Где-то на заднем плане сочно выругался Юдин, вплетая в свои конструкции имена незнакомых Максиму богов.

— Что уж теперь! — прорычал парень, начиная создавать Призыв к порядку. — Добьем ее, сейчас нападет!

Он оказался на сто процентов прав. Видимо, конструкты Порядка. причинили Елене столь сильную боль, что она потеряла последние остатки разума и отпустила тот огонь ярости, что терзал ее изнутри, на волю. Черно-багровая комета, вылетевшая из чащи, приняла очертания, ранее виденные парнем: огромная рогатая тварь, гибрид насекомого, человека и демона, как их представляет себе общественное воображение. Эмиссар, не прекращая издавать что-то среднее между воем и скрежетом, ринулся на обидчика, но было уже поздно — Максим завершил конструкт.

Огромные, ярко полыхающие белым колья, увенчанные перекладинами так, что напоминали бы стороннему наблюдателю стилизованные кресты, пробили тушу Эмиссара со всех сторон. Макс не пожалел и добавил в конструкт сразу три искры — максимум fidei essentia, которой он мог оперировать за раз. Неожиданные элементы прибили измененное тело Елены к земле, не давая ему двинуться дальше и даже вообще шевелиться.

— Давай уже!!! — заорал парень изо всех сил.

И Илья дал.

Провисевший весь бой в воздухе, как воздушный шарик из наркотического трипа, бесполезный и странный, Юдин показал, ради чего он тут вообще присутствовал: окружающая его завеса исчезла, а в воздухе сформировалось крупное гротескное копье с огромным, в треть длины всего оружия, трехгранным острием. Оно казалось сотканным из тысяч струек серого тумана, причудливо свивавшихся, развивавшихся и переплетавшихся между собой. Илья все это время так и висел в воздухе в позе лотоса с закрытыми глазами. Как копье обрело четкие контуры и кажущуюся плотность, он распрямился, поднял руку и открыл глаза, представлявшие собой сейчас две дыры в черепе, из которых струился тот же туман, что составлял саму суть копья. Орудие, созданное сноходцем, стабилизировалось и уже не напоминало апофеоз мастерства завзятых кальянщиков, а выглядело как контурная дыра в пространстве, за которой угадывалась серая подложка мироздания.

Илья обратил свой «туманный взор» на Елену, за последние моменты даже не пытавшуюся дергаться. О том, что она была жива, говорили лишь быстро истончавшиеся колья, удерживающие тушу на месте. Тень сомнения промелькнула на бесстрастном лице сноходца, однако он лишь тяжело вздохнул и резко опустил руку. Копье мгновенно удлинилось раза в три и пробило тело Эмиссара в районе сердца. Илья рухнул на землю так, как будто бы из-под него выбили опору.

Елена умирала, издавая отвратительные крики, колья Максимовой техники перестали истончаться, Юдин валялся, как обычный, потерявший сознание мужик, хотя по логике вещей должен был исчезнуть, утратив доступ к сноходческому дару на продолжительное время. Вспомнив, как хорошо его в прошлый раз прокачал свежеинициированный Эмиссар, Макс материализовал в руках нож, создал Окно и воткнул лезвие прямо в лоб твари.

Боль, пронзившая Максима, кратно превосходила ту, что он испытал при поглощении силы Юры. Татуировка на спине, казалось, превратилась в металлическую конструкцию, раскаленную добела, и прожигала себе путь сквозь тело. Аура, переполненная чужой силой, раздулась, как газовый факел над нефтяной скважиной, и это несмотря на то, что Максим ни на секунду не прекращал использовать техники внутренней духовной энергии. Пытка продолжалась еще где-то минуту, избыток проходящей через парня энергии выжег вокруг здоровую плешь, наполнились все накопители, которые были у Охотника, а накопитель с энергией Порядка так вообще лопнул, проконфликтовав с чужеродным потоком.

Тело Ильи Юдина тем временем истаяло и пропало, как истаяли и пропали элементы техники Порядка, как истаяла и пропала Елена во всем своем отвратительном великолепии. Болели и тело, и душа, но все-таки Максим ощущал, что был абсолютно прав, что поучаствовал в уничтожении Эмиссара таким вот способом. Эта уверенность исходила из метафизического чувства, периодически даруемого ему Глазами. Ощущал он также и то, что божественные зенки преобразились, искупавшись в таком изобилии энергии, стали сильнее, опаснее и приблизили тот предел, когда Макс опять перестанет справляться с их мощью и будет вынужден глотать Эссенции, чтобы выжить.

Парень, кряхтя, поднялся, пытаясь унять головокружение. Боль потихоньку отступала. В кармане вибрировали четки, созданные для обратной связи от Серого Ордена, представители которого так и не появились в течение всей заварушки. В душе был относительный покой. Конечно, такой исход боя — не более чем гигантская прокрастинация, но, честно говоря, Макс на другой вариант и не рассчитывал. Потому как держал в голове, что все всегда идет как попало, увы! Ну а даже через десяток лет он уже будет настолько силен, что не придется создавать союзов с сомнительными одаренными, чтобы уничтожить подобную мерзкую тварь.

Нож, который парень так и забыл убрать, пульсировал в руке, постепенно меняя форму. Для него приключение тоже не прошло даром: прибавилось орнаментов на лезвии и, наверняка, возможностей. По крайней мере охотнику хотелось на это надеяться.

Максим оглядел разрушенное поле боя, где не уцелел ни один элемент его приготовлений, помахал рукой в ту сторону, где обнаружил ранее сидхе, наблюдавшего за столкновением, и перешел в Башню. Хотелось есть, пить, спать и наказывать Хаос, отрываясь за недовершенное…

— … а потом эти клоуны потребовали передать им конструкт Призыва к порядку, представляешь! — экспрессивно размахивал руками Макс, будучи уже изрядно пьяненьким. — То есть мало того, что меня прогнали через пятичасовой допрос на Плите Истины, так еще и обязали поделиться наработкой в безальтернативном порядке! Я что, похож на мецената и идейного борца со злом? За все хорошее против всего плохого?

Иезекииль лишь рассмеялся: уж больно комично Максим последние несколько минут расписывал свои мытарства у Серых.

— Ну так тебе же ничего не было за ваш рейдерский налет, так? — спросил он, уже зная ответ. — Да, вы решали общую проблему и сделали это максимально эффективно, честь вам и хвала. Но такое оружие Ордену пригодится много где, вот тебя и взяли на понт слегка. Так как вся эта эскапада в целом выглядела как крестовый поход одного обиженного на Хаос охотника.

— Нашли крестоносца, мать их! — ругнулся парень, отпивая еще глоток.

— Ты закусывай хоть, — посоветовал планар заботливо. — А то нажрешься и уснешь, не рассказав все самое интересное.

— Я Мастер Жизни или погулять вышел? — возмутился Макс. — Не хочу есть еду, хочу пить этот нектар богов и ругать жизнь. Если начну вырубаться — протрезвлюсь, дело знакомое.

— Что-то еще было? — поинтересовался Иезекииль.