлого перевернулись бы в гробах. Если бы у них еще оставались гробы после того, что творилось сейчас на фронте.

Я мысленно прикидывал последствия. Да, мы воюем в странном альянсе с представителями Церкви. Патриарший местоблюститель Сергий благословляет на борьбу с нечистью, батюшки окропляют святой водой окопы, а иконы порой горят в руках у попов ярче, чем огнеметы. Но это все — возврат к истокам. К исконной вере. И я сейчас не о язычестве, поскольку из тех богов и не осталось никого.

— А тут… Договор с Адом. Официальный. С магическими печатями, которые невозможно нарушить. Как на это отреагирует церковь? Они не примут помощь от Люцифера. Для них это будет крах всего, во что они действительно верят. Это сделка с Дьяволом. В самом прямом смысле этого слова!

Я отчетливо представил себе лицо отца Евлампия, человека доброго, незлобивого, но непоколебимого в своей вере.

«Ты чего, окаянный ведьмак, за старое? Да я тебя самого Божьей Благодатью выжгу, как нацистских умрунов!» — вот что я услышу первым делом.

И ведь он будет прав. А рисковать нашим хрупким, только что наладившимся сотрудничеством со священниками, я откровенно боялся. Это решение было выше моих возможностей. Настолько выше, что только один человек в этой стране мог его принять. И этот человек сидел в Кремле. Нужно срочно возвращаться. Но сначала нужно было предупредить своих. Они тоже должны знать.