— Успокойся. Мы тебе поможем, — я легонько пожал ему руку, которая была холодная как лёд.

— Ярослава Геннадьевича привезли сюда без сознания, — продолжил Авраам Давидович. — Мы сразу же облегчили ему дыхание, провели все необходимые мероприятия, но вот зрение, — Коган сокрушенно покачал головой, затем махнул рукой перед лицом Ярослава, но тот даже не моргнул. — Даже наш именитый лекарь, эксперт по глазным болезням, не нашёл причину его слепоты. Никаких повреждений нет, отправления тоже не выявили. Сканирование ничего не показало. Я таки даже не представляю, в каком направлении двигаться.

После этих слов Ярослав поджал губы и сглотнул ком в горле.

— Ясно, — поднялся с кровати. — Я знаю, что делать. Есть у меня одно очень полезное для зрения зелье.

Я старался говорить уверенно, чтобы успокоить следопыта, хотя понимал, что тоже не смог по эфиру определить причину слепоты, поэтому не факт, что смогу помочь.

— Авраам Давидович, сегодня вы на дежурстве?

— Нет, но я обязательно дождусь вас, — заверил он и пошёл меня провожать.

Только когда мы вышли из палаты и двинулись по коридору, он вполголоса уточнил.

— Вы не знаете, что могло случиться с вашим другом? Странно, что он ни с того ни с сего упал и…

— Это секретная информация, Авраам Давидович, но вам скажу, — доверительным тоном проговорил я. — Всё дело в артефакте. Называется «Чернильная сфера». Слышали о таком?

— Нет, — мотнул он головой. — И что это за Чернильное сердце? Какое оно имеет отношение к тому, что произошло с Пахомовым?

— Самое прямое. Ярослав попал под воздействие этого артефакта. Мы сначала думали, что обошлось. Но, оказывается, эффект был отсрочен. Теперь надо думать, как отменить воздействие артефакта и помочь ему.

— Отменить вряд ли удастся, — покачал головой Коган. — Артефакты воздействуют магическим способом. Мы можем только убрать симптомы, но сам эффект, — он покачал головой. — Сомневаюсь, что у нас это получится… Кто тот злодей, что создал такой нехороший артефакт?

— Вы его знаете.

— Неужели Грачёв? — от удивления у лекаря широко раскрылись глаза и даже рот.

— Он самый, — кивнул я, забрал вещи с подоконника и поспешил вниз.

— Вот же мерзавец! Когда же его поймают? — послышался голос лекаря за спиной.

Не стал отвечать. В последнее время я ничего так не жаждал, как поймать Грачёва.

Я намеревался сделать то зелье, что помогло отцу Воробьёва, который владеет пекарнями в Торжке, а также бывшему советнику императора Ермолину. Правда, там были явные проблемы с глазами, а вот что конкретно случилось с Ярославом, я так и не смог определить.

Все необходимые ингредиенты у меня были в лаборатории в квартире Савельевых, именно поэтому я сразу поехал туда.

Вани дома не было. Дворецкий доложил, что он поехал к кому-то в гости. Пусть гуляет, а то когда ещё представится случай выбраться в столицу. Правда, завтра вновь испытание стихийников, поэтому сделаю ему «Золотой нектар».

На приготовление зелья для Ярослава у меня ушло минут сорок. Можно было бы побыстрее, но пришлось сначала заварить манарос «Зрелица» и дождаться, когда сухие листья отдадут свои свойства горячей воде, ведь он у меня хранился в сушеном виде.

Закупорив пробирку с зельем, я вышел из ванной-лаборатории и чуть не столкнулся с кухаркой.

— Отужинаете? — с надеждой спросила она, вытирая руки о кухонное полотенце. — У меня всё готово: сварила щи из квашенной капусты, осетра запекла, лимонник испекла.

От упоминания еды рот наполнился слюной. Я уже забыл, когда последний раз ел или пил. С трудом поборов желание предаться чревоугодию, я мотнул головой и ответил.

— Мне нужно отъехать по делам. Позже, — махнул я рукой и поспешил к выходу.

Авраам Давидович ждал меня у регистратуры. Время было позднее, поэтому он часто зевал и потирал уставшие глаза. Лекари тратят собственную ману, чтобы помогать больным, именно поэтому он уже порядком выдохся к концу дня.

— Как Ярослав? — спросил я, когда мы начали подниматься по лестнице.

— Ухудшений нет, что не может не радовать. Но и улучшений никаких. Он по-прежнему ничего не видит. Я таки очень надеюсь, что ваше чудодейственное средство ему поможет.

— Вы всегда так переживаете за своих больных, — с улыбкой сказал я.

— А как иначе? Мы, лекари, всей душой болеем за наших пациентов. По-другому быть не может. Служение людям у нас в крови.

— Не про всех так можно сказать, — возразил я, имея в виду лекарей, которые чуть не погубили наследника с единственной целью — убрать с дороги отца Саши.

— Ви таки правы, — кивнул он, в очередной раз подавив зевоту. — Но это скорее исключение. В большинстве случаев лекари самоотверженно борются с болезнями, спасая людей.

Мы зашли в палату. Ярослав, который лежал на боку, подтянув к груди колени и безучастно смотрел перед собой, тут же вскинулся и настороженно спросил:

— Кто здесь?

— Свои, — ответил я и опустился на край его кровати. — Я принёс тебе лекарство.

Мужчина быстро сел и протянул чуть дрожащую руку. Я откупорил пробку и вложил пробирку в руки.

— Немного горчит, — предупредил я.

— Неважно. Я бы сейчас съел и выпил всё что угодно, лишь бы помогло. Не видеть — это очень страшно, — еле слышно проговорил он, затем поднёс ко рту стеклянный сосуд и в два глотка осушил его.

Мы с Авраамом Давидовичем замерли, наблюдая за реакцией Ярослава. Время шло, ожидание затянулось.

— Что ви чувствуете, Ярослав Геннадьевич? — лекарь вплотную подошёл к нему и заглянул в глаза. — Что-нибудь видите?

Мужчина прищурил глаза, несколько раз моргнул и с разочарованием выдохнул.

— Нет, ничего. Мы с Авраамом Давидовичем переглянулись. На его лице читался немой вопрос, я лишь пожал плечами. Вообще-то я предполагал, что зелье не поможет, ведь оно просто исправляло изъяны, которые вели к слепоте: помутнение хрусталика, поражение зрительного нерва, отслойка, ожоги, инфекции, воспаления и тому подобное. Однако на этот раз я имел дело с артефактом, который ко всему прочему, создал искусный мастер, а с ним пока не могут совладать даже имперские спецслужбы.

— Отдыхай и не падай духом. Я что-нибудь придумаю, — заверил я.

— Я вам верю, господин Филатов, — ответил он и вымученно улыбнулся. — Только не затягивайте, а то мне… страшно в темноте.

— Не волнуйся. Скоро ты поправишься, — взял его руку, крепко пожал и вышел из палаты.

Авраам Давидович последовал за мной, плотно прикрыл дверь и шаркающей походкой побрёл рядом.

— Чувствую, ви что-то задумали, — он вопросительно посмотрел на