Батый вышел из кибитки и медленно направился к русскому князю. Это был мужчина лет сорока пяти, с узким лицом и проницательными глазами. За годы правления он привык, что все склоняются перед ним в глубоких поклонах. Но Виктор лишь слегка наклонил голову — как равный равному.

— Приветствую тебя, Виктор, правитель земель северных, — сказал хан по-монгольски, и его переводчик тут же повторил слова по-русски.

— И я приветствую тебя, Батый, повелитель Золотой Орды, — ответил Виктор на том же языке, заставив монголов удивлённо переглянуться.

Хан усмехнулся:

— Я слышал, что ты знаешь многие языки. Но не ожидал услышать речь степняков из уст северного князя.

— Мудрый правитель изучает своих соседей, — ответил Виктор. — И друзей, и врагов.

— Правильные слова. Но сегодня мы не враги. Сегодня я пришёл воздать должное равному.

Они прошли через городские ворота под звуки труб и бубнов. Батый с интересом оглядывал Смоленск — широкие улицы, каменные дома, довольных горожан. Это разительно отличалось от покорённых им русских городов, где царили страх и разруха.

— Твой город процветает, — заметил хан. — Не похож на те, что видел я на Руси прежде.

— Порядок и справедливость — лучшие основы для процветания, — ответил Виктор. — Когда люди не боятся за свою жизнь и имущество, они готовы работать и созидать.

— Мудро. Но дорого обходится правителю. Легче управлять страхом.

— Страх — хрупкая основа власти. Исчезает угроза — исчезает и повиновение.

Батый кивнул, мысленно соглашаясь. За годы правления он убедился в справедливости этих слов.

В княжеском тереме для хана был устроен пир по всем правилам восточного гостеприимства. На столах красовались жареный кабан, медовуха, заморские вина. Монгольские нойоны сидели рядом с русскими боярами, а переводчики деловито работали, обеспечивая общение.

— Расскажи мне о битве с франками, — попросил Батый, когда первые тосты были произнесены. — Говорят, ты поднял мёртвых против живых.

Виктор отпил из кубка:

— Франки сами себя погубили. Их гордыня была сильнее разума. Пришли воевать с чужими богами на чужой земле.

— Но мёртвые... это правда?

— Правда. Но не магия решила исход битвы, а глупость противника. Они собрали огромную армию, но не подумали о снабжении, о разведке, о местности.

Хан внимательно слушал, анализируя каждое слово. Он сам был великим полководцем и понимал: за внешними эффектами скрывалась трезвая военная наука.

— А что с императором франков? — спросил Батый.

— Фридрих бежал. Но не в страхе, а в расчёте. Умный человек, поймёт урок.

— И больше не придёт?

Виктор пожал плечами:

— Кто знает? Но если придёт — встретит ту же участь.

После пира гости отправились осматривать город. Батый особенно интересовался укреплениями и военными мастерскими. Виктор охотно показывал всё, не скрывая секретов.

— Не боишься, что узнаю твои тайны? — поинтересовался хан.

— А зачем тебе мои тайны? — усмехнулся Виктор. — У тебя своих достаточно.

— Справедливо. Но многие правители скрывают даже от друзей.

— Потому что не уверены в своей силе. Слабый прячется, сильный открыт.