Такой техникой являлись похожие на земные «шхуны» и «яхты» пограничные заградители, с которыми не раз сталкивались люди. Пару раз «шхуны» даже помогали попаданцам в сражениях против созданий чёрного леса.

Подумав об этом, Точилин отправился на первый уровень Леса, искать кораблик.

Как известно, в нашей вселенной всегда везло дуракам и пьяницам. Повезло и бывшему бойцу спецназа «Альфа», по уровню развития приблизившемуся к первой категории везунчиков. Хотя он в этом, по большому счёту, и не был виноват.

«Шхуну» лейтенант обнаружил в долине реки, неподалеку от места приземления «ракетки» кенгурокузнечиков. Кораблик выбрал для стоянки невысокий холм, свободный от деревьев и кустарника.

Ради вящей осторожности Точилин показался из-за высокого «фикуса», подождал реакции заградителя, помня о его нехилых кондициях: вся пограничная техника Леса имела мощные электрические разрядники. Но кораблик не шевелился, и осмелевший лейтенант подлетел ближе.

– Привет, сторож. Ты живой или мёртвый?

«Шхуна» не ответила, грустно глядя мачтой в небо.

– Не возражаешь, если я взойду на палубу?

Тишина в ответ.

Потом вдруг загудело, и на лесной заградитель выпала из-за ближайшего дерева туча шмелей, прятавшихся там до поры до времени.

Точилин схватился за оружие, однако через пару секунд успокоился. Шмели направились не к нему, а целенаправленно к небольшому кораблику, объединяясь на лету в подобие текущего снизу вверх фонтана. А ещё в голове лейтенанта включилась программа, внушённая шмелями ещё до гибели чёрного леса, и он весело обратился к его посланцам:

– Привет, парни! В засаде сидели? Чего ждали? Что задумали? Надеюсь, поможете мне? Эта посудина мне очень пригодилась бы. Попробуйте-ка её перепрограммировать.

Шмелиный фонтан начал пульсировать, порождая басовитые жужжащие вздохи: ахх! – охх! – ахх! – охх!

«Шхуна» вдруг выстрелила: её невысокая мачта послужила своеобразной антенной излучателя.

Молния прошила воздух над корабликом, уносясь в небо, и заставила шмелиное веретено расплыться зонтом.

«Шхуна» начала подниматься в воздух. Застыла. Поднялась ещё на несколько метров, снова замерла.

Конфигурация роя изменилась: облако пыталось найти нужный ракурс и объём своей пчелиной антенны.

Точилин невольно сжал кулаки.

– Давай, давай, жми! Подсоедини меня, я помогу!

И в самом деле, к нему от фонтана протянулся жгут насекомых, накрывая гудящей чашей, и лейтенант почувствовал мощное давление на мозг. Его сознание расщепилось на струйки призрачных стеблей, втянувшихся в общее поле стаи, и он обнял разом и рой, и пограничный кораблик, имеющий собственное сознание. Ну, или если не сознание, то командное устройство сродни компьютеру. Оно, это устройство, сопротивлялось внешнему воздействию, то принимая новую программу, то вспоминая свои обязанности, и «шхуна» то рывком поднималась выше, то опускалась, ища союзника и не находя его.

Наконец нашла! Это было сознание человека, нацеленное на подчинение пограничного сторожа воле извне.

«Шхуна» перестала сопротивляться. Между её «мозгом» и роем шмелей, а через них – и с человеком установилась связь. Целевая программа аппарата, установленная Лесом тысячи лет назад, перестала служить источником сознательных действий.

– Фу! – выдохнул Точилин, встряхивая головой. – Ну ты и упрямая! Но всё равно молодец. Будешь выполнять мои распоряжения.

Струйка шмелей втянулась в общее веретено, и рой взлетел вверх, расплываясь волной своеобразного взрыва.

Точилин повёл аэробайк к «шхуне», прислушиваясь к своим ощущениям, угрозы не почуял, посадил мотоцикл на палубу судёнышка.

