– Ну вот, теперь они повенчаны, – как-то озадаченно пошутил Андрей.

Пиксель поднялся и бодрым шагом вернулся к нам. На прежде открытом и бесхитростном лице было сложно что-либо прочесть и не только мне, но даже прозорливому Дарлису, который спросил:

– Как побеседовали?

Серега пожал плечами, внезапно сделавшись мрачным и каким-то отстраненным.

– Да так…, поболтали чуток.

– О чем?

Будто очнувшись, Серега окинул нас взглядом:

– О прошлом…

– Прошлом?

Пиксель кивнул, снова устроившись у костра:

– Не только о Разломе, но и… о нашей прошлой жизни.

Он снова обвел нас взглядом:

– Жизни в нашем мире.

Мы с Дарлисом обменялись взглядами, уже догадываясь какую именно историю Вероника рассказала Сереге. А вот Андрей о ней не знал и нахмурившись спросил:

– И кем же была в своей прошлой жизни наша милашка Вероничка? Серийным убийцей или подающим надежды демоном, пьющим кровь младенцев?

Пиксель качнул головой, внезапно нахмурившись и с тенью осуждения уставившись на Андрея.

– Она…, – начал было Пиксель и оглянулся на девушку, – Ее история такая скверная, что похожа на выдумку, но…

– Ты ей поверил? – осторожно спросил Дарлис.

Вопрос показался мне бестактным и лишним, хотя я сам задавался им, едва услышав историю Вероники, да и всякий раз, когда она открывала рот. Но очевидно от ответа на него зависела дальнейшая возможность мира между Серегой и Вероникой, а может и между всеми нами.

Я был уверен, что Пиксель ответит нет, но он, пожав плечами сказал:

– Она как будто говорила честно.

– Нам тоже так показалось, – кивнул Дарлис и посмотрел на меня.

Я только кивнул, соглашаясь.

– Она вам рассказывала о себе?!

Пиксель растерянно обвёл нас взглядом, будто мы посмотрели какой-то сериал без него. Взглянув на Игоря, я повел плечом:

– Она рассказала мне, а Дарлис просто подслушал.

– Эй, а мне кто-нибудь расскажет?! – возмутился Андрей.

Пиксель виновато посмотрел на друга и вздохнув пересказал историю, которую мы уже слышали. Пока Андрей удивленно внимал Сереге, я мысленно сравнивал его историю с той, что мне рассказала Вероника. Я решил, что если она хоть где-то принципиально различается, значит Вероника все-таки лукавила. Но истории были полностью идентичны, вплоть до мелочей…

– Блин, а почему вы нам не рассказали?! – надулся Андрей, после посвящения в прошлое Вероники.

– А вы бы поверили? – ответил я.

Пиксель замялся, снова уставившись на Веронику.

– Думаю, свою историю она не каждому доверяет, поэтому я решил, что у меня нет права говорить за нее, – пояснил я.

– Или это все-таки вранье, – задумался Андрей.

Избавиться от сомнений касательно искренности Вероники никто из нас окончательно не мог, но учитывая, что история, которую она рассказала Пикселю во всех подробностях сходилась с тем, что она рассказала мне, мы все же единогласно решили, что она не лжет.

– Да уж, раз так, не сладко ей пришлось, – вздохнул Андрей, глядя на Веронику.

– По крайней мере, это многое объясняет, – решил Пиксель, – Если бы моя жизнь была такой же скверной, я бы так же плевался ядом и держал бы нож под подушкой.

– Значит Разлом наконец забыт? – решил я подвести итог неожиданному разговору.

Пиксель смотрел на Веронику и на этот раз в его глазах не было ненависти или презрения. Он неосознанно потер шею, вероятно вспомнив, как Вероника вскрыла ее кинжалом и кивнул:

– К черту! Нам всем пришлось здесь многое пережить от чего волосы на голове встают дыбом. Бл…ть, мы все научились убивать и я никогда теперь не скажу, что моя совесть чиста! А она…, она жила в заднице еще до того, как оказалась в игре. Не удивительно, что она обозлилась на весь мир. Не скажу, что мне от этого легче, но теперь я, по крайней мере, понимаю ее и…, пожалуй, готов простить.

Пиксель окинул нас взглядом, добавив:

– Тем более, что она наконец извинилась.

Внезапно установившийся мир между Серегой и Вероникой поднял нам настроение и даже удивительным образом внушил надежду на то, что дальше все будет хорошо.

Когда мы решили отметить это дело распитием вина, к нам вернулась Элидрис и я впервые заметил на лице эльфийки признаки усталости. Я оглянулся в поисках Санрайз и нашел ее на прежнем месте, но теперь вроде бы мирно спящую, словно убаюканную Владычицей эльфов.

– Как она? – спросил Дарлис эльфийку.

– Рвется каждую минуту продолжить путь, но мне все же удалось убедить ее дать отдых телу и душе, так что и вам стоит воспользоваться этой возможностью, пока мы снова не отправимся в дорогу.

Теперь, когда все вокруг стало удивительным образом налаживаться, мои метущиеся мысли тоже унялись и я ощутил всю тяжесть усталости, поэтому не стал спорить и пожелав остальным спокойной ночи, завернулся в одеяло и закрыл глаза.

На этот раз кошмары меня не мучили и я проснулся с ощущением будто вынырнул из пустоты, в которой не водилось снов, но зато более менее отдохнувший, хотя похоже проспал не больше четырех часов. Солнце еще только собиралось осветить землю, медленно подкрадываясь рыжим светом на горизонте, но элидримы и гвардейцы уже активно собирались в путь бренча доспехами и оружием.

Оглядевшись, я обнаружил, что проснулся в числе первых, по крайней мере Дарлис с Пикселем еще спали. Зато Санрайз на прежнем месте не было. Привычная тревога за нее прогнала остатки сонного тумана из головы и я решительно поднялся. Тут же проснулся Игорь, вскинувшись, будто напуганный кот.

– Выезжаем? – спросил он, оглядевшись.

– Надо полагать, – кивнул я, пытаясь взглядом отыскать среди воинов Санрайз.

С облегчением я нашел ее у самого ручья в компании с Элидрис и гильмантером Тиалиндом, с которым Владычица познакомила нас вчера и которому предстояло разделить с нами путешествие к берегам Оскернелия. Мрачный эльф с макияжем как у гота в темно зеленой броне вероятно проводил какой-то инструктаж и кроме Санрайз с Элидрис к моему удивлению ему внимала Вероника, неведомым образом проснувшаяся раньше нас.

– Там что девичник? – криво улыбнулся Дарлис, пытаясь пятерней уложить волосы.

–