— Каким хреном я ему помогу? Он не мертвец! Это мертвецу можно пришить на место кусок тела и поднять его на ноги. Мёртвые не чувствуют боли в отличии от…

Её глаза расширились от догадки:

— Охренеть. Ты предлагаешь провести такую операцию на живую?

Говорящий за мёртвых не стал ей отвечать. Взглянул на нервничающего лучника и махнул рукой на соседний дом:

— Займи позицию. Мы закроем подступы, пока остальные заняты.

Парень скривился, но плюнул и не стал ничего говорить. Оглядываясь, перебежал через улицу удерживая снаряжённый арбалет в своих руках. Трёхликий снялся с места следом за ним.

Эти ходоки, рождённые в Юмироне, были опытными бойцами. На их счету была зачистка нескольких логовищ монстров, как в самом городе, так и за его пределами. Осторожные и дружные, они не только пережили череду схваток практически без потерь, но и существенно развили свои аватары.

Каждый из них ценил свою жизнь, но понимал, что крепкий и не дурной товарищ рядом — на вес золота. Та же некромантка могла показаться циничной и злобной стервой, но своих друзей ценила и жалела:

— Вилли пупс, терпи родной, сейчас что-нибудь придумаем.

Рука в чёрной перчатке погладила алебардиста по вздымающейся груди. Тот скосил на неё глаза своего обезображенного лица и ухнул, от чего кровь запузырилась внутри безобразной раны.

Лекарь, что стоял прямо над раненным и ковырялся светящимися пальцами в воздухе, просипел сквозь стиснутые зубы:

— Сложно и становится только сложнее. Не могу полностью перекрыть кровь и одновременно обезболить, всё разваливается. Мне не хватает концентрации и веры.

Колдунья покачала головой закусив губу:

— Мне кажется этот упырь с мечами дал мне подсказку. Подержись ещё минутку, я сейчас. — И добавила, обращаясь к магу, чья ловушка в самом начале боя сковала ноги трёхликого. — Гук, давай за мной, нужно притащить сюда труп.

Чародей моргнул, вышел из восстанавливающего силы транса и поднялся на ноги. Вместе, они притащили к телеге убитого скрытника. Под руководством некромантки, поминутно оглядываясь и дёргаясь каждый раз, когда из переулков доносился очередной вопль, раздели ходока и только тогда та, кого звали Серрисой, вновь взялась за свой медный серп.

Её нужна была челюсть, и она её получила.

Через несколько минут над улицей повис крик:

— АУауауау!!! Аууауа!!!

— Не давайте ему сильно дёргаться! Держите!

— Не могу поймать контроль, он чувствует боль б*лять!

— АУауауау!!

Ноги в тяжёлых сапогах скребли пятками телегу. Чародей и лекарь устроились на руках здоровяка, причём целитель еще и работать пытался, не позволяя хлестать кровище и блокируя эманации боли.

Серриса же плавила челюсть…

Когда-то давно эта молодая женщина была художницей и прекрасно знала анатомию. И эти знания были отличным подспорьем для некромантии. Покрыв труп погибшего ходока, чья душа отправилась на перерождение вязью знаков, она заставила его разложиться и лопнуть, выплёскивая наружу энергию смерти. От вони рядом с телегой резало глаза и к горлу подкатывал ком, но это была малая цена за такой объём силы и возможность буквально трансформировать мёртвую плоть в собственных руках.

Изначально, челюсть не подходила не своей формой, ни своими размерами.

— Он потерял сознание, боль пошла, сейчас сердце встанет!

— Я почти всё, готовься закрывать рану.

— Да у меня веры уже ни хрена нет!

— Так помолись! Или мне сделать это за тебя? Боюсь тогда все те, кого мы прибили и распихали по бочкам на этой улице, дружно восстанут и решат нас сожрать!

— Бл*дь да делайте уже что ни будь из него же кровища хлещет!

Появления говорящего за мёртвых не заметили пока он не забрался на телегу, стоящую в темноте у стены. Единственным источником освещения здесь выступал посох мага, узловатая деревяшка чья вершина горела огоньком маленькой свечи.

И в свете этого огонька открывалась жуткая картина. Серриса сумела подогнать челюсть по размеру, но от некротической энергии та посинела, зубы покрылись точками кариеса, а губа отдавала чернотой. В местах крепления к плоти воина, набухли тёмные вены. Часть чужого, мёртвого тела не хотела приживаться и более того, отравляла ходока. Не говоря уже от кровищи, которая продолжала течь отовсюду и заставляла мага держать голову алебардиста на боку, чтобы тот попросту не захлебнулся.

