Монгольское нашествие. Я слышал об этом — где-то в степях уже рождался будущий Чингисхан, пока ещё просто Темучин. Если волхва права в своих расчётах, времени на подготовку действительно немного.
— Хорошо, — сказал я, беря мешочек. — Но у меня свои условия. Я делаю это не из альтруизма.
— Знаю, — слабо улыбнулась Злата. — Ты делаешь это потому, что тебе нужна база. Место, где можно укрепиться и готовиться к собственным планам. Смоленск подойдёт.
Умная старуха. Видимо, не зря её считали лучшей волхвой в этих землях.
— Ещё что-то важное мне знать?
— Береги Агафью Ростиславну, племянницу покойного князя. Она может стать мостом к легитимности. И не доверяй Улите Воронковне — та уже получает польское золото.
С этими словами волхва откинулась на корни дуба и затихла. Я проверил пульс — мертва. Что ж, по крайней мере информацию предоставила исчерпывающую.
Поднялся, отряхнул снег с одежды. Пора искать Смоленск и этого боярина Якуна. Судя по отблескам на горизонте, город был недалеко.
Шёл не торопясь, обдумывая ситуацию. Стать князем Смоленским... Идея имела свои достоинства. Во-первых, это давало мне официальный статус и ресурсы. Во-вторых, позволяло влиять на ход событий в регионе. В-третьих, если волхва права насчёт монгольского нашествия, то заблаговременная подготовка могла принести неплохие дивиденды.
С другой стороны, управление средневековым княжеством требовало времени и сил, которые я планировал потратить на другие проекты. Впрочем, делегирование полномочий никто не отменял. Главное — захватить власть и удержать её достаточно долго, чтобы выстроить нужную систему.
Смоленск встретил меня запахом дыма и звуками вечернего города. Большой город по местным меркам — тысяч на десять жителей, не меньше. Деревянная застройка, кое-где каменные здания. На холме виднелась крепость — княжеский двор.
Нашёл дом Якуна без труда — богатый двор с резными воротами выделялся среди окружающих построек. Стражники у входа отнеслись ко мне настороженно, но упоминание имени покойного князя возымело действие.
Меня провели в просторные хоромы, где меня встретил сам хозяин. Мужчина средних лет, крепкого сложения, с умными глазами. Оценивающий взгляд, осторожные манеры. Типичный политик эпохи — достаточно умён, чтобы выжить в интригах, достаточно осторожен, чтобы не сунуться в авантюры.
— Я — Якун Мирославич, — представился он. — А ты кто будешь, добрый человек?
Я протянул ему письмо волхвы.
— Виктор. Приходился князю Мстиславу дальним родичем. Узнав о его кончине, пришёл воздать последние почести.
Якун развернул письмо, пробежал глазами. Что там написала волхва, я не знал, но эффект был заметен — боярин заметно расслабился.
— Сядь, гость дорогой, — сказал он, указывая на лавку. — Расскажи, откуда путь держишь.
— Из северных земель, — туманно ответил я. — Долгая дорога была.
— И что там слышно о наших делах?
— Мало что. Потому и пришёл узнать — что здесь происходит после кончины князя?
Лицо Якуна помрачнело.
— Да беда у нас, родич. Князь умер, наследника не оставил. Теперь бояре спорят, кого призвать на княжение. Одни за Давыда Ростиславича стоят, другие — за Святослава Всеволодовича.
— А что думаешь ты?
Боярин помолчал, взвешивая ответ.
— Думаю, что пока мы спорим, враги не дремлют. Поляки послов засылают, литва на границах шевелится. Нужен князь сильный и решительный.
— Кто из претендентов больше подходит?
— Оба хороши по-своему, да оба и плохи. Давыд — книжник, мирный человек. При нём торговля расцветёт, но если война придёт... А Святослав
