У меня оставалось немного денег от нашего первого выигрыша у Николя. Мы взяли с Сашкой по кружке ледяного хлебного кваса, несколько румяных пирожков с картошкой и сняли на день небольшое торговое место.

Мы быстро, на ходу, придумали простую, но, как нам казалось, гениальную стратегию.

— Сашка, слушай сюда, — сказал я, откусывая пирожок, — мы с тобой разделим обязанности, как настоящая команда. Ты надеваешь артефакты и проводишь живую демонстрацию. Показываешь всю мощь и крутость этих перчаток. А я, — я похлопал себя по груди, — буду заниматься привлечением клиентов, обрабатывать входящий поток и вести консультации вживую, договорились?

Сашка, несмотря на свой высокий рост, медвежью силу и доброе сердце, всегда дико стеснялся публичных выступлений, предпочитая оставаться в тени. Но ради общего дела, ради нашей дружбы и, не в последнюю очередь, ради спасения наших шкур от Севера, он был готов на все. Он мужественно кивнул, его честные глаза выражали решимость.

И вот, когда мой дружище, краснея от смущения и внимания десятков глаз, впервые надел перчатки и, к изумлению прохожих, на полметра оторвался от земли, начав неуклюже, но эффектно левитировать, я закричал что было мочи, вкладывая в голос всю энергию и харизму бывалого продажника:

— Не упусти свой единственный шанс! Шанс почувствовать себя настоящим повелителем стихий! Ощутить дыхание самой бури у себя в руках! Только сегодня и только для вас, эксклюзивный, уникальный, единственный в своем роде артефакт магии воздуха! Перчатки Ветра! Поднимитесь над серой, скучной реальностью! Станьте легендой уже сегодня!

На мои громкие крики быстро собралась плотная толпа зевак. Люди смотрели с изумлением на парящего, как пушинка, Сашку, тыкали в него пальцами, смеялись. Это было настоящее, живое уличное представление. Сашка, постепенно войдя во вкус и поняв, что его не освистывают, а, наоборот, восхищаются, начал по моей команде выпускать небольшие, но зрелищные вихри.

Но дальше восторженных возгласов, удивленных взглядов и ехидных вопросов вроде «А на них до Луны долететь можно?» дело не зашло. Я активно предлагал, зазывал, красочно расписывал преимущества, но в глазах людей я видел лишь праздное любопытство и развлечение, а не горячее желание как можно быстрее достать свои кошельки и купить чудо-перчатки.

И для меня, честно говоря, это было неудивительно. Среди пестрой, шумной толпы не было ни одного человека, кто мог бы легко выложить за артефакт семьдесят, а с нашей накруткой и все сто тысяч рублей. Для большинства из них, простых рабочих, служащих, домохозяек, такая сумма для них была огромной. Они пришли сюда купить еду на ужин, дешевый амулет на удачу или пару теплых носков, а не дорогую игрушку.

И вот в какой-то момент, когда энтузиазм толпы начал угасать и люди стали потихоньку расходиться, из нее вышел незнакомый мне парень. Крупного телосложения, с бычьей шеей и самоуверенной ухмылкой, не сходившей с его лица. Одет он был просто — потертая темная куртка, штаны из дешевой прочной ткани, тяжелые, заляпанные грязью ботинки. Но главным аксессуаром был его взгляд. Холодный и оценивающий. Он явно пришел сюда не за покупками.

— Слышь, малой, — сиплым голосом произнес он, обращаясь ко мне. — А пошли-ка пообщаемся наедине. Насчет твоего товара разговор. Есть деловое предложение, интересно?

Внутренний голос, мой верный советник, тут же забил тревогу. Мне сразу же стало понятно, что вряд ли он хочет мне предложить какую-то супервыгодную сделку. Это больше было похоже на стандартный гоп-стоп!

— Ну вот, только проблем нам еще не хватало, — вздохнул я тихо, наклоняясь к Сашке, который уже приземлился и смотрел на горника с явным беспокойством. Но отступать или показывать слабость было нельзя. В таких местах это читается сразу. Да и тем более у нас был большой козырь в рукаве. Мы работали на Севера, а его знала каждая собака в этой части города! Я был уверен, что, как только они услышат его имя, сразу же все вопросов будут решены.

— Поговорить? — сказал я вслух, стараясь звучать максимально уверенно. — Всегда рад деловому диалогу! Обсуждаем условия?

Мы быстренько свернули нашу импровизированную «лавочку», упаковав перчатки обратно в ящик. Зеваки, почуяв неладное и не желая ввязываться в чужие разборки, мгновенно разбежались, как тараканы от света. Гопник молча кивнул нам, велев тем самым следовать за ним, и повел вглубь торговых рядов, за угол, к горе грязных, сложенных друг на друга деревянных поддонов. И там, в тени, в этом импровизированном тупике нас уже поджидали еще четверо парней такого же типажа, как и тот, что пригласил нас за угол.

Пятеро на двоих. Соотношение сил было, мягко говоря, не в нашу пользу. Судя по внешнему виду, они были из тех, кто редко утруждал себя долгими разговорами и в основном привык решать любые вопросы грубой физической силой. Их лица были украшены шрамами, словно карта былых драк.

Один из них, самый высокий и плечистый, с хищным взглядом, сделал шаг вперед, оттеснив того, кто нас привел. Было ясно, что он здесь главный, альфа-самец этой стаи шакалов.

— Вы кто такие будете? — спросил он, окидывая нас с ног до головы медленным, презрительным взглядом. — Я вас раньше на своей территории не видел. Новенькие, что ли?

— Да мы тут первый день, пробуем свои силы в торговле, — честно ответил я, не видел смысла врать в этой ситуации.

— Ах, первый день! — лицо гопника расплылось в широкой ухмылке, он обернулся к своим дружкам, разводя руками. — Слышите, пацаны? Прямо зеленые, первопроходцы! Ну тогда, малой, просвещу тебя. Расскажу, как тут у нас, на рынке, все устроено и работает, — он снова повернулся ко мне. — Все, кто торгуют на этой территории, нам платят. Платят за спокойствие, за безопасность. Пять тысяч имперских рублей в день. Это нерушимое, святое правило. Все его соблюдают.

— Ну, мы как бы уже заплатили за аренду этого места официальной администрации рынка, — попытался я возразить, — чек есть. Так что какие, собственно, могут быть к вам вопросы? Вы кто вообще?

— Это ты рынку за аренду заплатил, — перебил он меня, тыкая коротким грязным пальцем мне в грудь. — А нам — нет. Мы —