– Но он не помог, – заключил я.

– Тогда мы все считали, что Север занят тупыми мертвецами и монстрами, одичавшими после смерти некроманта, а этого дерьма и здесь хватало. Слидгарт затеял свою охоту и обещал эльфам поход на Север, когда мы изведем всех врагов в Орлинге, но…, – Андрей мрачно улыбнулся, – Тут появились вы с паршивыми новостями о Кранадже.

– Почему эльфы сами не отбили свои города? – спросила Вероника.

– Потому что сперва туда нужно попасть, а порталы на Севере разрушены.

– А кораблей у вас нет?

По лицу Владычицы скользнула тень и она будто нехотя призналась:

– Прежде нам не было нужды в кораблях. Портальная магия обеспечивала нам возможность свободного перемещения по всем королевствам, но теперь…, реальность диктует новые условия.

– А почему вы не построите новые порталы? – спросил я, уже предвидя, что все не так просто.

– Для этого нужно установить маяки в тех местах, которые порталы должны связать.

Элидрис многозначительно посмотрела на меня с Вероникой:

– Что произойдет, если этого не сделать, вам бы мог поведать Эольдер, пытавшийся украсть у нас портальную магию, если бы не испарился.

Когда мы, наконец, спустились в город, на площади возле королевского древа уже выстроилось войско из пятисот воинов. Конечно это была не вся армия Кельморна, но ее большую часть Элидрис решила оставить в городе, на случай, если к нему прорвутся вражеские силы. Впрочем, собравшихся воинов было достаточно, чтобы впечатлить Веронику и она тут же заныла по новой:

– Черт, дайте мне хоть полсотни своих эльфов и я найду Джеймса! Для вас это не большая потеря, а мне их хватит!

– Ты в этом уверена? – спросила Элидрис, вскинув бровь.

Мне казалось, что у нас появилась возможность договориться и может даже к лучшему, если Вероника уедет и перестанет нас донимать. Как знать, возможно ей действительно удастся вызволить Джеймса и мы поспеем везде и сразу.

– Мне не впервой мочить наксистронгов, – напомнила Вероника, – Их прежний магистр пал от моей руки!

– Впечатляет, – явно не впечатлено ответила Элидрис, – Однако, теперь в их ордене заправляют маги и отдавать даже пятьдесят воинов им на убой я не намерена. Лучше они будут лишними в Эглидее, чем мертвыми где бы то ни было.

– Мне пох…й на магов в этой шайке! – сплюнула Вероника, – Я теперь тоже маг, мне просто нужно небольшое подкрепление!

Она сверлила взглядом Элидрис, будто гипнотизируя, но Владычица покачала головой:

– Ты переживаешь за медальон своего друга, за его жизнь и, в конечном счете, боишься лишиться возможности вернуться в свой мир.

– Именно, – подтвердила Вероника, не понимая, к чему клонит эльфийка.

– Значит я не могу допустить, чтобы ты отправилась за Джеймсом, рискуя еще одним медальоном, своей жизнью и возможностью Всадников вернуться домой.

Пиксель расплылся в злорадной улыбке, в то время, как Вероника, презрительно поджав губы, силилась отыскать слова, чтобы выбраться из логической ловушки, в которую ее загнали.

– С пятьюдесятью воинами или в одиночку для тебя это станет самоубийством, – добавила Владычица и направилась к своему коню, велев войскам выступать, но Вероника на этом не сдалась, выпалив в спину эльфийки:

– Я бессмертна! Если у меня не получится найти Джеймса или спасти его мы сможем все переиграть!

Она бросила взгляд на меня, но очевидно догадывалась, что я не поддержу ее. Элидрис медленно обернулась к Веронике:

– Если бессмертие защищает тебя от ошибок, значит защитит и Джеймса. Вопрос решен: ты либо едешь с нами, либо остаешься здесь за решеткой. Это твой последний выбор.

На этом Владычица подстегнула коня и уехала в авангард армии. Помедлив, за ней направились и остальные.

Оседлав Черенка, я взглянул на надувшуюся Веронику и без особой уверенности сказал:

– С Джеймсом все будет в порядке. Уверен, Кранадж не станет его убивать.

– А тебе почем знать?! – фыркнула Вероника.

Я не мог знать этого наверняка, но на ум пришел вполне разумный аргумент:

– Ему нужны все Всадники, а значит Джеймса он может использовать как приманку.

Очевидно я не убедил Веронику, но судя по всему заставил задуматься. Большего я предложить ей не мог и лягнув Черенка пятками в бока, поехал за друзьями. Я оглянулся только раз, чтобы убедиться, что Вероника поехала за нами. Конечно особого выбора у нее не было, но мне хотелось надеяться, что отчасти я развеял ее страхи.

На половине пути через город к нам присоединился капитан Терсиольд с нашими гвардейцами, явно отдохнувшими, но встревоженными вестями из Эглидея. Терсиольда удручало изменение наших планов, но в этот раз он не стал спорить с нашим решением, согласившись, что Эглидей необходимо защитить. Хотя, как и я с Вероникой, он поинтересовался у Элидрис возможностью разделиться и получил знакомый отказ.

К этому моменту мы добрались до золотых ворот и около полуночи выехали из Кельморна. Нам предстояло гнать лошадей во весь опор до самого утра, затем дать им час отдыха и ехать дальше, но проблема возникла уже на выезде из города. Разумеется ее причиной стала Вероника. Пользуясь толчеей вокруг и тьмой безлунной ночи, она, видимо предварительно разузнав нужное направление, свернула с дороги, словно так и было задумано. Конечно конвоиры тут же заступили ей путь, а мы с Дарлисом бросились к ней, предчувствуя очередной бесполезный спор:

– Эй, ты куда? – окликнул я, Веронику, когда мы настигли ее.

– За Джеймсом.

– Твою мать, – вздохнул Дарлис и напомнил словно забывчивому ребенку, – Мы решили ехать в Эглидей!

– Вы решили, а не я, – ответила Вероника.

Я оглянулся назад, на колонну воинов, продолжавших движение. Заметив нашу заминку, Элидрис с Андреем и Пикселем оставили авангард и направились к нам. Я даже в темноте видел, как покраснел от злости Серега. Он гнал лошадь во весь опор, будто надеялся с разбегу втащить Веронике промеж глаз и тут же заковать в цепи. Элидрис с Андреем особых эмоций не выказывали, но очевидно просто так отпускать Копипасту не планировали.

– Блин, Вероника, тебе не сбежать отсюда! – выпалил я, надеясь пробудить в ее голове здравый смысл.

Возможно она надеялась, что мы с Дарлисом вступимся за нее и если не поддержим ее решение освободить Джеймса, то хотя бы уговорим Элидрис отпустить ее, но у меня не было никакого желания тратить на это