Теперь я лучше понимала тихую зависть Мирены и ее интриги. Но легче от этого мне не становилось. Я уже почти не сомневалась в том, что Марк прав, и Мирена попытается подсунуть мне своего сына. В любом качестве. Не только как супруга. Я начинала тихо ненавидеть планету, которая меня приютила и обещала защиту. Нужно быстрее разбираться со всеми проблемами фирмы. Пока я тут не сошла с ума. Или не обзавелась целым поместьем рабов. Примечательно, что на Эренсии рабства официально не существовало, все мужчины по документам были свободными гражданами. Так что их удерживало в этой системе?! Это было выше моего понимания.

Тишину в мобиле нарушила Алиарна когда мы уже были по моим подсчетами где-то совсем рядом со зданием Совета.

— Лина, не нервничай так по пустякам. Совет для тебя не опасен. Они просто любопытствуют и хотят познакомиться поближе. На самом деле иметь дело на постоянной основе ты будешь со мной — я занимаюсь распределением всех финансовых потоков на планете и, наверное, с Мирайей. Мирайя отвечает за безопасность на планете. Но, скорее всего, ты ей уже не интересна. Мирайя тебя проверила сразу, как только поступил запрос на ведение переговоров.

Мне хотелось возразить, что я волнуюсь не из-за Совета, а из-за варварских порядков на Эренсии. Но это было бы с моей стороны как минимум неприлично. Кроме того, меня царапнуло упоминание о том, что перед переговорами проводилась проверка. Я всем телом повернулась к Алиарне:

— Али, скажи пожалуйста, а ты в курсе, что проверялось?

Эренсийка сразу поняла, что меня интересует, и задумчиво протянула:

— Думаешь, что проблемы вокруг твоей фирмы настолько хорошо замаскированы, что Мирайя тоже их пропустила? Вообще-то, она хорошо знает свое дело. У них это потомственное, вся семья занимается обеспечением безопасности. Мирайя получила свою должность хоть и по наследству, но не просто так. Она до этого много лет работала под руководством опытных специалистов, поднялась с самого низа и на деле доказала свои знания и приобретенный опыт. Если хочешь, можем поинтересоваться аспектами проверки. Уверена, нам не откажут и поделятся хотя бы тезисами наблюдений.

У меня невольно вырвался облегченный вздох:

— Я буду тебе крайне благодарна, если ты устроишь мне встречу с эрной безопасницей.

Алиарна рассмеялась:

— Лина, ты так странно выражаешься! «Эрна безопасница»! У нас так не говорят. Говорят — советник по внутренней и внешней безопасности планеты. И да, я думаю, Мирайя не откажется с тобою поговорить. Я узнаю.

Небоскребов на Эренсии, как на Земле, не было. Мы припарковались у небольшого, в четыре этажа, нарядного здания с белоснежными колоннами по фасаду и большими окнами практически в пол. Огромное количество лепных завитушек и кремово-розоватая отделка стен усиливала сходство дома со сливочным тортом.

Зал общих собраний находился на втором этаже и, насколько я поняла, занимал собою все пространство. К его дверям мы с Алиарной подошли без пяти минут десять. Но за распахнувшимися настежь дверями обнаружился весь Высший Совет в полном составе. Я слегка поежилась, напоровшись на взгляд множества любопытных глаз. В некоторых легко читалась подозрительность. В двух парах кристально-чистых голубых глаз светился чистый расчет. Кажется, это были сестры или близкие родственницы. Некоторые глядели с откровенной скукой. Словно эта встреча их никак не интересовала, и только обязанности заставили ее посетить.

И только один взгляд полоснул по мне откровенной ненавистью. Я поежилась. Только врагов мне тут и не хватает.

Длилось это всего какую-то секунду. А потом Лежиная опустила взгляд. Когда она вновь посмотрела на меня, в ее глазах уже светилась исключительно дружелюбная заинтересованность. И это было совсем плохо. Показаться мне не могло — мы смотрели друг другу в глаза. А значит, толстуха затаила на меня зло за то, что Марк не попал в ее жирненькие лапки. Иной причины на ум мне не приходило.

В этом месте моих размышлений со своего места поднялась и благожелательно мне улыбнулась строго одетая женщина в годах. Удачно подобранный синий цвет ее костюма настолько хорошо оттенял волосы и лицо, что я в первую секунду даже не поняла, что волосы дамы совершенно седые, и при этом не тронутые краской. Это было необычно для современного мира. Но после закидонов с родами я тут уже, пожалуй, ничему не удивлюсь.

— Приветствую вас, эрна Энжелин, в стенах Верховного Совета Эренсии! — Хорошо поставленный, журчащий, как спокойная вода полноводной реки, голос эрны заставил меня задвинуть в сторону размышления о поведении Лежинаи и сосредоточиться на словах говорящей. Впрочем, навесив на него ярлык «Срочно». С Лежинаей и мотивами ее поведения нужно разобраться как можно быстрее. Иначе может случиться беда. Я это чувствовала спинным мозгом. — Меня зовут Кидария эр Оллос. Я председательствую в Совете и все важные решения принимаются только после моего одобрения. Мой род является одним из трех старейших на Эренсии. Это дает мне возможность принимать решения, руководствуясь не только собственной логикой, но и накопленной мудростью прошлых поколений.

Пафос, звучащий в каждом слове эрны Кидарии, заставил меня усомниться в том, что решения принимаются действительно согласно логике и мудрости. Еще и Алиарна рядом со мной фыркнула едва слышно. Из чего я сделала вывод, что эрна Кидария не пользуется уважением у моей… свекрови? А ведь действительно! Как это я раньше не сообразила, что раз Марк — сын Алиарны, то сама Али мне теперь свекровь! Открытие подняло настроение. Но остаток напыщенной приветственной речи я пропустила мимо ушей. Впрочем, думаю, если бы там было что-то серьезное, Али нашла бы способ привести меня в чувство даже у всех на глазах.

После представления мне всех оставшихся членов Совета, мы с Али устроились на свободных местах. Я приготовилась с милой улыбкой отбиваться от вопросов, что у меня случилось и какова теперь судьба контракта, но… Одна из двух блондиночек, которую мне представили как эрну Рамину эр Эдос, встала и капризным голосом потребовала:

— Эрна Кидария, считаю нецелесообразным и далее откладывать рассмотрение законопроекта про ужесточение наказания за непокорность! Тридцатью-сорока ударами плети уже никого не