вероятно, чтобы избежать ассоциаций с Ядовитым Плющом. Но, как оказалось, это часть её арсенала: Фрост способна подчинять себе людей. Это делает её одновременно восхитительной и ещё более опасной в моих глазах.
Сейчас она с удовольствием грабит закрытый магазин, пока я не нахожу себе места от волнения.
Машину Рэнделла мы оставили за квартал. Пользоваться ею мне показалось слишком рискованным. А вдруг Бекки действительно свяжется с Барбарой Гордон? Саму Бэтгёрл я не боюсь — с ней Фрост справится без особого труда. Но вот её «шеф» способен уложить на лопатки даже Супермена, что уж говорить о нашем свежеиспечённом криминальном дуэте.
Чувство неминуемой расплаты за убийство копов угнетает. Я подхожу к зеркалу и смотрю на своё отражение. Надо признать, выгляжу я жалко: потухший взгляд, опущенные уголки губ, тёмные круги под глазами. Как часто я видел такие же черты на лицах своих невольных подопечных, пока оформлял их у регистрационной стойки.
— Может, тоже переоденешься?
Я оборачиваюсь на голос. Фрост стоит у выхода из примерочной, поправляя белые кожаные перчатки. Длинное пальто в тон, коричневый кашемировый шарф накинут на голову и плечи, а сверху — чёрная широкополая шляпа, надёжно скрывающая её необычный цвет волос.
Моя подельница. У преступников так называют соучастников, напоминаю себе с горькой усмешкой. Хотя нет, подельники равны друг другу, а я в этой колоде даже не король. И не валет при своей пиковой даме. Я — простая шестёрка. Адреналин уже отступил, и теперь до меня начинает доходить, в какую скверную историю я влип.
— Может, и переоденусь, — глухо отвечаю, пока Фрост направляется к витрине с сумочками, цокая каблуками новых сапог. Её походка — отражение уверенности респектабельной дамы, неспешно занимающейся шопингом, а не беглянки, скрывающейся от полиции и супергероев.
— Хорошая маскировка, — отмечаю я. — Всё, что тебе нужно, чтобы потеряться в толпе — просто одеться.
— В этом и вся суть, Джон Грин. Все привыкли видеть меня в костюме элитной стриптизёрши, — ухмыляется она, примеряя коричневый клатч и оценивая, как он сочетается с пальто. — А вот твои дешёвые джинсы и кроссовки привлекут ко мне лишнее внимание. Леди в Шанель не выгуливают дворняжек на поводке.
— Полегче, — осекаю её я. — Я тебе нужен.
— А я тебе — ещё больше, — возражает она, крутясь перед зеркалом и примеряя уже солнцезащитные очки. — Переоденься. Выбери классику: костюм-тройку, галстук, туфли. Зачеши волосы, сзбрызнись чем-нибудь вроде Лакост — и сойдёшь за моего телохранителя. Так будет проще объяснить, почему у тебя оружие, если кто-то решит докопаться. И поторопись, я соберу ещё пару образов, и мы уйдём.
Я медленно выпускаю воздух через свёрнутые в трубочку губы, чтобы немного успокоиться. Отшвырнув очки, Фрост берёт новые, но перед тем как примерить их, поворачивается ко мне и окидывает взглядом.
— И, ради всего святого, сними уже эту куртку. Ярко-синий идёт мне, но точно не тебе.
* * *
Я так и не выбрал костюм-тройку — с моим ростом и комплекцией я бы выглядел нелепо в роли охранника. На мне серый пиджак, кашемировый свитер, простые, но качественные брюки и кожаные кроссовки. Последние выбиваются из образа яппи, но для бега явно подходят лучше лакированных туфель. Business casual — этот стиль всегда меня привлекал, так я старался одеваться в своём мире. И очки: с прозрачными линзами, как те, что я носил, когда сидел за ноутбуком, наблюдая за приключениями своей любимой героини. Теперь она рядом. И моим выбором недовольна.
— Ты выглядишь так же, как прежде, — язвит Фрост, но вручает мне пару пакетов с фирменным знаком бутика.
— Нет, эта одежда дороже. Раз ты так близко общалась с олигархами, то должна видеть разницу. — Заметив недобрый прищур ледяных глаз, я пытаюсь сгладить это шуткой: — И я думал, очки — это лучшая маскировка.
Фрост, разумеется, шутку не оценивает. Про то, как Супермэн косит под Кларка Кента, она не знает.
Фрост фыркает, словно норовистая кобылка, и направляется к охраннику-сомнамбуле. Прикладывает ладонь к его щеке и произносит:
— Милый, после того, как мы уйдём, иди к пульту управления камерами и удали все записи за последний час. А потом вернись на свой пост и забудь о нашем визите, хорошо?
— Да, госпожа, — монотонно отвечает тот.
Фрост убирает руку, и охранник тут же уходит, двигаясь ходульной походкой, как робот из старых фантастических фильмов.
Фрост даже не смотрит ему вслед. Подойдя к кассе, она уверенно открывает её и начинает набивать клатч купюрами. Закончив, протягивает мне сотню, зажатую между пальцев трубочкой.
— Поймай такси, Грин, — произносит она тоном, каким обращаются к слугам. Я принимаю деньги, понимая, что выбора у меня особо нет. Без неё в этом мире я — покойник.
— Ты в курсе, где жил твой бывший шеф? — вдруг спрашивает Фрост.
— Что? — выдыхаю я, не сразу понимая вопрос.
— Судя по машине, этот Свин на себе не экономил, — продолжает Фрост так, будто ничего странного и не сказала.
— Это первое место, где нас будут искать! — бурно возражаю я, сообразив, куда она клонит. — И ты оставила ключи в замке зажигания.
— Конечно, я их там оставила, — с ленцой отзывается Фрост, поправляя шарфик. — Иначе те, кто пойдут по нашему следу, догадаются, куда мы идём. Что до ключей, не переживай — у льда есть память, он же состоит из воды.
С усмешкой она достаёт из декольте полупрозрачный ключ изо льда. Я потрясённо смотрю на её поделку.
— Лёд сломается ещё до того, как ты успеешь вставить этот ключ в замок, — скептически замечаю я.
— Обычный лёд да, — невозмутимо отвечает она, ловко перекатывая ключ между пальцами, как фокусник монету. — Но этот не уступает металлу в прочности. Особенно когда он в моих руках.
— Тогда почему мы не выбрались из изолятора сразу? Почему ждали Бекки?
— Потому что Свин не дал мне прикоснуться к своему ключу, — дёргает плечом она, показывая, что я задаю банальные вопросы. — И хватит уже спорить, Грин. Это не первый раз, когда я ухожу от погони.
— В прошлый раз ты попала в западню Пингвина.
— В этот раз, если я и явлюсь к Кобблпоту, то только чтобы нашпиговать его льдом, — яростно шипит Фрост, отворачиваясь. — Но не сегодня. Месть — это блюдо, которое подают холодным. А пока мне нужно подумать, что делать дальше. Свин перед смертью упомянул