Некое нервное напряжение схлынуло с Саши после проставления последней точки в переписанном в очередной раз на чистовую тексте. Она вяло прошлась по нему глазами, хотя её тело успело вынуть из себя стержень напруги, отталкиваясь от комплексного внимания Александры, которым она пока не владела ни как термином, ни как явлением, но постановившем что «всё сделано норм».

Подостывший чай она оставила на столе, как и блокнот с ручкой.

Забив болтину на всё и поставив телефон на беззвук, она прошла в комнату, где обрадованные её пришествием одеялонько и подуффка с любовью приняли в свои объятия эту симпотичную девушку, имя которой в романе изменено в целях конспирации.

А снилась Саше какая-то дичь.

05. Анализ, один из

Подвешенная в пустоте, девушка пыталась оглядеться. Но пока слабо понимала, как это провернуть. Опереться вниманием было не на что.

— Ну как, что-нибудь вспомнила? — раздался мужской голос. Девушка попыталась вздрогнуть, выстрелив эмоцией без возможности действия.

— Где я? Кто здесь? — исторгла она из себя.

— Нда… Не просто с тобой будет, — задумчиво проскрипело нечто. — Тогда попробуем ещё вот так, — начал он сплетать управляющие контуры, когда девушку опять стало засасывать в воронку личности.

— Ты теперь долго будешь тусить там. Я в полглаза пригляжу. Но, если не справишься, тебе пиздец. — напутствовал он дитё.

— Не-е-е-ет! — кричала девушка, которую отправляли обратно.

Чего-то ей не хотелось возвращаться.

* * *

На обратном пути из сна Александра приостановилась на грани.

«Где это я была?» — думала она, вспомнив уже себя-«настоящую», и не забыв только что происшедшее.

Где-то с края внимания лежало её тяжеловатое тело.

Сильного разделения на сон и реальность в этом состоянии нету, потому память не испытывает дискомфорта или напряжённости в попытке переплести понимание непринятого, подобно как в мире её себя-обычной. Потому что при этом не используется память неподготовленного тела.

Саша вздохнула. Она прекрасно отдавала себе отчёт, что тяжёлая её часть с головы до ног спутана вязью мира и его обитателей. И, всё же, бросить эту свою часть она пока не могла.

Ещё существовал микроскопический шанс. С гулькин… Нос надежда, что…

Смещение в тело, предпринятое во избежание раскрытия тяжёлой части себя некоторой подсказки, ибо пока не заслужила, произошло мгновенно. Вот только что она могла помнить обе свои половины, точнее себя вне Саши, и себя-Сашу, и вдруг вновь осталась только последняя её часть.

Открыв глаза и возвращаясь в мир, в её памяти ещё крутились какие-то мысли, намёки о чём-то интересном, но, с головы пошёл сигнал подвигать пальцами и тело, ощутив себя вправе, начало вольготно закидывать сознание Саши мегатоннами информации, рассказывая ей о своём устройстве, отношениях, перенесённых событиях, устоявшихся рефлексах, её роли в этом мире и далее, далее, далее.

В итоге «та» личность пересобралась здесь, в этом мире. Со своими ограничениями и закидонами.

Саша поднесла руку к лицу и какое-то время изучала свою ладошку. В меру изящные пальцы, витиеватые узоры линий, шрам от падения в детстве с велосипеда.

«Блин. Ведь снилось же что-то интересное. Почему я практически не запоминаю сны? Только ощущение, что что-то интересное было.» — вздохнула она про себя, потянувшись мыслями к «чего же день нам сей готовит?».

«Подработка? Ну нафиг. С <имя подруги> может встретиться, покуралесить?» — это Саша прикидывала, зайдя в ванную в одних тапочках для утреннего (в два часа дня, Карл) моциона.

Передислоцировавшись на кухню, она лишь мельком глянула на накаррикатуренную намедни ересь, решив что «Нееет. Пока хватит задвигов. И так, пока эту чушь писала, думала остатки мозгов расплавятся и через уши вытекут.» — мысленно она открестилась от сотворённой ею накануне ёбани.

* * *

Итак, в свой отсыпной Александра захомутала подругу, и вечером им удалось накиряться в сауне, поплескаться в бассейне и не порвать бильярдное сукно. Дважды.

Между прочим, это приогромное достижение и нелёгкий труд — в выходной, холодный день отыскать сауну без брони заранее и сохранить печень. Тьфу-тьфу-тьфу.

Проснувшись утром не в своей постели, но в знакомой обстановке, Саша определила себя как в гостях у Мули. Пусть это будет позывной никнейм её подруги.

— Му-уля-а, — пересохшим, подхрипшим горлом позвала ту Саша и пихнула пару раз горб, образовавшийся на кровати из одеяла и предположительного его содержимого.

Горб не отозвался, хотя начинка его, судя по консистенции, была определена примерно правильно. Поняв, что пока предоставлена сама себе, Саша вылезла из-под одеяла, в одних трусах-шортах пройдя на кухню. Пригубила минералки.

В голове лёгонькой киянкой долбогном свидетельствовал перед реальностью своё право на существование.

— Опять, что-ли, после вискаря вино пили? — пробуя голос на вкус/звук спросила Саша подросшую за ночь батарею бутылок в углу, выбрасываемых Мулей только перед свиданкой с каким-нибудь ещё одним в чём-то примечательным парнем. — «Коллекционирует она их, что ли?» — хмуро прикинула девушка, сделав ещё глоток прохладненькой и шипящей.

Женская любовь Сашу когда-то интересовала, да и была не чужда подругам, но совсем в неё они не заигрывались. Как-то выросли, что-ли? Или просто себя в ней не видели? По обоюдному мнению, когда в один из разов кратковременного приятного запоя они это обсуждали, девушки сошлись на том, что «а и не так уж это и прикольно». Типа разрядка есть, но, блин, не полная. Так что проснуться в обнимку с подругой было у них скорее ритуалом восполнения дефицита тепла, прикосновений, запаха.

Саша потянулась за сигаретами Мули и прикурила. Подруга привыкла курить на кухне, так что Александра, как гордая женщина, тянущая ипотеку, вобрала в себя струйку дыма, медленно выпустив её через нос.

Нет, Саша баловала себя этим редко. Она ЗОЖ!

Ну… Почти.

* * *

Итого был выходной. Воскресенье. Даблстрайк для сменного персонала, так сказать.

Вчера что-то накатило и ей захотелось уйти в отрыв. Переключить внимание, отдохнуть. А сегодня начинался обычный, очередной рабочий день.

Саша сидела, переключившись уже на горяченький, растворимый кофе с молоком. Муля застала её на третьей сигарете.

— Саня, ты со своим причесоном выглядишь будто одуван… Только тёмный, — прыснула она со смеха, но, также помня о утверждающем своё существование долбогноме, не слишком громко.

Александра в задумчивости смотрела на хорошенький такой, крупный бутерброд, составленный из усекновлённых недавно ржаного хлеба (от дрожжей жиреют!), шматка куриного рулета (диетическое ж!) и сы-ы-ыра