Хнумхотеп, как мне кажется, не жаловал Хаэмуаса, а вот его брат был с ним дружен.

Они не рассчитывали, что появятся меченые, просто хотели захватить власть, прикрывшись почти апокалиптической неразберихой, а потом «спасти» ном от самих себя.

Наверное, были какие-то планы и на два храма в Элефантине — это ещё два источника влияния и потенциального сопротивления. Ну, и гарнизон, конечно же. Только Мерикара теперь знает, с чем имеет дело, да ещё и Анхесенамон сумел справиться с аналогичной проблемой в Куше.

Да, получается, что мы — главная цель. Операция приостановлена для устранения тех, кто может справиться с нубийским проклятьем.

Мы направились в храм Сатис, всё-таки я там работал какое-то время. Среди служителей Хнума у меня только поверхностные мимолётные знакомства.

Столица-остров выглядела не так апокалиптично как Асуан, особенно окрестности храма Анукет, но перенаселённой. Многие ринулись искать там убежище. Ходящих во сне на улицах мы не встретили, и как узнали в храме, их просто-напросто переловили и связали.

Удивительно, но едва мы появились около храма Сатис, вокруг которого топилось много народу, и не пропускали, как бы те не скандалили, нам освободили путь здоровенные междаи и тут же провели вовнутрь, к Аханаке.

Удивительно, что эти чернокожие сохранили верность Двум Землям. Хотя, именно поэтому они, чужаки, и занимают посты в охране правопорядка. Вообще-то изначально меджаи — это название нубийского племени, из которого набирают неподкупных воинов. Потом уже оно перешло на название рода деятельности. Как памперсы и ксероксы (которые на самом деле зироксы).

— Пусть ты будешь вечным, как часы! — я первым поприветствовал высокопоставленного старика.

— Хлеб и пиво, — кивнул он.

Мы вошли к нему в покои вместе с Анхесенамоном, оставив семерых воинов во внутреннем дворе.

— Ты ждал нас, Аханака?

— Не тебя, молодой наглец. Ты хуже нильского гуся с берега реки, который вечно проказничает! Откуда ты вообще тут взялся? Я думал Земля Лука избавилась от такой пустой траты времени как ты, — скорчил рожу старикан. — Его мы ждали!

Он указал сухим пальцем на Анхесенамона:

— Наш маа предсказал, что помеченный Вепваетом избавит два города от беды.

— Знали мы одного маа, от которого и так стоило избавиться, — пробурчал себе под нос главный из меченых. Он сказал тихо, так что даже я, стоящий рядом не разобрал бы, если бы воспоминания об утолении Йуйи не были свежи в памяти.

— Что ты говоришь, посланный на помощь? Не скромничай, говори громче! — Аханака улыбался Анхесенамону, а на меня смотрел как на нашкодившего. Будто из-за меня вся эта суета.

— Я говорю, что зря ты наговариваешь на Афарэха. Он не глуп и немало помог нам в Куше, — посланный Упуаутом зачем-то решил мне польстить. А мне не хотелось бы оставлять след в этом деле. Да я вообще не хочу оставлять следа в истории. К чему мне давить этих проклятущих бабочек?

— Может и так, — ответил Аханака с сомнением в голосе.

— Не расскажешь, какие у тебя, мудрого, мысли насчёт происходящего? — Анхесенамон сменил тему. Что нам доложить предводителю Мерикара?

— Это он послал вас? А номарх разве не отправился в Храбрость Двух Земель? — продемонстрировал осведомлённость верховный жрец Сатис.

Без паузы он начал рассказывать о том, как начинался «зомби-апокалипсис», как люди засыпали и не просыпались. Какой молодец Йуйя, ур-маа храма Анукет, что нашёл проклятый предмет в пивоварне.

Мы с Анхесенамоном на этой реплике переглянулись. В его взгляде я не увидел раскаяния в содеянном, значит, мы оба подумали об одном и том же: путал следы, отводил внимание от храма Анукет.

С облегчением узнал, что распространения эпидемии нет, а то я уж было заподозрил, что как-то распространяют летаргический энцефалит. Не помню его симптомов, но зато помню, что он воздушно-капельным путём передаётся. Так что могло бы быть логичным, что при подбрасывании в колодец особого предмета, все, кто пил из него, заразятся.

Однако есть и плохие новости: как ни старались жрецы двух храмов, не смогли никого пробудить. А это странно, среди них немало мастеров и в инкубации снов, и в толковании. Разве что на медицине специализируется асуанский храм из главной триады.

— Позволишь ли Анхесенамону и его семерым помощникам, избранным Упуаутом, провести обряд пробуждения?

Упомянутый посмотрел на меня с укором, и жрец это заметил:

— Кажется, он не верит в свои силы.

— Он воин, а не жрец. Надеюсь, ты или тот, кого ты назначишь, поможет ему?

— Кто вам нужен?

— Тех, кто не давал мне спать по ночам, бубня свои заклинания.

— Я уж было подумал, что ты говоришь об Анкетсат, — ухмыльнулся старикан так, как старый родственник за столом на семейном празднике. Из тех, кто желает вывести из себя молодое поколение фразами типа «а с девочками-то уже дружишь?»

Впрочем, по меркам этого мира, я уже вполне мог бы быть женатым.

— Она в порядке? — уточнил я.

— Она да. А вот твой дружок, Шедира, спит.

Это меня обеспокоило: когда прощались, я подарил ему на память защитные амулеты собственного изготовления. Считал, что они рабочие. Сам такие ношу, и они придавали мне немало уверенности во всех опасных приключениях последнего времени. А тут такой удар по репутации. И самомнению.

— Тогда, если ты не против, то уважаемый Анхесенамон и его люди на нём и попробуют пробудить пострадавшего от злого хека, — предложил я.

— Не имеет значения, выбирайте любого. Вас проводят, — он взмахнул рукой, и из тёмного угла вышел жрец, которого я не заметил ранее. Я вздрогнул, а вот для Анхесенамона его появление не стало неожиданностью. Эх, сколько навыков, важных в этом мире, мне ещё нужно освоить!

На выходе случился небольшой конфуз. Чуть не поломался наш главный герой, разомлел.

Видимо, кто-то сказал Анкетсат, что я появился, и она вышла мне на встречу. Даже обняла меня, что вообще-то не принято по этикету, особенно учитывая нашу разницу в статусах. Как всегда хороша, благоухает цветами и ладаном, в калазирисе из тонкой ткани, не оставляющем сомнений в её красоте.

Не удивительно, что у вояки потекли слюни.

— Это Анхесенамон, — я представил своего спутника, выпавшего из реальности.