Впрочем, долго рефлексировать мне не дали. День закрутился с бешеной скоростью. Благодаря рекламе на радио, которую оперативно запустила Валерия, в клинику повалил народ. Нескончаемый поток хомяков, кошек, собак, игуан и прочей живности…

Вечером, когда я, вымотанный, сидел в кабинете и пытался систематизировать полученные за день атрибуты, в дверь постучали.

Вошла Валерия.

— Начальник, у нас проблема.

Я лениво отмахнулся. Ну, что там ещё может быть? Очередное нападение? Или мусорная мафия решила перейти к активным действиям?

— Рядовая, разберись, — бросил я, уже прикидывая, какое оружие лучше выдать обезьяне.

— Нет-нет, не такая проблема, — поспешно остановила меня Валерия. — Тут… деликатнее всё. В общем, к нам пришла девочка. У неё нет ни денег, ни записи, а она просит помощи. И если можно, я бы хотела, чтобы вы ей помогли, а стоимость вычли из моей зарплаты.

Я посмотрел на Валерию, чьё лицо выражало искреннее сочувствие. Добрая душа. Слишком добрая для этого мира.

— Заводи.

В кабинет, робко оглядываясь, вошла девочка-подросток лет двенадцати. Худенькая, в поношенном платьице. На руках она держала крошечный грязный комочек шерсти — котёнка, у которого не было одной передней лапки.

— Он уличный, — всхлипывая, начала рассказывать она. — Живёт рядом с моим домом в подвале. А соседский мужик… он просто натравил на него свою химеру. Для забавы. Вся его семья стояла и смеялась. Я плакала, кричала, а родители сказали не обращать внимания. Я же хотела его забрать, но они не разрешают… Теперь он умрёт… Я ему молоко покупала…

Она захлебнулась слезами.

Я посмотрел на котёнка, который лежал на руках у девочки. Его крохотное тельце дрожало, а отсутствие одной лапки делало его ещё более жалким. Глаза котёнка, мутные от боли, смотрели куда-то в пустоту, но в них всё ещё теплилась искра жизни.

— Успокой ребёнка, — тихо сказал я Валерии. — А я тут разберусь.

Я не любил несправедливость, особенно ту, что направлена на слабых. И этот маленький комок шерсти с оторванной лапкой вызывал у меня не жалость, а гнев.

Я провёл быструю внутреннюю диагностику, просто положив руку на его бок.

Обречённый на смерть. Пока что.

Его физическое тело было слабым, истощённым голодом и болью, но его аура… О, это было нечто! В нём дремала невероятная воля. Мощный, хищный дух, который по праву принадлежал льву. Просто геном был сжат, запечатан в этом крошечном, жалком тельце.

Кто-то когда-то попытался скрестить его предков, но что-то пошло не так. Вместо грозного хищника получился вот такой вот… игрушечный лев. Но потенциал был!

Я закрыл глаза, сосредотачиваясь. Направил энергию на повреждённый участок. Сначала — регенерация. Короткий, точечный импульс. Кровоток восстановился, ткани начали затягиваться.

Затем — самое сложное. Я запустил процесс роста.

Я почувствовал, как моё тело протестует, требуя отдыха, но я давил. Из обрубка начала расти новая конечность. Медленно, уродливо, она формировалась прямо на глазах, обрастая костями и мышцами, покрываясь шерстью. Всего несколько секунд — и на месте обрубка была полноценная, здоровая лапка.

Слишком слабо. Нужно больше…

Я влил в него атрибут «Невидимая поступь» (мелкий ранг) — теперь он будет двигаться бесшумно, как и подобает грациозному хищнику. Добавил «Хищное чутьё» — он будет находить добычу и врагов за километры. Усилил «Плотность костей», чтобы его маленькое тело выдерживало удары.

Я напихал в него всего, чего только мог, из своих самых мелких, но полезных трофеев, которые успел добыть.

— Готово, — удовлетворённо произнёс я, открывая глаза.

Я вернул исцелённого котёнка девочке. Тот, почувствовав свободу, тут же запрыгал на руках, активно работая всеми четырьмя лапками. Здоровый, сильный и полный жизни. Девочка счастливо рассмеялась, прижимая его к себе.

Но радость была недолгой. Она снова расплакалась.

— Я не могу его взять к себе… Родители будут против. Дяденька, скажите, я могу его оставить у вас? Пожалуйста…

Она смотрела на меня глазами, полными надежды.

Я покачал головой.

— По правилам, тебе нужно заплатить пятьдесят рублей, чтобы его оставить. Это официальная плата за «пожизненное содержание в приюте». Я тебе советую просто отнести его туда, где он жил. Всё-таки это его дом. Может, тебе рано или поздно разрешат его завести.

— Но его же убьют! — воскликнула девочка, заливаясь слезами.

Я видел, как Валерия, стоявшая чуть поодаль, сжала кулаки, еле сдерживаясь, чтобы не вмешаться. Она явно была готова заплатить эти пятьдесят рублей из своего кармана, чтобы спасти несчастное животное.

Но я этого не позволил.

— Иди домой, — сказал я девочке. —. Но не переживай. С ним всё будет в порядке. Иди, иди…

Я почти силой выпроводил её. Девочка, прижимая к себе котёнка, понуро вышла из клиники.

Когда дверь за девочкой закрылась, Валерия подошла ко мне. Её лицо было бледным, а глаза горели от злости.

— Мы же могли его оставить! — тихо, но твёрдо сказала она. — Таких правил нет, что ей нужно было за это платить. Вы сами это придумали!

Я кивнул.

— Могли.

— Тогда зачем⁈ Зачем вы отправили его обратно? Вы же слышали, что она сказала! Его убьют! Это же просто жестоко, Виктор!

Я улыбнулся.

— Зачем? Затем, что тогда бы месть не осуществилась.

Валерия нахмурилась, явно не понимая.

— Месть?

— Ты же помнишь, что она сказала. Соседский мужик натравил на него химеру. Для забавы. А вся его семья стояла и смеялась.

Я повернулся к ней.

— В этом мире очень много несправедливости, Лера. Очень много зла и глупой жестокости. И я не собираюсь играть в доброго доктора Айболита, который просто лечит раны и отпускает. Это бесполезно.

Я кивнул в сторону, куда ушла девочка.

— Я дал этому существу шанс. Я его усилил. Сделал его смертоносным. И теперь он вернётся туда, где ему причинили боль. Он вернётся не чтобы выживать. А чтобы вершить своё правосудие.

Я подошёл к ней и положил руку ей на плечо.

— У тебя же есть её номер? Позвони ей завтра вечером. Сама всё узнаешь.

* * *

Спальный район, Петербург

Алиса проснулась от истошного, разрывающего душу кошачьего визга.

Она рывком села в кровати, сердце тревожно заколотилось в груди.

Снова!

Она знала этот крик. Знала эту боль.

Отбросив одеяло, девочка босиком бросилась к окну, едва не споткнувшись о разбросанные по полу книжки. Её пальцы дрожали, пока она возилась с тугой защёлкой