- Ферита? Какого Ферита? – не поняла я.

- Ну-у-у! – Эльда скривилась, изобразив на своем личике гримасу крайнего отвращения – сморщенный нос, перекошенный рот, прищуренные глаза, а потом пояснила. – Этого! Уродливого! Садовника из парка. Жуткий такой… бр-р-р! - Она поежилась. – На него смотреть – мурашки по коже! И пахнет чем-то кислым. И мозги на бекрень.

- А-а, тот самый, – я вспомнила неказистого парня с тяжелой челюстью и медленными движениями.

Да, не красавец. Да, мысли с трудом пробиваются в его голову. Но… убийца?

– Эльда, ну это же… Он же безобидный! Глуповатый, да. Не от мира сего. Но чтоб убивать? - Я покачала головой, машинально ковыряя вилкой остатки крема. – Да ты во всех грехах его готова обвинить только потому, что он тебе однажды ромашку протянул, а ты как от чумы отпрыгнула и неудачно упала в лужу.

- Если б к тебе такое страховидло потянулось, ты бы так же испугалась! – парировала Эльда, обиженно откусывая эклер. Крем остался на губе. – И в данном случае я не преувеличиваю, – добавила подруга с набитым ртом. – Девчонки вообще говорили, он у одной сережку украл. И в рот положил. Фетиш у него на ушах. Что непонятного? Не лечат его совсем никак. Да и не запирают. Таких надо изолировать. Между нами говоря, я уже и жандармам все сказала. Можно больше не бояться. А если Бабе Руше не веришь, она не одна так считает.

- Ну, ты еще, - усмехнулась я, посматривая на мою смешную подружку.

Обидчиво надув губки Эльда выдала:

- Парень есть один очень умный…

- Опять парень? – не удивилась я такому повороту. Почти все истории моей подруги начинались со слов «Парень есть один…». Так что я даже не удивилась такому повороту.

- Я не монашка, - ответила Эльда. – В отличие от некоторых. – Она посмотрела на меня, как бы обвиняя в том, что это я решила отдать жизнь на откуп святой церкви.

- Так и говори, что твой новый парень, - раскрыла ее тайного «одного парня» я.

- Йорген Мелл., - пояснила девушка. - Он не хухры-мухры. Университет кончал. – сказала подруга с уважением. – Считай надежный источник.

Эльда, которая сама вообще-то не сильно любила читать, тем не менее очень уважала тех, кто обучался в университете.

- И с каких пор Йорген Мелл такой надежный источник? – спросила я удивленно. – Ты его раньше в упор не замечала.

Лицо Эльды внезапно зарделось, как вишня в моем эклере. Она опустила глаза, кокетливо вертя в пальцах кусочек теста.

- Ну, ты просто зря его недооцениваешь, дорогая. Он такой умный. - Голос девушки стал тише, мягче. – Столько всего прочитал! Знаешь, он даже древние трактаты про здешние леса изучает. Говорит, тут столько тайн.

- А ты-то откуда все эти его… таланты знаешь? – не унималась я, подозрительно глядя на ее румянец. Уж, больно он ее выдавал.

Эльда замялась, потом вздохнула.

- Ладно, ладно! – она отпила кофе. – Он, ну, за мной ухаживает. Помнишь, я тебе рассказывала, как на прошлой неделе в слезах прибежала домой после того, как мой бывший, этот подлец, при всех сказал, что я вертихвостка. - Ее губы дрогнули. – Так вот, я сидела на скамейке у фонтана, ревела, а тут Йорген. Просто шел мимо. Увидел, подошел, протянул чистый платочек. Шелковый между прочим! И сказал, – подруга закатила глаза, воспроизводя. – Сказал: «Не тратьте слезы на того, кто не способен оценить ваше сияние. Он недостоин даже пыли с ваших башмаков».

«Слишком книжно, - промелькнуло в моей голове. – «Как цитата из любовного романа».

- Помнишь, Тея, ты мне говорила, что найдется еще принц, который меня оценит?– продолжала Эльда, сияя.

Я вспомнила тот наш разговор.

– Ну, может, он и не принц. Но он такой достойный! И щедрый! - Подружка тряхнула головой, и я заметила в ее ушах новые сережки – изящные капельки какого-то тусклого, темного камня с едва уловимым мерцанием внутри.

- Вот, подарил. Говорит, они напоминают ему звезды в небе. Как и мои глаза. Поэтично, правда? – она прямо сияла от радости.

- Поэтично, – согласилась я, разглядывая сережки. – Эльда, это все очень мило, но вернемся к Фериту. Почему ты решила, что именно он убийца?

- Весь город уже знает. Его первым там обнаружили. Йорген своими глазами видел. Как это чудовище зависло над бедной Саяной. Может и надругался.

- Эльда, – сказала я мягче, – Если даже твой достойный Йорген не считает нужным обвинять Ферита перед жандармами, хотя видел его там, то нам с тобой и подавно не стоит торопиться с выводами. Пусть жандармы разбираются.

Подруга фыркнула, но, кажется, немного успокоилась.

- Ладно, командирша. Буду молчать как рыба. - Она допила кофе и сменила тему с легкостью мотылька. – Ой, кстати! Видела сегодня Элиаса. Твой аптекарь. Ходит, будто тень неприкаянная. Весь вид – сплошное уныние. Глаза красные. Небось из-за тебя вздыхает? – Подмигнула она. – Признавайся, он тебе душу излил о своей любви, а ты его с лестницы спустила?

Я закатила глаза, чувствуя жар на щеках. Опять.

- Мы с Элиасом только друзья, Эльда. Ты это знаешь.

- Да-да, так и поверила, – протянула подруга. – Слухи-то ходят. Старая Руша говорит, что самолично видела ваш поцелуй.

- А по слухам от Гивельды у меня роман с дедом Элиаса. В это ты тоже веришь?

– Ну, с Элиасом могло бы и быть. Не бывает дыма без огня. И Руша придумывает на основании каких-то событий. - настаивала подруга. - То-то матушка моя видела его вчера возле аптеки – стоит, грустно смотрит в одну точку. А потом слышала, как он в подсобке жаловался деду. Говорил, что его «любимая» его разлюбила. Перестала приходить на свидания. - Эльда смотрела на меня с укором. – Ну, Тея! Как тебе не стыдно?

- Но это не… – я хотела возразить, что это не про меня, но мысль оборвалась.

Любимая. Свидания. Элиас встречался с Лиреей. С той самой рыжей красавицей, раздававшей амулеты. И теперь она перестала приходить. Потому что амулет был уже ему передан? Цель достигнута?

Это же хорошо? Значит, Элиас вне опасности?