Колдунья поспешила первой, за человеком, что едва не растерзал весь их отряд. Выругавшись, следом за ней, в темноте скрылся арбалетчик. Окинув взглядом недовольные лица мага и алебардиста, лекарь пожал плечами и тоже сделал выбор в пользу слов Серрисы.

Оставшиеся у телеги ходоки переглянулись. Сшитые руной губы воина раскрылись, на мостовую упала капля чёрной слюны и зашипела:

— Иссканритир, мориссс…

На что маг цокнул и поморщившись от очередной проверки страхом, вызванной использованием языка мёртвых, с раздражением прорычал:

— Да заткнись ты уже! — Сделав несколько шагов в сторону переулка и не слыша поступи здоровяка и звона его кольчуги, чародей повернулся. — Ну хрен ли встал? Ждёшь, когда этот болван косноязычный их всех угробит? Шевели своими толстыми ляшками!

Кривя тёмные губы воин прорычал что-то недовольное на языке мёртвых и потопал следом. Несмотря на перебранки и взаимную неприязнь, они были дружны. Молодой, крепкий мужчина, несущий в своих руках алебарду, откликался на имя — Виллер. А несносный ворчун в синеватой мантии, стучащий концом длинного, узловатого посоха по мостовой, назвался Гуком.

Эти, были вместе с самого начала, едва не убили друг друга при первой встрече и связались узами тесной, пусть и своеобразной дружбы накрепко. Позже к ним присоединилась Серриса, молодая женщина, что обладала несгибаемой волей и славилась отсутствием страха. Работа с мертвецами сделала её неприхотливой, а тёмное искусство, которое она постигала шаг за шагом, подарило команде неоспоримое преимущество и мощные боевые заклинания, стойкие к проверкам ужасом и волей.

Находя темноту неуютной, Гук притушил свечу, что по его воле разгоралась на вершине посоха. Где-то через улицу горело здание, зарево освещало перекрёсток, и там, среди жёлтого света и дыма, метались тени, заключённые в яростную круговерть схватки. Кто с кем бьётся на расстоянии в сотню метров разглядеть не получалось. Ходоки, заражённые или поджигатели, для отряда сейчас было без разницы. Перебежав мостовую друг за другом под прикрытием арбалетчика, они вышли к улице, что изгибаясь, приближалась к набережной.

Здесь, они натолкнулись на первую баррикаду.

Трёхликий замер на углу всматриваясь в останки укрепления. Сложенное из разбитой мебели, вырванных из мостовой камней, мешков с землёй и телег, оно было разнесено в клочья боевой магией.

Среди десятков трупов, устилающих землю, тлели разбросанные деревяшки. Стена примыкающего здания, была покрыта инеем до самой крыши, а где-то за домами продолжало кипеть сражение, переместившееся туда от баррикады.

Говорящий за мёртвых чуял дым и запах обгоревшей плоти. Ветер доносил до него одуряющий запах бойни и нечистот, выпавших из чужих кишок.

— Там кто-то двигается.

Присевший на колено рядом с убийцей арбалетчик был прав. В темноте за разрушенной баррикадой кто-то двигался, но разглядеть подробностей не удавалось.

— Ты убил Ераста, он был нашим скрытником и хорошим парнем. Когда мы закроем сделку мы разойдёмся, но, если встретимся вновь, я убью тебя.

Арбалетчик произнёс эту фразу спокойно и тихо, так чтобы слышал только трёхликий. Убийца, не поворачиваясь, легонько кивнул:

— Нас это устраивает.

Говорящий за мёртвых понял, что в словах арбалетчика заключён двойной смысл. Своей угрозой ходок сообщил ему, что скрытника кто-то должен заменить и одновременно пообещал, что не ударит в спину.

Для ИскИна смысл этого разговора был бы непонятен, но человеческая часть уловила подтекст и заставила аватар уйти в скрытность, двигаясь вдоль стены. Отряду нужен был разведчик и для пущей эффективности, он им — станет.

— Я думал… он тебе башку открутит.

Целитель вышел из-за угла, сбрасывая с собственных пальцев золотое плетение. Заклинание зеркального щита, которое он на остатках сил собирался наложить на арбалетчика, не пригодилось.

Арбалетчик горько усмехнулся:

— Жуткий тип. Когда стоит рядом, кажется, что вот-вот ударит.

Остальная команда присоединилась к парням. Серриса услышала последнюю фразу и сказала:

— Уверена у этого странного убл*дка полно крутых достижений, и он выше нас по характеристикам. Наши аватары чувствуют исходящую от него опасность. — Глядя как трёхликий скрылся в темноте она спросила. — У него есть план?

