Разговор заглох, а вскоре стал невозможен — они выбрались из глухой чащи на относительно обжитой участок.

Извилистая тропинка петляла между странными деревьями, то и дело ныряя в очередной овражек. Кристально чистую воду в ручейках можно было бы спокойно пить, если бы не повышенное содержание кжотовой слизи.

— Похоже, где-то под землей у них гнездо, — с содроганием отметила Мелани, проанализировав очередной источник. — Так люди и заразились — хлебнули водички, не проверив. А если и проверили — какая у них альтернатива? Обычное кипячение эту дрянь не убивает. Ее и определить-то не каждый детектор может…

— Если эти переселенцы из первой волны, то выбора у них действительно не было, — согласно кивнул Джаред.

Корабли, что первыми преодолели Поток и успешно добрались до обитаемых миров, были своего рода одноразовыми. Раз опустившись на поверхность, не могли снова подняться в воздух. Слишком громоздкие, тяжелые и не рассчитанные на передвижение в атмосфере.

Их и собирали-то на верфи прямо в открытом космосе. Загружали трюмы под завязку семенами и спорами легко приживающихся и питательных растений, погружали в криосон целыми семьями и отправляли в никуда.

На тот момент из двух зол — остаться на погибающей от перенаселения материнской планете или улететь в неизвестность с надеждой на будущее — очень многие выбирали второе.

Сотни кораблей сгинули в процессе. Но больше половины гигантских лайнеров достигли цели. Переселенцы образовали колонии, но и тут сработала вселенская лотерея. Кому-то достались идеальные миры, пригодные для жизни и подходящие для человека. Другим пришлось долго и упорно трудиться, преобразуя негостеприимные ландшафты во что-то приемлемое. Третьи просто выживали — как эти вот, подпавшие невольно под действие Эйфо.

Не до углубленных анализов им было.

После первой волны экспатов последовала вторая, третья. Технологии совершенствовались, появились продвинутые средства связи, позволявшиепереговариваться из самых отдалённых уголков мироздания. Корабли стали крепче, маневреннее, уже не было необходимости посылать тысячи человек — Потоки исследовали, описали, составили карту с учетом направления и скорости.

Семьсот лет спустя даже такой крошечный транспортник, как «Тишь», беспрепятственно мог за считанные дни попасть в любой уголок обитаемого космоса.

Но некоторые ограничения оставались незыблемыми: без плазмы в Потоке делать нечего.

А значит, их миссия обязана увенчаться успехом.

Глава 6

На опушке Мелани притормозила, настороженно оглядывая окрестности с помощью наноботов.

Фермеры мирно трудились на полях, кое-кто уже собирал технику, готовясь к вечернему отдыху. Местное светило катилось к закату, еще часа два — и стемнеет. Как раз тогда они должны добраться до центра города.

Несмотря на заражение, люди продолжали вести привычный образ жизни. Спать по ночам, ходить на работу, покупать продукты и производить их. Хоть их глаза и светятся, но они явно видят и реагируют.

Мелани слабо верилось, что ее спутника проигнорируют. Она могла бы поддерживать своего рода невидимость на Джареде, но недолго. А им практически всю ночь предстоит провести среди аборигенов.

Но проверить рано или поздно придется. Почему бы не сейчас, пока они могут еще улепетнуть обратно на корабль?

— Пошли. Разживемся здешним транспортом, — приказала она, заводя гравибайк в густой кустарник и накидывая защитную ткань. Та сменила оттенок на серо-землистый, подстраиваясь под окружающую среду. С двух шагов и не различить, где тайник.

Поля простирались на многие километры, изредка их разбавляли уютные домики с пристройками. Сканер показывал наличие в сараях живности, но знакомиться с фауной ближе Мелани не собиралась. Они не естествоиспытатели, у них другая цель.

На животных «Эйфо» действовало куда слабее, чем на людей. Но учитывая, что прошло несколько сотен лет эволюции, постоянное добавление гадости в пищу наверняка изменило и скот. Будет очень забавно, если их рассекретит не человек, а мутировавшая буренка!

Им повезло на третьей же ферме. В гаражеобнаружилась добротная машина на колесах — двигатель внутреннего сгорания, аналог двадцатого века, и мотоцикл.

Мелани выбрала второе.

Она никогда не любила закрытые тесные помещения.

В свое время пришлось полежать в капсулах. В отличие от матушки, чьи способности стали известны ученым лишь во взрослом возрасте, про Мелани с детства было понятно, что она — необычный ребенок. И дотошные осмотры с сотней анализов раз в квартал стали рутиной до самого совершеннолетия.

Сначала она обижалась на мать за то, что та позволила так обращаться с дочерью целому отряду врачей. Но после поняла, что лишь благодаря своевременному вмешательству и контролю специалистов не поехала во время взросления кукухой.

Особенно тяжело ее организму дался подростковый возраст. О количестве замятых дядей Маркусом дел Мелани старалась не вспоминать. К счастью, ничего криминального — разбитые стекла, рисунки на стенах.

Самым страшным преступлением оказалось так называемое похищение.

С точки зрения девушки, она всего лишь наказала одного наглеца из военной академии, неудачно пошутившего о ее внешности.

Подумаешь, пристроила его на пятачок у основания шпиля на крыше небоскреба!

Не сбросила же оттуда…

Мотоцикл завели, лишь отогнав на приличное расстояние от фермы. Оглушительное тарахтение ожидаемо взорвало тихий, пропитанный запахами свежей травы и влажной земли воздух.

Если бы не акустический купол, временно образованный наноботами, резкий звук переполошил бы всех соседей. А так обошлось.

Сначала Мелани ехала осторожно, привыкая к новой технике. Но к выезду на трассу осмелела, и бодро влилась в поток машин, движущихся в нужном направлении.

В центр города.

Лес редел, все чаще уступая место скоплениям зданий. Потянулись спальные районы — безликие коробки с кучей однотипных квартир, перемежаемые парковками, детскими площадками и торговыми центрами.

Вот к одному из магазинов Мелани и зарулила.

Самое частое напутствие тетушки Джен гласило: нет лучше укрытия, чем оживленный рынок. Или его аналог.

В суматохе на парковке никто не обратил внимания на неприметный, потрепанный мотоцикл, на