— Брат, ты столько лет был мне верен, и я ни в чем не ущемлял тебя, ведь так?

— Так, Ваше Величество, всё именно так, как вы говорите.

— Послушай, брат, принцы в твоих руках, что ты хочешь за них, я готов отдать всё, что имею, лишь бы они остались невредимы.

— Ваше Величество, вы можете вернуть мне мою красавицу жену?

— Жену? Но я даже не знаю, кто её похитил.

— Выходит нет, а можете гарантировать, что меня и моих детей от первой и второй жены не обвинят в измене и не казнят для обеспечения стабильности власти наследника, как только вы умрете?

— Нет, я не властен над поступками моих сыновей.

— Ваше Величество, я отношусь к вам с огромным уважением, всю жизнь вы были мудрым и справедливым правителем. Я ни секунды не сомневался, что данное вами слово не будет нарушено в угоду более выгодной сделке. Вы сделали для меня очень многое, сохранили мне жизнь, защитили от злобных братьев, и я хочу сделать то же самое для своих детей. Можете быть уверены, я пальцем не трону ваших наследников, они не лишатся жизни, но позволив им занять трон, я не могу гарантировать свою безопасность. Если бы ваши сыновья были хоть наполовину так же милостивы и мудры, как вы, я доверился бы им и поддерживал всем, чем могу, но они другие, более злые и безрассудные.

— А если ты посадишь на трон младшего и станешь править при нём королем-регентом?

— Это могло бы сработать, но я и сам не долго протяну на этом свете. Вы уйдете Ваше Величество и чувствую, скоро сам отправлюсь за вами. Моё время тоже на исходе, поэтому не держите на меня зла, я принял другое решение.

— Какое же решение ты принял, брат?

— Я устрою брачный союз между моим старшим сыном и вашей дочерью Лидией.

— Но твоему Тибальду лишь двенадцать. Лидия старше на три года.

— Разница между ними невелика, а через несколько лет и вовсе станет незначительной. До тех пор я буду править, как регент-король при вашей младшей дочери. Пока я жив и мои наследники в безопасности, я обещаю, Ваше Величество, Максим и остальные ваши сыновья будут живы и довольны. Да, они не смогут занять трон, но ваше недавнее желание я исполню, гарантирую им спокойную и безопасную жизнь в уютном поместье. Они ни в чем не будут нуждаться.

— Ты же не врешь мне, брат? — слабея на глазах спросил Перикл Третий, закрывая глаза уже навсегда.

На последний вопрос ответ он уже не услышал. Герцог Сауфский выдержал паузу, после чего коснулся рукой запястья брата. Пульс не прослушивался. Он проверил его ещё и на шее. Всё. Выслушав обещание младшего брата, старший со спокойным сердцем отошел в мир иной. Конечно же герцог соврал. Едва купив информацию о том, где скрываются принцы он направил туда умелых убийц, которые вырезали и самих принцев и пожелавших продаться за крупную взятку охранников. Все думали, что третий принц сейчас на юге, но с ним герцог Сауфский разобрался ещё неделю назад. Он как раз получил подтверждение, что дело сделано. Убийцы сработали чисто, обставили всё так, словно третий принц погиб от когтей монстров.

Из всех трудноразрешимых проблем герцога оставалась лишь одна. Первый советник начал его подозревать и обезопасил себя от удара в спину. Хотя никаких неопровержимых доказательств не было, герцог Сауфский не сомневался, что это он взял в заложницы его супругу, причем одновременно заказав похищение и супруги графа Литтл-Таурского. Единственной ошибкой графа Боргуса было то, что осуществил он это не своими силами или руками никому не известных наемников, а с помощью известного в столице главаря бандитов Златозуба. Златозуб делал свою работу хорошо, но очень любил деньги и мог за хорошую плату сообщить на сторону, кто заказал у него очередную «работу», что могло при умелом использовании информации выдать и конечного заказчика.

Златозуб слил заказчика похищения его молодой супруги, и косвенно ниточка от него вела именно к графу Вест-Маунта. Если бы герцогу удалось своевременно взять в заложники его супругу и детей, то вопрос регенства над принцессой Лидией и выбор её супруга был бы окончательно решен, но идиот барон Камино опередил герцога буквально на день. Фигура Летиции исчезла с игровой доски, а испуганный её исчезновением Боргус перепрятал жену и младшего сына, полностью прикрыв свои тылы.

Его брат, шумный и дерзкий Рошан и вовсе оказался непредсказуем. Он умело использовал безмозглых героев, чтобы оказывать ими давление на старую столичную аристократию. Агрессивными поисками принцев он загнал их в такие скрытные места, куда даже не заглядывали агенты Тайной канцелярии. В их поисках граф Лонгин Литтл-Таурский оказался куда успешнее герцога, но большие взятки дали желанные плоды и теперь от осуществления заветного плана, посадить своего сына на королевский трон, герцога Сауфского отделяла всего одна и самая опасная игровая фигура на доске — граф Вест-Маунта.

Герцог украдкой оглянулся. Его главный противник стоял к нему неприкрытой спиной. Будь они сейчас наедине, герцог не раздумывая оголил бы скрытый в ручной трости кинжал и вогнал его в правый бок врага по самую рукоять, но они здесь не одни.

— Король умер, — выдержав паузу, воскликнул герцог, медленно убирая руку от его шеи.

— Умер? Уже умер? Но он же не открыл таинство, что короли передают своим наследникам из поколения в поколение, — воскликнул граф Вест-Маунт, выдав свой главный интерес в вопросе наследования власти.

Герцог, конечно же не раз слышал об этом, но не придавал таинству большого значения. Что такого ценного можно передать наследнику на словах, чтобы это существенно повлияло на его возможности правителя? Мало что, а раз так, то и придавать таинству значения не имело. Однако, интерес в этом вопросе у главного конкурента обеспокоил герцога Сауфского. Возможно, в мирное время эта информация не более чем слова, а вот во время катаклизма уже совсем другое дело.

Таинство нужно было получить, поэтому он не стал возражать, когда первый советник предложил провести ритуал последнего слова, особый ритуал, который позволял покойнику вернуться на несколько минут в тело, чтобы сказать не успевшим застать его живым родственникам последние, напутственные слова. Существовало одно ограничение, ритуал можно провести лишь в течении трех дней после смерти. Для сохранения тела в пригодном для ритуала виде, его нужно было поместить в сухое и холодное помещение. Такими были глубокие подвалы храма Пяти Богов и фамильные склепы, которые могли себе позволить лишь