— Против, — проворчал Соломон и рванул мимо меня.

Аркаша сначала растерялся. Но потом спешно последовал за ним, бросив на меня недовольный взгляд.

Я проводил их глазами. Затем похлопал по папке, которую держал под мышкой. И ласковым голосом произнёс:

— Господин Вельцин, фамилия Лиханов вам о чём-нибудь говорит? Или, например, Маликов?

И тут завуч резко остановился. Выпрямился. А потом медленно, вполоборота, посмотрел в мою сторону.

Я поднял папку над головой и слегонца помахал ею. Адамыч понял намёк и повернулся полностью, уставился на меня тяжёлым взглядом и поджал губы.

— Ну что? — подмигнул я. — Вы любите чёрный без сахара или какой-нибудь ванильный раф?

— Дядь… кхм, Соломон Адамович, о чём он говорит? — забеспокоился Аркаша.

— Аркадий Самуилович… — процедил Вельцин, не глядя. — Оставьте нас с господином Ставровым наедине, пожалуйста.

— Ч-что? Но…

— Я сказал — оставьте! Встретимся позже.

— Там, кстати, подают охренительный Ратный Кофе, — улыбнулся я. — Очень советую!

━—━————༺༻————━—━

Вальдемар выделил нам вип-каморку на втором этаже. «ВИП» — это значит, что её утром хотя бы прибирали.

Здесь не найдёшь следов ночной гулянки, на столе даже не будет грязных тарелок и пустых кружек, а подошва не прилипает к полу!

Да, согласен. Санитарный контроль на этих ребят стоило бы навести….

Но пока никто из посетителей ничего против не говорил. Думаю, такой бардак даже служил на пользу общей «панковской» атмосфере. И наверное, Вальдемар просто очень трепетно относился к аутентичности, ведь бар всё же придерживался средневековой тематики. А там, как известно, было не очень чисто.

Надеюсь, устраивать реконструкцию чумы они не собирались…

В общем, для переговоров тут всё было обустроено отлично. Комнатушка была уже заранее укомплектована конфиденциальными заклинаниями, чтобы внутри можно было горланить песни на всю громкость и никому не мешать. Так что нас никто не услышит.

Ну, если у него нет таких же способностей, как у меня, конечно… Только таких я ещё не встречал.

Пока Вельцин изучал содержимое папки, я с улыбкой попивал Ратный Кофе и уже успел осушить половину рога. А Соломон с каждой новой страницей становился всё мрачнее и мрачнее.

Когда он наконец закончил, я поставил рог на стол. И с наслаждением выдохнул.

— Господин Вельцин, — улыбнулся я, — вы свой раф на миндальном не будете? Он уже остыл. Если кружка останется полной, Коку это не понравится…

— Я не просил кофе, — процедил Адамыч.

— Это мой жест доброй воли вам, — пожал я плечами. — К тому же я не знаю, имеется ли у вас непереносимость лактозы. Вы почему-то сегодня крайне неразговорчивы, смею заметить, поэтому решил заказать кофе на альтернативном молоке. Не зря же его придумали, верно?

Как припомню скривившееся лицо Вальдемара, когда я сделал тот заказ… Теперь буду частенько это делать, хе-хе! Тем более напиток не так уж и плох.

— Господин Ставров, — вздохнул завуч, громко захлопнув папку. — Давайте перейдём к делу. Откуда у вас эти данные?

— О, это увлекательная история! — широко я улыбнулся. — Но вам я её не расскажу.

Засранец недовольно фыркнул.

— В общем, Соломон Адамович… Раз уж вы хотите ближе к делу, давайте перейдём к делу! Я предлагаю сделку. Если согласитесь, все эти замечательные служебные записки, которые почему-то не попали на стол к директору, выписки банковских транзакций, первоначальные ведомости успеваемости и прочая «грязная» бухгалтерия не попадётся на глаза никому из надзорных органов нашей Великой Империи.

Я сделал ещё один глоток и почувствовал, как лёгкая перчинка от специй подчёркивает крепость кофе.

Хм, а сколько я уже сегодня выпил?..

Соломон хмыкнул и нацепил кривую ухмылку.

— Вы меня этим шантажируете? — он захлопнул папку и отодвинул от себя. — Да, здесь есть некоторое «грязное», хм… бельишко. Но ничего серьёзного. К тому же мой след косвенный, и доказать моё участие будет непросто.

Он изо всех сил пытался выглядеть уверенным. надо признать: внешне это очень хорошо получалось. Однако было одно «но». Я видел его Источник, и он дрожал от страха.

Даже когда Адамыч пытался атаковать:

— А вот ваши коллеги, Сергей Викторович… учителя, которые замешаны в этих делах, точно попадут под удар. Они прямые исполнители. Так что… — Он наклонился, медленно осклабился. — Вы не того собираетесь шантажировать.

Наверное, Адамыч ожидал, что я растеряюсь или пойму, какую «ошибку» совершил, когда решил связаться с ним…

Но я лишь расслабленно откинулся на спинку кресла и ещё шире улыбнулся. Оскал завуча тут же пропал.

— Нет, Вельцин! Я шантажирую именно того, кого нужно. Учителям разве что выговор выпишут да штрафов навешают. Даже не уволят, потому что работать будет некому. Палыч возмутится, но даст им второй шанс, он добрый…

Я пододвинул папку к себе, перевернул и раскрыл. В ней были нарытые Ингой доказательства, что Соломон специально протаскивал некоторых учеников академии. Например, он убирал из комиссии слишком принципиальных преподавателей и заменял их своими, которые ставили нужные оценки. Исправлял ведомости, подчищал историю табелей. И конечно же, за всё это он получал деньги.

Последнее было тяжелее всего доказать, но Адамыч прокололся в нескольких случаях, и у нас были, как он уже сказал, косвенные доказательства. Самыми весомыми оказались выписки из банка на подставных лиц, но этого будет достаточно, чтобы навести шороху.

Я перелистнул пару страниц, ещё раз глотнув кофе, и остановился.

— Но то учителя. А вот, например, господин Лиханов будет очень раздосадован, когда выяснится, что его сына пропихнули на третий курс за деньги, хотя парень должен был остаться на второй год. Кажется, он какой-то высокопоставленный чиновник округа, я не ошибаюсь? У него будут проблемы, когда все узнают про это.

Я взглянул на завуча и с удовольствием заметил, что тот вспотел. Видимо, не ошибаюсь…

Затем перелистнул страницу и хмыкнул:

— А господин Сидоров и вовсе идёт на золотую медаль! Интересно, как так произошло, если он не знает основ теоретической магии? Ну, точнее, не знал и получал одни двойки, пока его не перевели в другой класс.

За это я особенно злился. Лена этого Сидорова пыталась вытянуть изо всех сил, а гадёныш отлынивал и забивал на учёбу. А потом вдруг стал одни пятёрки получать! Лена поделилась, что тогда сильно загналась. Мол, хреновый учитель из неё. И только когда мы разбирали документы в библиотеке, всё встало на свои места.

Соломон пытался держать спокойную мину, но это выходило плохо. Ещё хуже удавалось сдерживать Источник, который то замирал