— Ну, ты же вроде экономки, — Фиона слегка улыбнулась. — Я совсем забыла об этом в последние дни, — она окинула взглядом заметно округлившуюся фигуру служанки. — На этом все, можешь сегодня быть свободна. А завтра с утра — первым же делом и займись.

Та, смутившись, кивнула, поклонилась и вышла. Давно следовало об этом подумать, — укорила себя мысленно Фиона. Кэнди уже тяжело — только она жаловаться боится. Привыкла терпеть. А ей хоть бы хны! То плесень, то подвал.

Ну, благо — вспомнила. Уже завтра у девчонки будет помощник.

Прислушалась — Кэнди возилась на кухне. Дел много: прибрать, вымыть посуду. Ложиться еще рано — да и спать неохота. Сама она, пожалуй, может поработать немного в кабинете. Разобрать записи, пересмотреть то, что не успела.

Глава 19

— Знаете, госпожа, так удачно получилось, — щебетала Кэнди, ставя перед ней свежие булочки. — Я думала — придется идти в центр, к рынку. Но не пришлось! У нашей соседки служат горничная и кухарка. Кухарка заодно и вроде как экономка. А у них — мальчик, который помогает по хозяйству — вот так же, таскает воду и колет дрова. Он согласился и к нам приходить по утрам за небольшую плату! — и отчего-то смутилась.

— Мне кажется, или это не все? — хмыкнула Фиона.

— Не все, — созналась девушка. — Наша соседка — престарелая дама. Она сама меня окликнула, когда я говорила с кухаркой. И она велела передать, что хотела бы познакомиться. Мол, негоже соседям жить бок о бок и не знать друг друга толком. Сказала, что будет ждать вас нынче в пять пополудни на чашечку чая…

— Вон что! — протянула Фиона и задумалась.

Знакомство с соседями в ее планы не входило. Да она до сих пор как-то и не задумывалась о том, кто ее соседи. Они для нее вроде как не существовали.

Нет, существовали где-то там, конечно. Но именно, что где-то там. За пределами ее внимания и интересов. Соседи же явно отметили, что в необитаемом доме появилась жизнь. Вспомнилось сразу, что далеко не все дни были тихими. Взять хоть тот вечер, когда гончая пыталась проникнуть в дом! Помнится, тогда еще и Агнес добавила шуму — устроила форменное светопреставление с громом и молниями.

Смутное безотчетное чувство подсказывало, что и в этом ей придется объясняться. И лучше придумать объяснение заранее! Чтобы не краснеть и не путаться в собственном вранье.

Уж Фиона знала, как дотошны и любопытны могут быть престарелые дамы! Особенно те, что живут тихо в одиночестве. Мысль вызвала слабую усмешку: надо же, кое-что в жизни не меняется, даже если ты меняешь имя и личину!

— Что ж, чаепитие — отличный способ разнообразить досуг, — она улыбнулась. — Спасибо, Кэнди. Обязательно навещу нашу милую соседку. Ты еще будешь выходить за покупками? Прихвати, пожалуйста, чего-нибудь принести в качестве гостинца. И приготовь мое серое шелковое платье с кружевным воротничком и косынкой. Оно достаточно скромное. Как раз для визитов к почтенным дамам.

Служанка, повеселев, кивнула.

Вот и отлично. Занят у нее только вечер. А пока — утро. Успеет заняться садом. Пожалуй, начнет с многострадальной сливы, что растет под самым крыльцом пристройки за домом.

* * *

— Так откуда вы переехали, милая моя? — старушка чинно взяла чашечку с чаем.

— Из Бостона, — отозвалась Фиона. Легенду она придумала еще днем — решила выбрать крупный город, в котором трудно будет отыскать чьи бы то ни было следы. — Отец держал трактир неподалеку от порта и лавку. Мы не были особенно богаты, но и не бедствовали. Но отец умер. Врач сказал, виной слабое сердце… так странно — отец всегда казался таким здоровым, никогда ни на что не жаловался, — ложь лилась так вдохновенно, что она сама себе готова была верить. — Я помогала всегда ему и в лавке, и в трактире. Но он вел какие-то свои дела, — пожала беспомощно плечами. — Дела, в которые мне нельзя было совать нос. Да я и не стремилась — и ничего не знала. Не была готова. Седмицы не прошло с похорон — трактир подожгли. Я уверена, что подожгли — хотя никого и не нашли. Огонь еле потушили. И сосед предложил купить трактир и лавку. Разом. Он давно хотел купить трактир, — она кинула взгляд на соседку — та внимательно слушала. — Наверное, отец был бы недоволен, — она вздохнула, ощутив невольный укол совести. — Но я боялась. Не знала, справлюсь ли. Управлять лавкой, следить за харчевней — одно. Но поджоги, какие-то странные люди, — покачала головой. — Я решила уехать. И жить собираюсь тихо, я не знаю, что там за дела вел отец. Но иметь к ним отношения не хочу! Я — женщина, слабая и глупая. Я боюсь.

— Понимаю, понимаю, — старая дама покивала, отпила глоточек чая. — Однако вы, милая моя, не так-то и юны. Вы вдова или не были замужем? — и проницательно поглядела на нее.

Фу ты, ну ты! Она-то надеялась, что здесь объясняться не придется. Впрочем, лучше выдать всю ложь и сразу. Желательно — с неприглядными подробностями, чтобы не вызывать подозрений излишней видимой благопристойностью.

— Я собиралась замуж несколько лет назад, — проговорила она, смущенно опуская взгляд. — Мне так неловко, это так стыдно про такое рассказывать, — прибавила, теребя юбку.

— О, — собеседница оживилась. — Милая моя, меня вы можете не опасаться.

— Да, — с живостью подхватила Фиона. — Я ощущаю к вам странное доверие. Знаете, я собиралась замуж. Но мой жених — ему приходилось постоянно ездить. И в один из его отъездов, незадолго до свадьбы, в порт приплыл корабль. И несколько офицеров каждый вечер приходили к нам в трактир ужинать. И один из них, из этих офицеров, — она смолкла, словно смешавшись окончательно.

— Не волнуйтесь так, милая, — ободрила соседка.

— Ох, я не могу, — она схватилась ладонями за щеки. — Этот корабль — он вскоре уплыл. И тот офицер тоже уплыл, он же не мог бросить свой корабль. У него ведь служба. И… до приезда жениха я поняла, что нахожусь в положении. Я… не сразу поняла это, — она вздохнула. — Поздно было скрывать, да