темноте тоже были абсолютно не видны. И только щелчки тетив, раздававшиеся время от времени, говорили о том, что периметр и само главное здание по-прежнему под наблюдением. Предсмертные крики, иногда звучавшие после звуков удара наконечника во что-то мягкое и сырое, это предположение подтверждали.
— Щиты-ы-ы! — на этот раз заревел Свен.
И его викинги покатили, упираясь в борта, телеги с установленными на них кривыми, на скорую руку сляпанными из подручных средств, щитами. Тут были и секции заборов-плетней, и жердяные стены каких-то загонов, и просто тканые или кожаные по́логи, растянутые во всю ширь. Три неестественно прямых тела лежали в кольце костров, убитые лихозубовым ядом из духовых трубок или из чего там ещё плевались злобные мрази из темноты. И даже этих трёх нам со Всеславом было слишком много. Ведь можно, можно же было уберечь и их! Поэтому для того, чтобы никто больше не вытянулся рядом, собор за огненным кольцом и окружили щитами из всякого барахла. За которыми тут же возникли фигуры с самострелами и луками.
Кентерберийское аббатство, собор и пригород заняли ещё до полуночи. Старый Стиганд здорово помог, пройдя лично, своими ногами, все улицы и переулочки, сорвав начисто свой бархатный бас, но доведя до мирного населения то, что это не демоны из преисподней полезли, за них бы он агитировать, конечно, не стал, а пришли на помощь с севера братья во Христе, проведав о том, какие ужасающие паскудства творились здесь при полном попустительстве Ланфранка. Несмотря на довольно спорную аргументацию, сомневаться в словах старого архиепископа, четвёртый год жившего затворником, жители не стали. Стали вместо этого приветствовать и угощать спасителей, порываясь помолиться и возблагодарить Господа вместе с ними. Хотя из тех спасителей молитв, тем более на латыни, не знал почти никто.
Одно дело — захватить, и совсем другое — удержать, как одними и теми же словами, горячась, убеждали нас со Всеславом Свен и Стиганд. Соглашаясь с тем, что достичь поставленных целей — вообще третье. Но к утру, когда начали слетаться с первыми лучами Солнца первые вестовые, стало возможным осторожно надеяться, что два первых дела мы сладили.
Первый, прискакавший с западных пустошей, осторожно раскрыл перед нами кожаный мешок и потянул за торчавший шнурок. Достав оригинальную гирлянду из железных брекетов, густо заляпанных красным. Судя по некоторым экземплярам, доморощенный стоматолог извлекал их не щипцами или ножом, а с помощью монтировки. Которой, как и стоматологов, в этом времени пока не было.
— Сколько? — коротко спросил Всеслав, кивнув на вырванные жала.
— Две дюжины ровно, — ответил вестовой.
— Потери? — ответа на этот вопрос мы ждали и боялись, и не поймёшь ещё, чего сильнее.
— Все живы-здоровы, батюшка-князь, хвала Богам, — улыбнулся впервые парень. И каждый из нас. Воин — удовлетворённо, вожди — с явным облегчением.
— Как было? — да, теперь детали можно было выслушать спокойно. Даже сиплый голос Рыси, сорванный за ночь, звучал как-то неожиданно по-человечески.
Тайные норы выдал Стиганд, богатое военное прошлое которого было не испортить никаким строгим постом. Его верные люди, те самые глухонемые земляки-датчане, что стояли сейчас чуть поодаль, с восторгом глядя на конунга и его воинов, за время затворничества архиепископа излазили округу вдоль и поперёк, заглядывая под каждый камушек, сдвигая каждую травинку. Всего ходов было тринадцать. И мы почему-то решили, что именно столько, чёртову дюжину, их и должно было быть в обители древнего зла.
Западные отнорки обложили нетопыри и стрелки́. Появившихся во тьме лихозубов брать живьём не было ни приказа, ни желания. Дождавшись, когда они соберутся в кучу, обсуждая что-то с мерзким шипением в ночной тишине, их забросали «гром-пакетами», а оставшихся пристрелили с дистанции.
Прискакавший с восточных холмов привёз те же новости, только вставных челюстей у него было тридцать четыре. И ещё шесть штук, как он смущённо пояснил, «громом в чащу зашвырнуло, их потом доставят, как сыщут». Там, на Востоке, наши тоже остались живы. И так же, как на западе, подорвали подземные ходы так, чтобы земляные и каменные своды обрушились на протяжении нескольких саженей. Лезть тайными ходами в змеиное логово желание было. А вот приказа не было.
Северные выходы, те, откуда быстрее и проще всего было отправить гонцов к Вильгельму, брали иначе. Пропустив одного-двух лихозубов, выбиравшихся из-под земли первыми, роняли сети. Их, честно купленных на побережье, хватило с запасом. Бойцов, кинувшихся вязать шипевших выпутывавшихся тварей, убили ядовитыми шипами из лаза те, кто не успел выбраться. Яновы ответили заряженными болтами, похоронив убийц друзей и так же надёжно завалив и северные норы. Пятерых павших нетопырей помянули скорбным молчанием. Захваченных лихозубов уже везли, и в том, что смерти их будут очень неприятными, никто из нас не сомневался.
С юга гонцы могли бы добраться до соседних графских дружин и до порта в Дувре. Но не смогли. Прискакавший последним вестовой доложил, что с той стороны на прорыв вышло полсотни тварей. Тит, бывший старшим на том участке, велел выждать с запасом. К притаившимся под деревьями в лесочке на самом краю поля лихозубам присоединился ещё полный десяток. Тогда, когда вылезшие первыми уже выстраивались в походный порядок, а нетопыри стали чаще поглядывать на невозмутимо молчавшего старшину. И только тогда рухнули вниз невидимые в темноте сети, а в группу «походников» прилетели гром-пакеты и заряженные болты. Пойманный десяток и штук пять контуженных везли следом. Потерь не было.
Не имевшая аналогов в этом времени даже близко операция продолжалась. Такой размен при боевых действиях союзники и старый архиепископ сочли небывалой милостью и благосклонностью Богов и их же Провидением. А принимая во внимание то, что было известно об уровне подготовки противника — чудом из чудес. Я же, помнивший по той, прошлой будущей жизни операцию «Шторм-333», говоривший с её участниками, знал, с чем сравнивать. Тогда дворец Амина брали сводные силы военной разведки, КГБ и десантуры. Потеряв убитыми и ранеными из полутысячи меньше трёх десятков человек. Можно что угодно думать о навыках, дисциплине и боевом духе душманов, но их было в четыре раза больше, и вооружены они были достойно. Да, у ребят из «Грома» и «Зенита» были группы на броне, был взвод гранатомётчиков. Но у охраны были танки и зенитные пулемёты, и их тоже было в четыре раза больше, чем наших «Шилок».
По потерям у нас уже выходило, что за каждого своего мы отправили в ад четыре десятка врагов, хоть день ещё и не закончился. Не имея ни БТР-ов, ни зениток, ни автоматов. А вот «мышки летучие» у нас были.