– Как слышишь меня? Приём!

В голове лопнула гитарная струна, подтверждая, что связь человека с компьютером аппарата сохранена.

– Отлично! Поднимись выше!

«Шхуна» дрогнула, закачалась, но осталась на месте.

Рука лейтенанта потянулась к рукояткам бластера.

– Поднимись, я сказал! Выше!

На этот раз его, а точнее – более ярко выраженную мысленную команду услышали. «Катерок» плавно пошёл вверх.

– Стоп!

Аппарат замер.

– Это другое дело! – Точилин понял, что лесной автомат подчиняется ему быстрее, если звуковую команду сопровождать мысленной.

Потренировавшись полчаса с маневрированием «шхуны», он приказал ей лететь к ближайшему тоннелю. И хотя пограничный корабль не сразу сообразил, что от него требуется, в конце концов довёз человека с его мотоциклом до саванны.

– Буду звать тебя Икаром! – объявил Точилин.

Едва ли «катер» понял своего нового хозяина, хотя того данное обстоятельство не обеспокоило. Всё складывалось так, как он хотел.

* * *

Через день «батальон демонских суворовцев» начал подчиняться командиру как единое целое. Способствовал этому и «сержант», коим Точилин назначил Люцифера. Тот быстро освоил приказы человека и ещё быстрее научился управлять контингентом. В чем ему помогал и Горлум, державшийся особняком, но продолжавший слушаться Точилина беспрекословно. Молодые Демоны ещё не достигли боевых кондиций, которых ждал Точилин, но лейтенанта снедало нетерпение, ему хотелось побыстрее спуститься вниз вслед за птицами, и день похода настал.

Точилин вооружил «солдат» бластерами и выстреливающими острия копьями, погрузил «батальон» на «шхуну», и пограничный заградитель, переставший служить Лесу, стартовал, направляясь к ближайшему тоннелю.

Его сопровождал небольшой отряд шмелей. Однако, поскольку эти насекомые давно вошли в состав вспомогательных сил, лейтенант не обратил на них внимания. Они всегда ему помогали, хотя с какой целью – Точилин не представлял. Главное, что сейчас они ему не мешали.

Глава 18

На сцене всё те же

В «саванне» задержались, чтобы проверить запасы, успокоиться и отдохнуть.

После битвы с «нетопырями», а потом и с птицами, то помогавшими людям в сражении с посланцами чёрного леса, то, наоборот, накидывающимися стаей, Дорохов не знал, от кого ждать неприятностей, и предложил обсудить сложившееся положение. Савельев согласился, и небольшой отряд на двух воздушных мотоциклах выбрал в «саванне» курган – островок с полусухой травой и синим кустарником, окружённый валом засохших жёлтых кустов десятиметровой высоты.

Из оружия у них осталось по обойме на ствол (из пистолетов-пулемётов стреляли все), один «фаустпатрон», две «нормальные» гранаты (ГМИ-94) и пять «теннисных мячей».

– Не густо, – покачал головой Мерадзе. – На одну атаку.

– Не надо было расходовать «мячики» так неэкономно, – покачал головой в ответ Сергей Макарович, потирая плечо. При падении в здании центра Амазонок полковник неудачно приложился о край жёлоба и теперь с трудом двигал левой рукой.

– А давайте пошуруем в деревьях, – оживился Мерадзе. – Где-то здесь и Точилин расположился, в одной из демонских баз. Заодно поищем оружие, а может быть, и предателя обнаружим. Помните, из чего он стрелял? Демоны создали неплохие лучевики, хотя и с тремя рукоятями.

Старшие переглянулись.

– Я бы попробовал, – сказал Сергей Макарович.

Дорохов наморщил лоб, размышляя.

– Мы здесь колупаемся уже часа четыре.

– Четыре часа двадцать две минуты, – уточнил Мерадзе, раздавая всем из багажника печенье и по баночке зелёного чая.

Принялись жевать,