Киллер Фрост стонет. Её можно понять: боль от такого перелома должна быть адской. Сейчас бы мне не помешало рентгеновское зрение. Впрочем, не требовалось быть Суперменом, чтобы понять: ей нужно если не в больницу, то хотя бы к настоящему врачу. А вдруг у неё внутреннее кровотечение? Метачеловек Киллер Фрост или нет, это может убить её быстрее, чем я успею придумать хоть что-то более дельное.

Я теряюсь. И делаю это слишком заметно. Киллер Фрост смотрит на меня, потом на косую повязку и всё понимает.

— Кто ты?

— Что?

— Если ты медбрат, то я женская версия Огненного Шторма, — шипит она.

Едва договорив, она вцепилась ледяными пальцами в мою шею, как кобра, впрыскивающая яд.

— Стой… — прохрипел я, хлопая её по запястью. Хватка немного слабнет — скорее непроизвольно. Её слегка качает. Прежде я этого не замечал. — Я правда хочу… помочь. Отвезу… куда скажешь.

— Я и сама могу вести твою тачку, — бросает она. — Ключи в зажигании.

— Отключишься раньше… — В глазах темнеет. — Луиза… я помогу…

Её пальцы тут же сжимаются сильнее. Не стоило произносить её настоящее имя. Это ошибка.

Всё это — чёртова ошибка. Не стоило идти против неведомого сценария. Выебнулся? Вот и результат — я сдохну у мусорных баков, как собака. А после меня похоронят в могиле с маленькой табличкой, которую даже некому будет очистить от лишайника. Всё это — не начало ориджа героя, а тупиковый скрипт, ведущий к пустому финалу.

Тьма. Совсем как в тот раз, перед компом, по которому бегут титры. Меня вновь затягивает куда-то, но в этот раз всё иначе. Я чувствую — впереди нет ничего. Конец?

Сознание возвращается урывками. Кашляю, пытаясь восстановить дыхание. Горло всё ещё болит, но оно больше не сжато. Открываю глаза и понимаю, что жив. Всё ещё сижу в старомодной тачке, которые были в ходу в 90-е прошлого века.

Киллер Фрост — реальная, как сама смерть, сидит на соседнем сиденье и застёгивает лямки боди. Её трясёт, словно от озноба. А озноб при ранении — это хреновый симптом. Даже для той, что зовётся Фрост. Она поворачивается, смотрит на меня зло. Как и всегда.

Я жив не потому, что она пожалела меня. Нет. Я просто был прав — она может выключиться в любой момент и прекрасно это понимает.

— Айсберг Лаунж, — произносит она. Её зубы постукивают. — Знаешь, где это?

Я просто киваю. Логово Пингвина мне знакомо не только по комиксам — все копы знают его. И избегают. У нас есть свои негласные правила. Чем глубже знакомишься с теневой стороной полицейской службы, тем чаще думаешь, что тогда, на бирже труда, следовало выбрать укладку шпал. Было бы тяжело, но хотя бы не так тошно.

— Вези, — приказывает она, прижимая руку к пятну на боди. — Молча.

Я не возражаю, потому что знаю: если открою рот, она убьёт меня. Это истина, не требующая доказательств. Переть против стихии всё равно что падать в бездну. Будь как будет. Даже в таком состоянии она и правда сильнее меня. И скорее всего понимает, что делает. А я сам?

Оридж? Главный герой? А может, вся моя роль в этой истории — просто отвезти её из пункта А в пункт Б? Это больше похоже на правду.

Ещё раз прокашлявшись, я сажусь прямо и поворачиваю ключ в замке зажигания.

Глава 2

— Джон, комиссар Рэнделл хочет тебя видеть, — сообщает мне лейтенант Бекки Хаттер, едва я захожу в холл своего полицейского участка.

Она дежурит у стойки, где регистрируют какого-то преступника. Судя по зелёной робе с вопросительным знаком на его спине — одного из подельников Загадочника. Я перевожу взгляд с него на Бекки и склоняю голову, задавая немой вопрос. Она кивает напарнику, просит, чтобы тот её сменил, и тот, не раздумывая, соглашается. Поправив тёмные кудрявые волосы, она спешит ко мне.

Бекки — славная, отзывчивая девушка и поэтому нравится почти всем в нашем участке. А я же нравлюсь ей. Причём в более романтическом смысле этого слова и для всех это, как сказали бы в моём мире, «секрет Полишинеля». Только вот я вижу в ней лишь приятную, но коллегу. И я не настолько добросердечен, чтобы отвечать взаимностью лишь ради её удовольствия. Но и обижать Бекки не хочу, поэтому стараюсь вести себя так, чтобы она не питала лишних надежд на то, что у нас может что-то получиться.

— И шеф, как всегда, в бешенстве? — спрашиваю я с кислой миной.

— Ну… — тянет Бекки, останавливается в паре шагов от меня и машинально трогает полицейский жетон на груди. — Как тебе сказать…

— Говори как есть, — выдыхаю я. — Лучше знать заранее, за что он хочет наехать на меня в этот раз.

Интересно, чем я уже успел разозлить шефа? Выволочки от него — дело привычное, но обычно он устраивает их вечером. А сейчас утро. Скрипт поменялся? Прямо чудеса. И неприятные.

После расставания с Фрост я и так пребываю в унынии. Пару дней назад я отвёз её к «Айсберг Лаунж», и она ушла. Даже не сказала «прощай». Не обернулась, когда я в очередной раз предупредил её о коварстве и подлости Пингвина. А когда я позвал её по настоящему имени, она просто показала мне фак. Вот и вся долгожданная встреча, о которой я грезил столько месяцев. Финальное появление эпизодического НПС в одном фрейме с блистательной злодейкой. Печально, но ожидаемо.

Бекки молчит, я приподнимаю брови.

— Ну так, что скажешь?

— Только то, что я не в курсе, что случилось у Рэнделла, — признаётся она. — Я заступила на дежурство два часа назад, а комиссар уже был в раздрае. Ты знаешь, что его племянник в больнице?

— Знаю, — киваю я. — И что с того? Сейчас