— Мы думаем это поможет.

Три пары глаз следили за действиями убийцы, когда тот наклонился и протянув руку заставил некромантку продолжающую удерживать отваливающуюся челюсть прижать её таким образом, чтобы рот воина закрылся.

Пальцы второй руки он окунул в кровь и нарисовал на лице потерявшего сознание руну Кан, четыре разноразмерных круга цепляющих обе губы и напоминающих цепь.

Небольшим усилием воли напитав знак остатками энергии, трёхликий связал мёртвое и живое. Точно так же, как когда-то привязал чары к своим клинкам.

Лекарь нахмурился:

— Кровь остановилась…

Трёхликий не удосужился ответить. Просто спрыгнул на мостовую и сказал:

— Вы заключили сделку. Поторопитесь.

Глава 12

Мертвые улицы

— Мортонгар, шшшинарад…

Алебардист выдавал своим «новым» ртом лютую тарабарщину. Глядя на него трёхликий знал, что этот ходок получил уникальное свойство и теперь разговаривает на языке мёртвых. Кусок чужой плоти, приживлённый с помощью магии, наградил воина целой массой бонусов и штрафов.

По его жилам теперь текла смешанная кровь, кровь мёртвых. А значит он получал существенные резисты к болезням, отравлению и ядам. Не такие мощные как у полноценных восставших, но всё же неплохие.

Правда, были у такого положения и существенные минусы, традиционные заклинания природной и светлой магии не могли исцелять его раны, как, впрочем, и тёмное колдовство. Лишь связка обеих тёмной и светлой техник, давала хоть какие-то шансы в случае ранения. Остальные возможные параметры являлись набором вероятностей и говорящий за двоих подозревал, что в будущем, этот ходок изменится ещё сильнее.

А ещё, машинной частью своего разума мечник видел, как изменился вирт с созданием этого голема. Многие ходоки не понимали, как работает виртуальная реальность и были ограничены, зажаты в рамки собственной неосведомлённости. На самом же деле система была настолько гибка и объективна, что могла впитать и принять практически любую идею, имеющую под собой хоть сколько-нибудь логичную основу. Именно поэтому идея соединить живое и мёртвое с помощью целителя и некромантки, сработала.

Убийца понимал язык мёртвых, как и все прочие языки в этом мире, но не подавал вида. Его аватар не мог обладать подобным знанием, а значит выставлять на показ это знание не следовало. Возникал риск системной проверки, после которой по его душу обязательно прибудут системные охотники.

А встретиться с ними, он был попросту — не готов.

Здоровяк навис над мечником и на секунду всем вокруг показалось, что сейчас он нанесёт удар. Но вместо этого он прошипел что-то злобное и теранув его плечом, поднял с земли свою алебарду.

Убийца обвёл ходоков у телеги взглядом:

— Нам нужно к набережной. Путь опасен. Вы будете сопровождать.

Серриса, стоящая в глубокой тени около телеги, пробормотала:

— Ты, конечно, круче варёных яиц, но нам-то с этой твоей сделки что? Жизнь — понятно, но на тебе повязка сжигателей, а мы выполняем задания заражённых, ну и тех, кто под горячую руку попадает в землю укладываем. Идти против фракции означает запороть всю цепочку.

Мечник снял повязку и убрал её в поясную сумку. Присутствующие впервые увидели его рассечённое шрамом лицо целиком:

— Так будет лучше? Мы выполняем параллельную линию заданий за обе фракции, можете присоединиться.

Арбалетчик его не понял:

— Кто это «вы»? С тобой ещё люди?

По лицу трёхликого пробежала судорога рассинхронизации, что не укрылось ото всех присутствующих:

— Мы так говорим о себе… из-за последствий магического воздействия.

Словно пытаясь подтвердить его версию, здоровяк алебардист вновь зашипел и заплевался незнакомыми словами.

— Моротрандир ив ссаракисс.

Отрядный маг не выдержал и стукнув посохом по камням поднялся:

— С вами невозможно медитировать! — На землю полетел плевок. — Почему каждое слово этого увальня (чародей ткнул посохом в сторону алебардиста) вызывает у меня микропроверки волей?

Убийца на этот вопрос не ответил, просто достал мечи (отчего арбалетчик отступил на шаг) и отправился в закоулок между зданиями. Некромантка кинула взгляд на его спину и, прежде чем поспешить следом, словно взаправду извиняясь, сказала:

— Извините парни, но мне не хочется на своей шее снова почувствовать его пальцы. Мы дали