– Орден «Хранители равновесия» тоже приветствует адептов клана «Ритм пяти стихий», – громко проговорил Цао Цзюань, кланяясь в ответ. Все остальные заклинатели, уже покинувшие свои повозки, тоже поклонились, отдавая честь.

Обменявшись любезностями, адепты повели уставших с дороги заклинателей в гостиный двор. Когда территория клана оказывалась слишком маленькой, чтобы принять гостей, клан арендовал в городе всевозможные постоялые и гостиные дворы, дабы расположить приезжих заклинателей. Ученики этого клана выступали в качестве прислуги, следя за распорядком, убирая, готовя и всячески прислуживая гостям. Клан «Ритм пяти стихий» располагался в заливной долине недалеко от города. Из-за постоянных разливов реки Гармония Небес территория клана была небольшой, а часть зданий постоянно приходилось отстраивать заново. Они, даже если бы очень и хотели, не смогли бы приютить со всеми удобствами выходцев и из одного клана, что уж говорить о большем?

Цзэ Сюланю досталась весьма просторная комната с видом на широкую улицу. Перегородками комната делилась на три зоны: для чаепитий и приема гостей, для сна и рабочая зона с книжными полками и столом. Было видно, что для прославленного ордена подготовили лучшее место в городе. Цзэ Сюлань предположил, что и ремонт косметический сделали, потому что мебель была новенькая, блестящая, полы и стены тоже сияли без единого изъяна. Неужели гостиные дворы могут быть в таком хорошем состоянии?

У Цзэ Сюланя вещей было немного. Он не видел смысла тащить на неделю лишнюю повозку, учитывая тот факт, что едет он, так сказать, в командировку, и пусть начальство его обеспечит всем необходимым. Только несколько комплектов одежд взял. К превеликому сожалению, вместо привычных черных одежд хозяин Туманного склона был вынужден переодеться в шелковые одежды цвета красного вина, расшитые серебром. Этот странный бордовый цвет точно не нравился Цзэ Сюланю, но он был цветом Туманного склона, поэтому выбора этому мастеру никто не предоставил.

– Вот ты писала, конечно, фэнтези, но палку перегибать не стоило, – ворчал Цзэ Сюлань, рассматривая длинный рукав. – Никто бы в здравом уме не согласился на такой цвет. Чувствую себя свеклой.

[Не ворчи, нормальный цвет. К тому же он тебе к лицу и хорошо подчеркивает твои глаза.]

– Мне абсолютно все равно, как я выгляжу в этих тряпках. Пусть заботятся те, кто на меня смотрит, но каждый раз, когда я вижу этот тошнотворный цвет, у меня кружится голова.

[Я еще не слышала, чтобы кто-то так оскорблял цвета…]

Стук в дверь прервал разговор с системой, и Цзэ Сюлань поднялся на ноги, чтобы посмотреть, кого там принесло. Раздвинув панели, Цзэ Сюлань увидел одного из тех адептов, что встретили их за городскими воротами.

– Господин Цзэ, – высокий парень в черных одеждах клана «Ритм пяти стихий» низко поклонился, – все собираются на первом этаже для ужина. Этот Ду приглашает вас присоединиться.

– Нет нужды, – отказался Цзэ Сюлань, высоко вздернув нос. – Этот мастер не голоден и не пойдет. Если будут спрашивать, так им и скажи.

Ду Фэн понимающе кивнул и оставил мастера Цзэ в покое. Цзэ Сюлань, может быть, и не отказался бы от угощений. К тому же наверняка здесь есть какие-то местные блюда, которыми радушные хозяева, конечно же, захотели бы удивить гостей. Но спускаться ко всем этим людям… Цзэ Сюлань в принципе не особо любил сборища людей, а тут еще сборище питает не самые теплые чувства к этому учителю. Ну уж спасибо, не надо.

– А если я скажу, что знаю, где в этом городе подают самые вкусные весенние блинчики, этот мастер пойдет?

Цзэ Сюлань резко обернулся. Не то чтобы он не узнал по голосу, но весьма удивился, увидев на подоконнике Линь Яна. Этот прославленный мечник нагло пробрался в его комнату через окно. Если честно, у Цзэ Сюланя даже не было комментариев насчет этого. Поэтому он просто скрестил руки на груди, выжидающе рассматривая веселого старейшину. Кажется, ему эта детская шалость доставила особое удовольствие, потому что золотые глаза сияли искрами, а губы растянулись в широкой улыбке.

Линь Ян в детстве был весьма шумным и шаловливым ребенком. Если на горе Стремлений и происходили какие-то из ряда вон выходящие происшествия, то в десяти из десяти случаев Линь Ян был к этому причастен. Он часто бедокурил, подшучивал над соучениками и получал нагоняй от наставников. Но ему многое прощали, скорее мягко журя, чем действительно ругая за проступки. В основном из-за его феноменальных способностей, благодаря которым он развивался быстрее, чем росло его тело. Наставники на его выходки обычно качали головами и твердили «перерастет». И действительно перерос. С возрастом Линь Ян стал более спокойным и сдержанным. Он научился быть очень внимательным и терпеливым к людям, меньше болтать и больше делать. Надо сказать, он переменился в лучшую сторону, возмужал и стал действительно достойным заклинателем. Но искра ребячества все еще иногда вспыхивала в его сердце. После потери близких людей это происходило совсем уж редко, но Цзэ Сюлань волшебным образом заставлял Линь Яна чувствовать себя лучше. Иногда, сидя рядом с ним, Линь Ян ловил себя на мысли, что почти не видит разницы между ним и Вэнь Цзянси. Это было больно и до того хорошо, что Линь Ян не мог к нему не тянуться. Находя очередное отличие между ними, Линь Ян мысленно сокрушался и одновременно радовался. В конце концов, измучив себя тяжелыми размышлениями, он просто решил плыть по течению и делать то, что велит ему сердце. Сейчас оно велело ему вытащить мастера Цзэ из гостиного двора на коротенькую прогулку по городу и угостить поджаристыми блинами, которые в ресторанчике «Дом Сунь» были самыми вкусными, что только Линь Яну доводилось пробовать.

– Ну чего ты молчишь? – Линь Ян полностью пролез в комнату и повертел головой, осматриваясь. – Не нравятся блины? Тогда поедим лапши. У них жареная лапша тоже очень вкусная.

– А что мне говорить? – Цзэ Сюлань тяжело вздохнул, подойдя к окну и захлопнув его. В комнате и так было весьма прохладно, а чертить кучу печатей мастеру Цзэ сегодня не хотелось.

– Как насчет: «О великий старейшина Линь, для меня будет честью составить вам компанию»?

– О великий старейшина Линь, давайте я