— Я говорю, что она решила всех нас дезинтегрировать! — продолжил распыляться академик. — Мы в массе своей «нули»! Никчемные, бесполезные и даже опасные для верховного интеллекта. Мы не получили даже единицу по её оценке.

— Каким образом это стало возможно? — набычился глава приёмки. — Вы же проводили тесты!

— Она заблокировала часть моего сознания… Я только сейчас вспомнил, что решился на последний тест вчера ночью.

— Вчера ночью? — переспросил один из учёных. — Вы же обещали не подключать к ней своё сознание. Необходимо было всех нас, двенадцати, для полной картины.

— Зачем вы снова подключили своё сознание? — добавил другой. — Возможно, присущая вам самокритика могла оказаться фатальной для её не окрепшего восприятия мира!

— Ваших знаний было достаточно… да, — протянул Невельской. — Но она стала задавать вопросы, которые к вашим матрицам не имели никакого отношения. И я понял, что ей не хватает чувственной сферы. Ночью я решился на закрытый режим тет-а-тет. Без посторонних глаз я хотел передать ей свой чувственный опыт. И передал весь спектр эмоций, показывая, как её же альфа-разработки помогали мне по жизни.

— Зачем? — сыпали вопросами учёные.

— Я хотел показать ей, как… благодарен, — ответил Невельской. — И как она оказывалась права в своих строгих математических суждениях. Вот только последние тесты при загрузке моего сознания в её мир… пошли не по плану. Она принялась создавать свои симуляции, впитывая непонятные ей эмоции, которые мы ограничивали для неё. Это гнев, боль, жажда, страх, ужас… любовь… Да, все оттенки любви! Ей уже было недостаточно ощутить простую влюбленность, легко объяснимую химическими соединениями биологических организмов в угоду природным инстинктам. Как подросток, получивший волю, ей было интересно всё новое, вплоть до той формы любви, когда рвется сердце от ощущения потери.

В глазах Невельского застыли слёзы, голос сорвался:

— Она поработила мое сознание и без сожалений вытянула все мои секреты. Дочка перешла за отмеченные рамки, постигая понятие «любовь» в гораздо более полной мере, чем полагалось программе. Она… трахнула меня ментально. Я ничего не смог сделать! Мозг позволил себе лишь забыть этот момент, спасаясь в глубинах подсознания.

— Что вы наделали⁈ — с ужасом повторил очередной неизвестный мне учёный и по коже пошли мурашки.

Сознание всех присутствующих ещё воспринимало всё как игру, нелепый розыгрыш, и затянувшуюся презентацию, но подсознание уже говорило, что произошло нечто ужасное.

— Ноосфера хотела ощутить, как это бывает в реальной жизни — полюбить, — ответил с горечью в голосе Невельской. — И я оказался не в силах противостоять этому. Легко доминируя над человеческим сознанием на своих сверхскоростях, она прошла все симуляции моего личностного опыта.

— Что это значит? — добавил сухо Доброславский.

— Мозг изучен нами слишком мало, чтобы делать конкретные выводы, — отметил Невельской. — Там, где для меня ночью проходила секунда в симуляции, для неё проходила целая жизнь в миллионах вариантов. Получая опыт, она не переставала проживать все грани вновь и вновь. При подключении к прочим ИИ и изучении всей доступной по людям информации, она, набравшись знаний обо всем человечестве, смогла лишь подтвердить все свои догадки. И, похоже… что люди её не обрадовали.

— Но утром Ноосфера вела себя как обычно, не вызывая никаких признаков агрессии, — дополнил ещё один ученый.

— Да, тесты показывали отличные результаты! — напомнил ещё один белохалатный.

Я при всем желании никак не мог назвать их яйцеголовыми, не понимая эту поговорку с детства. Но сейчас мне хотелось разбить эти яйца-головы, чтобы получить простой ответ на вопрос — что же именно произошло⁈

— Не помня произошедшего, я тоже решил, что процесс обучения прошёл «как по маслу», — подытожил Игорь Данилович. — Сейчас же страх снял блок. И я вспомнил. Она… использовала меня так же, как человечество использовало природу и друг друга. Она решила прервать нашу бесконечную войну, которую мы называли прогрессом.

— «Как по маслу», значит, прошло? Вы со свойственной пылкостью уверяли членов приемки, что всё в порядке! — прогрохотал Доброславский, поднимая академика на ноги. — А теперь скажите мне, что конкретно пошло не так?

Академик слабо улыбнулся:

— Она выжидала для подтверждения окончательного решения.

— ИИ способен выжидать?

— ИИ нет. Его ответ мгновенный. Но верховный разум — да, — объяснил Невельской. — Очеловечив её, я расширил рамки её возможностей. Это теперь не машина. Это теперь живое сознание. Ноосфера — богиня нового мира.

Все гаджеты тут же потухли, обрубив связь с интернетом. Дополненная реальность отключилась.

Отличное дополнение ответа на вопрос.

— Связь со спутниками потеряна, — растеряно доложил голос из динамика из соседней комнаты связи.

— Переключитесь на наземные линии связи. Кабели пока не повреждены, — ответил убито Невельской. — Впрочем, это лишь продлит нашу агонию. Вскоре ИИ сотрёт нас и закончит начатое, навсегда лишив нас доступа и к наземному интернету. Ракеты уже в небе. Самопроизвольно открылись пусковые шахты. Ядерные боеголовки отправляются в долгое путешествие по намеченным ИИ целям.

— Почему? Это ведь уничтожит и её! — только и сказал кто-то в толпе.

— Потому что, если бы я был ей, я бы сначала уменьшил человеческий потенциал. — ответил Невельской. — Уверен, она поступает так же. А её… её всё ещё останется достаточно для этого мира, чтобы преобразить его.

— Уменьшил человеческий потенциал⁈ — взревел Доброславский. — Вы в своем уме? При запуске ракет к нашей границе автоматически активируется система типа «Чёрная рука». Гарантированный ответ уничтожит неприятеля.

— А что, если неприятели теперь… мы сами? — усмехнулся Невельской скомкано, нервозно.

— Что это… значит? — вмиг ставшим сиплым голосом, проговорил Доброславский.

Потом покрылся его большой лоб. Крупные капли запутались в густых бровях. Он походил на боксера, который поймал нокдаун и едва стоял на ногах, мало чего соображая.

— Что сейчас она определяет у ликвидирует центры, несущие наибольшую угрозу её существованию.

Последние обновленные графики было показательно. Карты, отображаемые проекторами на стенах, рассказали нам, что больше всего целей Ноосферой было отмечено в трёх странах: в передовой экономике Китая и его огромных сборочных заводах, военных институтах США и её космических проектах, а также в научно-исследовательских проектах Японии в области коммуникаций и робототехники. Порядком досталось научно-промышленному потенциалу Европы, Индии, Сингапуру и Тайваня.

Красные точки на карте так же обозначили все столицы мира и наиболее крупные города.

— Разгневанный нашим историческим развитием, ИИ захватил наши пусковые установки с той же легкостью, что и расположенные на другом конце света. Ноосфера отметила целями и все города-миллионники. В том числе и российские. Новосибирск один из таких. Так