– Действуй. Но помни: теперь ответственность полностью на тебе.

Тем же вечером Аркадий, рискуя всем, передал через надёжного человека информацию подполью о запланированных действиях властей. Он понимал, что это предательство системы, но чувствовал, что поступает правильно.

Получив предупреждение, Ксения собрала своих командиров на срочное совещание. В подвальном убежище царила напряжённая атмосфера. Командиры нервно переглядывались, а Ксения, задумчиво глядя на карту возможных ударов, произнесла:

– Информация слишком точная, чтобы быть случайной, – голос Ксении звучал напряжённо. – У нас есть человек наверху, рискующий всем ради нас. Но не исключайте ловушку. Будьте осторожны. Мы не можем ошибиться.

– Ты уверена, что этому информатору можно доверять? – спросила Алина резко, изучая лицо Ксении.

– Нет, я ни в ком не уверена до конца, – спокойно ответила Ксения, – но пока эта информация спасала нам жизни. Игнорировать её нельзя.

Вечером Полина снова застала Аркадия задумчивым. Она тихо подошла, села рядом и едва слышно произнесла:

– Я вижу, как ты рискуешь собой, спасая других. Но я боюсь за тебя. Эта двойная игра слишком опасна. Если тебя раскроют, никто не поможет.

Аркадий устало взглянул на неё с благодарностью:

– Знаю, Поля, но иначе не могу. Если не остановлю эту бойню, не смогу жить с собой. Я должен идти до конца, даже если потеряю всё.

Полина вздохнула, чувствуя, как сердце сжимается от тревоги:

– Что бы ни случилось, я с тобой. Я верю, что ты прав. Но будь осторожен, пожалуйста. Я не хочу тебя потерять.

Аркадий сжал её руку, ощущая прилив сил и решимости продолжать борьбу.

С каждым днём напряжение возрастало. Информация Аркадия помогала избегать потерь, но Ксению не покидали сомнения: кто именно помогает им изнутри власти? Подозрения нарастали, каждое предупреждение вызывало и благодарность, и опаску.

Аркадий осознавал, как растёт риск с каждым шагом. Он балансировал на краю пропасти, где любая ошибка могла стать роковой. Но он продолжал игру, понимая, что на кону стоит не только его жизнь, но и будущее страны.

Напряжение в стране усиливалось, словно приближающаяся гроза, после которой мир изменится навсегда. Женские отряды объединились окончательно, готовясь нанести удар в самое сердце режима – Первопрестольск.

Ксения стояла перед сотнями бойцов в огромном подвале бывшего завода, освещённом тусклыми лампами. Её голос звучал звонко и пронзительно, наполняя сердца слушателей решимостью:

– Сёстры, товарищи! Сегодня решается судьба не только наша, но и всей страны. Мы слишком долго терпели унижения и жестокость тех, кто называл себя властью. Настало время платить по счетам. Сегодня мы идём за каждую, кто больше не сможет подняться с колен, за каждую сломанную судьбу, за каждую пролитую слезу. Мы не остановимся, пока не уничтожим систему, уничтожавшую нас. Не ждите пощады от тех, кто её не знал. Будьте храбры и непреклонны. Наша борьба справедлива и неизбежна!

После её слов зал взорвался криками одобрения и аплодисментами. Лица бойцов светились уверенностью и готовностью идти до конца.

Тем временем Алина готовила поддержку в городах на пути к столице. В небольшом городке она встретилась с людьми на площади, глядя им прямо в глаза:

– Вы знаете, кто мы и зачем здесь. Мы не несём вам хаос и разрушения. Мы хотим вернуть ваше право самим решать свою судьбу. Хотим, чтобы вы жили свободными людьми, а не рабами системы. Сегодня решается судьба всей страны. От вашего выбора зависит будущее детей. Поддержите нас, и мы построим новую, справедливую жизнь.

Пока женские отряды собирались в кулак, Семён Ветров срочно мобилизовал военных и силовиков, готовясь к жестокому подавлению восстания. Узнав об этом, Аркадий поспешил к Ветрову, чтобы предпринять последнюю попытку предотвратить кровопролитие.

– Семён Михайлович, прошу вас остановиться, – начал Аркадий сразу, войдя в кабинет. – Это безумие приведёт к тысячам жертв. Если армия откроет огонь, у нас не останется надежды на мирное будущее.

Ветров смотрел холодно и неуступчиво:

– Ты до сих пор не понял, Аркадий. Выбора больше нет. Эти женщины идут уничтожать всё, что мы построили. Если я не прикажу стрелять сегодня, завтра город превратится в руины. Я пойду на любые жертвы ради государства.

Аркадий шагнул ближе, голос дрогнул от напряжения:

– Вы готовы пожертвовать тысячами невинных ради иллюзии контроля? Неужели нет другого выхода, кроме бойни? Поверьте, это решение будет преследовать вас до конца жизни.

– Я уже всё решил, – резко прервал его Ветров. – Возвращайся к своим обязанностям.

Аркадий вышел из кабинета, охваченный отчаянием. Он понимал: единственная возможность избежать катастрофы – личная встреча с Ксенией и Алиной. Через доверенных людей он передал им просьбу о встрече на окраине города.

Ночью он приехал на заброшенный склад. Ксения и Алина уже ждали его. Единственная лампа с трудом пробивала густую темноту; лица женщин были холодны и непреклонны.

– Спасибо, что пришли, – начал Аркадий, скрывая дрожь в голосе. – Сейчас я для вас враг, но поверьте: я здесь не от имени власти. Я пришёл, потому что не хочу видеть страну в крови.

Ксения резко перебила его:

– Если ты против крови, почему твой Ветров мобилизует армию? Мы защищаем себя и своё право на жизнь.

Аркадий поднял руки успокаивающе:

– Я понимаю вашу боль. Я видел, через что вы прошли, и не отрицаю справедливость требований. Но если начнёте штурм Первопрестольска, будет массовая бойня. Подумайте о людях, которые окажутся в центре кошмара.

Алина шагнула вперёд, глаза сверкали гневом:

– Мы думали слишком долго. Каждый компромисс заканчивался насилием и смертью. Ты просишь остановиться? Скажи это тем, кого мы хоронили в братских могилах, тем, кто до сих пор лежит в подвалах ваших лагерей. Нет, мы слишком далеко зашли, чтобы повернуть назад.

Ксения внимательно посмотрела на Аркадия и сказала спокойно:

– Мы благодарны за твои предупреждения, они спасали жизни. Но это не даёт права требовать от нас отказаться от борьбы. Мы пойдём на любые жертвы, чтобы наши дочери никогда не узнали страха и унижения.

Аркадий почувствовал, как сжимается сердце от беспомощности:

– Я прошу вас ради тех, кто погибнет завтра. Если есть хоть малейший шанс на мир, используйте его. Я сделаю всё, чтобы остановить армию, но не начинайте первыми.

Ксения покачала головой, голос её прозвучал глухо и непреклонно:

– Поздно, Аркадий. Мы больше не поверим ни одному обещанию. Мы идём до конца, пока не падёт последний символ этого режима. Мы знаем цену и готовы её заплатить.

Аркадий смотрел на них и понимал: слова исчерпаны. Осталась только решимость идти до конца. В воздухе повисла неизбежность грядущей катастрофы. Уже завтра Первопрестольск станет полем боя, после которого страна не будет прежней.