Стрелок усмехнулся:

— Даже если и есть, мне он ничего не сказал. Просто поможем ему пробиться на набережную, а там наши пути разойдутся.

Группа аккуратно двинулась вслед за своим новым «разведчиком». Серриса вновь скрыла лицо за жуткой маской, обтянутой человеческой кожей и достала медный серп, а маг начертал в воздухе знак мудрости, постепенно наполняющий ауры ходоков внутренней силой.

Второй раз они остановились у останков баррикады. Говорящий за мёртвых сидел на корточках на вершине груды обломков и напряжённо пялился в темноту. Серриса, единственная из всех присутствующих идущая по пути потусторонних знаний, разглядела продолжающего находится в скрытности убийцу и тихонько подкралась, чтобы спрятаться рядом:

— Мы думаем, там что-то есть.

Она не понимала, как трёхликий мог её услышать. Некроманты не были обычными магами, от умения скрываться зачастую зависела их жизнь, и они знали, как скрываться в тенях. Но сейчас это было не важно. Что бы не скрывалось в темноте, выявить его суть можно было лишь двумя способами. Разогнать темноту светом, или же приказать последней убраться с дороги. И если со светом у некромантки были проблемы, то с темнотой, она что называется была на ТЫ.

— Я загляну за пелену, приготовитесь ребята.

Пространство за баррикадой было странным. Говорящий за мёртвых видел, как вирт течёт и плавиться, постоянно меняясь и словно скрывая внутри себя что-то неразличимое обычному глазу. В реальности это выглядело как полупрозрачный, чёрный туман, впитывающий в себя лунный свет и отражающий его в разные стороны, отчего тени жили собственной жизнью и создавали иллюзию постоянного движения. Словно ветви, раскачивающиеся на ветру.

Серриса отложила серп и положила руку на мостовую, прямо на залитые кровью камни.

Воздух наполнило бормотание, кровь дрогнула и двинулась к ней со всех сторон, красные капли рубиновыми точками поднялись в воздух и когда заклинание было закончено, жутким дождём пролились обратно.

Некромантия требовала времени и заёмной силы, но результат всегда превосходил все ожидания. Когда женщина оторвала от камней руку, та поглощала свет, буквально лучась темнотой.

— Ари-рашас!!!

С криком, она ударила «заряженной» рукой, словно та была когтистой лапой, прямо по пространству, и оно отозвалось. Колокольным звоном и визгом скрипки, детским плачем и криком птицы, волчьим вибрирующим воем и шёпотом мертвецов.

Когда зловещий, отражающий свет туман сорвался в сторону, словно откинутое деяло, ходоки обнаружили целую толпу фигур, бредущих прочь от баррикады и слепо тыкающихся в стены домов.

Брови некромантки взлетели вверх под маской, и прежде, чем она успела крикнуть «Нежить!» Трёхликий взвился в прыжке и упал среди шатающихся умертвий.

Искалеченные, обожжённые и покрытые струпьями лица, повернулись к тёмной фигуре, что упала между ними. Трёхликий видел пробитые черепа и рассечённые рёбра, безобразные культи и болезненные волдыри, но не страшился их.

Искры в его руках уже пели свою свистящую песнь.

Чёрные клинки без труда отсекали головы, но этого оказалось мало. Чудовища не гибли от смертельных ударов. Чёрные языки в их отрубленных головах продолжали двигаться, как и затуманенные, зачастую налитые кровью глаза. Отрубленные конечности валились наземь и продолжали жить, чуждой, потусторонней и извращённой жизнью.

Взорвавшись вихрем смертоносной стали трёхликий изрубил четверых, прежде чем рванулся обратно, попутно оглашая округу криком:

— Нам нужен свет и огонь!

Уворачивающемуся от лап умертвий убийце, ответил воин, и несмотря на то, что для остальных фраза, сказанная на языке мёртвых, показалась набором свистящих и хрипящих звуков, мечник прекрасно всё понял:

«Огня у меня нет! Зато есть алебарда!»

С жутким рёвом и грохотом здоровяк пробежал по остаткам баррикады и отставив своё оружие в сторону провёл мощный, размашистый удар. Ходячие трупы что перекрывали дорогу убийце оказались сметены в сторону, но сзади его уже подпирала толпа.

От баррикады щёлкнул арбалет, с мясным хрустом болт вошёл в голову одного из мертвецов, но лишь обратил на себя внимание, не принеся видимого неудобства. Видя, что тварь с торчащим из бошки болтом обошла сражающихся воинов и ковыляет всё больше и больше ускоряясь к останкам баррикады, стрелок прокричал:

— Если у вас нет решения, мы всё ещё можем отступить!

Он не видел, как вокруг него уже восстают лежащие на земле трупы