Мустафа, их дворник. «Что ты наделал, зачем ты убил меня?» – кричит Лаура, а Мустафа поворачивается к нему и говорит: «Это не я убил, и я вообще не Мустафа, я – Вол-Си Гош, я из расы Кен-Шо». Шмидт понимает, что перед ним и правда Вол-Си Гош, только выглядит он как Григорьев. «Ты снова убил мою дочь, Пётр!» – кричит Ральф. «Да, но она не приняла новую этику, новый порядок!» – отвечает мама. Мама, мама, зачем ты так говоришь? Клоун хватает Вол-Си Григорьева и начинает с ним танцевать, прикрикивая: «Этика-шметика, кто не спрятался – я не виноват!» Ральф, чувствуя, что он в чём-то липком, поднимает руки и видит, что они в крови, а в руках нож. «Папа, это ты меня убил, когда согласился работать на них! Я была не нужна согласно их плану, папа». Боже, нет! Как он мог допустить? Но вот бог прыгает вниз со шкафа, где он живёт, и начинает вытирать руки Шмидта от крови. Ничего не помогает, она проступает снова. «Это потому, что ты в меня не веришь, дурак!» – говорит ему бог и убегает играть с клоуном в прятки. «Как верить в тебя, если ты – собака?» – слышит он свои слова. Бог лает и кусает нос клоуна, таская его по комнате. Да, это и правда собака. «Папа, не допусти такого снова, папа», – слышит он слова дочери.
– Не допущу! Не допущу! – крикнул Шмидт и открыл глаза. Он не дома. Он – на Марсе, в своей комнатушке во втором жилом модуле блока Ц. У него никогда не было собаки, да. А Лаура… На её шестилетие не было ни клоунов, ни шаров. Она тогда болела ангиной и потом долго переживала, что не отметила день рождения с друзьями. И погибла она не тогда, а уже взрослой девушкой, в двадцать пять. Ральф понял, что он плачет.
Междуглавье второе
Обычно кабинет шефа не был проходным двором, и Юля могла откровенно скучать, сидя в приёмной. Кроме того, он большую часть рабочего времени был в разъездах, появляясь в офисе меньше, чем на неделю в месяц. Во время его отсутствия она занималась своим образованием. Но каждый месяц были один или два дня, когда один за другим подтягивались посетители, и девушка допоздна торчала на работе. В эти дни Руслан ненавидел её работу и требовал, чтобы она увольнялась. Вот и сейчас, хотя на часах было всего лишь девять вечера, он строчил бесящие сообщения. «Ты где?» – ну что за вопрос, Руслан? Ты же знаешь, где! Захар Иванович хорошо платил, и мало где так легко было можно сочетать работу и учёбу.
– Юля, принеси чай, пожалуйста, в синем чайничке, – раздалось из коммуникатора. Итак, синий чайник. Лукин любил только чёрный чай и только заварной, никаких пакетиков. За вечер мог выдуть чайников пять, но у неё в шкафчике на всякий случай стояло штук десять. В них уже была насыпана заварка, отмеренная точно по нужному объёму, а электрический чайник всегда был полон и поддерживал тепло, чтобы быстро выполнить просьбу начальства. Юля лишь капельку его подогрела и наполнила синий чайник. У Лукина была страсть к мятному чаю, к чаю с бергамотом и к обычному. Синий чайник – мятный, белый – бергамот, красный – обычный. По цветам российского флага. Поставила чайник на поднос, водрузила рядом сахарницу и два стакана с подстаканниками, как в поезде, поставила мисочку с вареньем и прошла в его кабинет.
– …полковнику Роману Смирнову на стол. И чтобы он точно получил эту информацию. Он дотошный и подозрительный – то, что нам нужно, – беседовал Захар Иванович с неким Олегом Викторовичем Шульгиным, который появлялся редко, но у него были имя и отчество как у её отца, так что Юля его хорошо запомнила. – Значит делайте упор на том, что это некая неизвестная группа фармацевтов под контролем правительства США. Также нужно уточнить, что конкретно в Россию и в Китай всё передали с нарушенным описанием технологического процесса, из-за чего оно опасно влияет на эмоциональную деятельность нервной системы, ну ты видел документ.
Шульгин кивнул. Юля обычно не слушала то, о чём говорят в кабинете, а в такие дни Лукин не мог себе позволить делать паузу всякий раз, как она входила. Рассчитывал, видимо, на её лояльность. Впрочем, даже когда девушка слышала часть разговора, понять его полностью не могла. Так и сейчас что за лекарства, и кто такой Смирнов – и понятия не имела, да и, честно говоря, не хотела. Ей платят – она работает. Остальное её не касается. Молча улыбаясь и глядя в пол, Юля разлила чай по чашкам и вышла.
* * *
Уже десять вечера, Шульгин уехал полчаса назад, и шеф некоторое время говорил с кем-то по телефону. У него был крутой интернет-телефон, работающий через какие-то зарубежные прокси-сервера. Шифрование на высшем уровне, настроенное каким-то матёрым айтишником ещё до того, как она устроилась к Лукину. Для чего это было нужно – девушка не знала, но также молчала и не расспрашивала. Руслан прислал ей несколько сообщений подряд: «Юля, это беспредел!», «Почему не берёшь трубку?», «Ты хоть видела, который сейчас час?!», «И где ты?» и так далее, в том же духе. Она не знала, как объяснить, почему ей нельзя говорить по телефону в рабочее время. Захар Иванович не любил этого.
– Юля, будь добра, красный чайник, пожалуйста, – заговорил коммуникатор. Что ж, красный – так красный.
Заварив чай, она снова поставила посуду на поднос. На этот раз Лукину нужно было не варенье, а печенье. Взяв из шкафчика вазочку, девушка прошла в кабинет, где шеф сидел с новым начальником охраны, Алексеем Кузнецовым. Молодой ещё парень, а уже начальник. Крутой.
– …ну так ты ему напиши от меня привет, Лёха. Так и скажи, привет, мол, от Захар Иваныча Лукина, – засмеялся шеф.
– Я вообще-то давно с ним не общался, – смущённо ответил Кузнецов, – но недавно как раз от его матери получил его почтовый адрес. Тамошний, марсианский. Так что может и время написать.
Как интересно. Кузнецов знаком с кем-то из марсианской экспедиции? Юля старалась не выдать волнения. Само собой, речь о Дмитрии Волкове, о ком же ещё.
– Передавай, передавай, – улыбаясь, что ему несвойственно, вещал шеф. – Вот было бы здорово ведь, если бы он помог нам с рекламой, как думаешь?
Собрав посуду и расставив новые чашки и чайник, Юля вышла. И правда, интересно было бы, если где-то на Марсе кто-то прорекламировал их торговую компанию. Так-то у них есть представительства в Нью-Йорке, во Франкфурте, в Лондоне, в Гуанчжоу и ещё в куче городов, где и пропадает шеф почти всё время, так что можно было бы
