Грузовик снова остановился. Прошло едва ли достаточно времени, чтобы кожа Ньюта высохла, не говоря уже о волосах и одежде. Обе двери машины открылись и закрылись, и что-то подсказало Ньюту, что их путешествие закончилось, что они, возможно, никогда не окажутся в другой машине или грузовике до конца своей жизни.

— Вы собираетесь нас убить? — Кейша дрожащим голосом обратилась в пустоту вокруг них, и Ньют впервые увидел в ее глазах неподдельный страх. — Пожалуйста, не трогайте моих детей.

Дети. Может,её ускользающий рассудок вообразил, что Ньют - её дочь, воскресшая из мёртвых?Или же она все еще достаточно сильно цеплялась за свое сознание, чтобынадеяться на большую снисходительность к матери и ее детям? Прежде чем кто-тоуспел ответить, все трое поднялись, отпустив свои временные теплые объятия.Двое солдат стояли у задней двери грузовика, ворота все еще были закрыты. Онибыли в шлемах, их лица - лишь блестящее черное стекло, бездушное, как уроботов. От одного из них исходил знакомый, приглушенный, слегка механизированныйголос - низкое рычание, звучавшее почти как статическое электричество.

— Вам повезло, что вы остались в живых, — сказало оно. — Особенно после убийства моего друга. Так что если будете жаловаться, я вышибу из вас всё дерьмо. Клянусь всеми вашими мертвыми родственниками.

— Вау, — сказала Кейша. — Жёстко. Ты сегодня утром встал не с той ноги?

Ньют был поражен, что у нее хватило смелости даже на малейшую шутку.

Солдат, который говорил, ухватился за верхний край задней двери кулаками в перчатках, кожа скрипела, когда он сжимал ее.

— Скажи еще хоть слово. Еще одно слово. Думаешь, это будет первый случай, когда мы случайно нарушим приказ? Будет очень жаль этого ребенка, если его мама умрет из-за того, что она не была... сговорчивой.

К безмерному облегчению Ньюта, Кейша ничего не ответила. Её взгляд встретился с взглядом Данте - и в этих глазах, в самой его жизни, она нашла всю необходимую силу.

— Просто выйдите из грузовика, — сказала другой солдат. — Сейчас же. Вы проведете остаток жизни в этой дыре, так что можете чувствовать себя как дома. — Она потянула за защелку, и задние двери опустились с тяжелым металлическим треском.

Ньюта охватил внезапный и почти непреодолимый прилив паники: теперь неопределенность его жизни в одно мгновение снова обрела смысл. Он дернулся, чтобы избавиться от нее, подался вперед и спрыгнул с кузова грузовика на землю, представлявшую собой мешанину грязи и сорняков. Быстро оглядевшись, он увидел множество деревьев и десятки крошечных хижин и палаток, таких же беспорядочных, как и в первые дни существования Глэйда. Ньют почувствовал тоску по своим друзьям и былым денькам, какими бы тяжелыми они ни были.

Кейша передала Данте Ньюту, затем спрыгнула вниз и приземлилась рядом с ним. Это был первый раз, когда Ньют держал ребенка на руках, возможно, первый раз, когда он вообще держал кого-то столь юного. К его удивлению, ребенок не заплакал - вероятно, его слишком увлекло новое окружение, возможно, он все еще испытывал ложное чувство восторга от отсутствия бушующего пожарного шланга. Даже Ньют чувствовал его. Это ощущение было еще свежо в его памяти и, как ни странно, заставляло все в мире казаться немного ярче, потому что ему не бил в лицо стремительный взрыв ледяной воды.

Один из солдат закрыл заднюю дверь, закрепил защелку. Затем они направились к дверям грузовика, ничего не говоря, открыли их и приготовились подняться на сиденья.

— Подожди, — сказал Ньют, передавая Данте обратно маме. — Что мы должны делать?

Солдат со стороны пассажира проигнорировал их, сел в машину и захлопнул дверь. Водитель сделала паузу, поставив ногу на подножку, но не повернулась к ним лицом, когда ответила.

— Как мы уже говорили, просто радуйтесь, что остались живы. Сюда уже почти никого не отправляют. Здесь практически все переполнено. Большинство шизов просто... ну, вы понимаете. О них позаботились.

Дом шизов. Более больная версия Ньюта рассмеялась бы. В конце концов, он оказался здесь, даже после того, как Кейша довольно прозрачно заявила, что это была самая идиотская идея на свете.

— Но почему? — спросила Кейша, мягко покачивая Данте на руках. — Если вы уничтожаете большинство зараженных, то почему не нас? После того, что мы сделали? — В ее голосе не было никакого сожаления. Вообще никакого.

— Ты жалуешься? — возразила солдат. — Я с радостью отведу тебя к Ямам, если этого желает твое сердце. Вы этого заслуживаете.

Ньют быстро заговорил:

— Нет, нет. Спасибо. Мы в порядке.

Он осторожно взял Кейшу за руку и попытался оттащить ее от грузовика. Он больше не хотел иметь ничего общего с этими людьми. Но она сопротивлялась, казалось, она хотела, чтобы их убили или сожгли в Яме.

— Почему? — спросила она. — Что ты нам недоговариваешь?

Несмотря на то, что они не могли видеть лицо солдата, каждый дюйм ее бронированного тела кричал о том, чего не могло выразить ее лицо. Разочарование. Раздражение. Гнев. Но затем она успокоилась, все ее мышцы разом расслабились, а нога опустилась на землю. Она повернулась к ним и заговорила механическим голосом, лишенным чувств.

— Это он. — Она указала на Ньюта. — Они знают, кто он, и... она хочет следить за ним. Тебе и твоему ребенку просто повезло, что у вас появился новый друг. Иначе вы были бы мертвы задолго до того, как добрались бы до Ям. А теперь прощайте и счастливой жизни. Коротко и ясно, как говорится.

С этими словами она запрыгнула в грузовик и уехала, задние шины выплевывали камни и грязь.

— О ком она говорила? — спросила Кейша. — Кто... она?

Ньют только покачал головой, глядя на грузовик, который становился все меньше и меньше. Наконец он свернул за угол, обогнул несколько деревьев и исчез. Он посмотрел на землю.

— Позже, — было единственным словом, которое прозвучало.

Она.

Он не мог заставить себя произнести ее имя. 

Глава пятая

Ньют понял, что их окружает только после того, как грузовик уехал, как будто его органы чувств заработали только после того, как они узнали, что их освободили от солдат и от их потенциального вреда. Не говоря ни слова, обняв спящего Данте, Кейша и он обошли вокруг и осмотрели территорию, на которой их бросили.

Это