Разочарование было ощутимым. Солнце уже клонилось к западу, а мы так ничего и не нашли.

— Может, придётся всё-таки везти камень издалека? — предположил магистр Каменский.

— Это разорительно, — возразил Вельский. — Транспортировка удваивает, а то и утраивает стоимость.

Внезапно Василиса, отъехавшая чуть в сторону, крикнула:

— Сюда! Кажется что-то нашла!

Мы поспешили к ней. Геомантка стояла на невысоком холме, глаза её сияли азартом.

— Гранит! — выдохнула она. — Огромный массив! Но… — её лицо омрачилось, — слишком глубоко. Метров тридцать, не меньше.

Профессор Громов присоединился к ней, проводя собственное зондирование:

— Подтверждаю. Превосходный гранит, но добыча будет адски сложной. Придётся снимать тридцать метров пустой породы. Это месяцы работы даже для геомантов.

Я выругался сквозь зубы. Идеальный материал, но практически недоступный.

— Продолжаем поиск, — приказал я.

Уже в сумерках, когда я почти потерял надежду, Сомова, исследовавшая в компании пары бойцов северо-западное направление, отправила сообщение на магофон: «Воевода! Нашла!!»

Мы проскакали около восьми километров по лесной дороге. Мария стояла у подножия длинной гряды холмов, протянувшихся с севера на юг.

— Известняк! — её обычно спокойное лицо сияло. — Огромные залежи! И совсем неглубоко!

Все геоманты спешились, выстроились цепью вдоль склона. Несколько минут царила тишина — только сопение концентрирующихся магов. Потом начались возгласы:

— Подтверждаю! Известняк!

— У меня тоже!

— Невероятно! Пласт идёт на километры!

Василиса буквально прыгала от восторга:

— Прохор, ты понимаешь, что это значит? Здесь камня хватит на три таких города, как Угрюм! И он выходит на поверхность вон там, видишь?

Она указала на место, где склон был размыт весенними водами, обнажив светло-серую породу.

Вельский отколол образец, внимательно изучил:

— Качество отличное. Плотный, но не слишком твёрдый — легко поддаётся обработке. Морозоустойчивый. Хорошая тепло- и звукоизоляция. Для строительства — идеальный материал.

— А главное — доступный, — добавил Вершинин. — Можно организовать карьер прямо здесь. Порода выходит на поверхность, не нужно снимать пустую землю.

Профессор Громов провёл более детальное исследование:

— Структура однородная, без крупных трещин и пустот. Пласт наклонён под небольшим углом — удобно для разработки террасами. Дренаж естественный, вода не будет скапливаться в карьере.

Солнце уже скрылось за горизонтом, когда мы закончили первичное обследование. Дружинники развели костры, достали факелы. В мерцающем свете огня лица геомантов выглядели усталыми, но довольными.

— Нужно подсчитать, — сказал я, доставая из седельной сумки блокнот и карандаш. — Сколько камня потребуется на одно здание?

Профессор Громов присел на выступ породы, задумался:

— Для трёхэтажного учебного корпуса… Стены, перекрытия, фундамент… Минимум сто пятьдесят тонн. А для крупного общежития — все двести тонн, не меньше.

— Пятнадцать зданий, — подхватила Василиса, быстро считая в уме. — Это около трёх тысяч тонн камня. Плюс материал на дороги, площади, ограды…

Магистр Каменский присвистнул:

— Три с половиной тысячи тонн минимум. Даже с магией это колоссальный объём работы.

Я обвёл взглядом местность. Между каменоломней и Угрюмом восемь километров. Дорога есть, но какая… Узкая лесная тропа, едва проходимая для телеги.

— Главная проблема не в добыче, — медленно произнёс Вельский, следя за моим взглядом. — Камень мы наломаем. Но как его доставить?

Валентин подошёл к краю дороги, присел на корточки:

— Смотрите. Тут лес — корни деревьев разрушили полотно. Дальше, помнится, болотистый участок метров триста. А перед самым Угрюмом овраг с ручьём.

— Обычная телега с таким грузом не проедет, — подтвердил Вершинин. — Полтонны камня — предел для крестьянской подводы. А нам нужно возить блоки по тонне-две.

Сомова добавила:

— Даже если усилить телеги, они увязнут в болоте. Весной там вообще непроходимо будет.

Я потёр переносицу. Логистика — вечная головная боль любого масштабного строительства. В прошлой жизни мы решали подобные проблемы просто — тысячи рабочих и волов. Но сейчас другие времена, другие методы.

— Воевода, — Вельский подошёл ближе, понизил голос. — Без нормальной дороги мы этот камень не довезём. Даже если наймём всех возниц в округе.

— Знаю, — кивнул я. — Но это решаемо. Геоманты могут укрепить дорожное полотно, создать каменную основу в болотистых местах. Мост через овраг тоже построим.

Татьяна Петровна покачала головой:

— На это уйдёт время. Минимум неделя только на дорогу.

— Неделя сейчас или месяцы мучений потом, — парировал я. — Выбор очевиден.

Профессор Громов встал, отряхнул полу мантии:

— Можно создать временные каменные рельсы. Как желоба для перевозки домов, только прочнее. По ним платформы с камнем будут скользить легче.

— Мы использовали что-то подобное при перевозке деревень, — задумчиво протянул я.

— Интересная идея, — оживилась Василиса. — Если сделать уклон правильный, груз вообще сам покатится под собственным весом!

— А обратно платформы тащить лошадьми, — добавил Каменский. — Пустые они лёгкие.

Обсуждение продолжалось ещё с полчаса. Геоманты спорили о технических деталях, предлагали варианты, рисовали схемы прямо на земле. Постепенно из хаоса идей выкристаллизовывался план.

Но я уже не слушал. Отошёл к тому месту, где известняк выходил на поверхность. Положил ладонь на холодный камень, закрыл глаза.

В моей прошлой жизни империя строилась в основном из дерева, как и полагалось на Руси. Новгород — мой Хольмгард — имел каменные стены детинца, несколько каменных храмов и палат знатнейших семей. Я мечтал возвести больше каменных зданий, но не успел — слишком дорого, слишком долго. Камень добывали в карьерах для самых важных построек, сплавляли по рекам на плотах, тащили волоками через водоразделы.

Тогда на это уходили годы. Десятки тысяч людей трудились, чтобы возвести один собор. Сейчас у меня восемь геомантов и пара сотен рабочих. Но есть магия. Есть знания, которых не было тысячу лет назад. И есть острая необходимость — без университетского городка Угрюм захлебнётся в потоке переселенцев.

Открыл глаза, посмотрел на далёкие огни острога. Там, за деревянными стенами, ютились сотни людей, приехавших в поисках лучшей жизни. Студенты спали вповалку в бараках. Профессора с семьями ночевали в курятниках. И все они ждали от меня решения, а не рассказов о трудностях.

Я усмехнулся. В прошлой жизни командовал армиями. Теперь командую геомантами и каменщиками. По сути, разница невелика. И там, и здесь нужно преобразовать хаос в порядок, слабость в силу, разрозненность в единство.

— Завтра начинаем, — произнёс я громко, чтобы все слышали. — Первая группа займётся дорогой.