Смущение и страх перед этой близостью, этой наготой души и тела перед чужим мужчиной сжал горло. Я вскрикнула хрипло и рванулась из его рук.

- Отпусти! Что ты делаешь?! – вырвалось у меня.

Я съежилась, пытаясь прикрыть грудь скрещенными руками, чувствуя, как каждый камень впивается в кожу ног. Но физическая боль была ничто по сравнению с жгучим осознанием: его губы на моих. Объятие. Посторонний мужчина видел меня почти нагой, беспомощной.

Эшфорд отпрянул.

Мужчина встал на колени, его лицо сначала отразило чистое, искреннее недоумение, затем – вспышку обиды, быстро смененную привычной, как вторая кожа, маской насмешливости.

Резко откинул мокрые волосы со лба властным жестом, и в его глазах вспыхнул знакомый, холодноватый огонек. Но сейчас в нем была и тень усталости, и что-то еще… Растерянность?

- Спасаю твою жизнь. Не благодарное это дело – жизнь твою спасать. Видно, она тебе совсем не нужна – его голос звучал хрипло. – В другой раз оставлю тонуть кормить рыб.

Блэкторн подчеркнул последние слова, и уголок его губ дрогнул в сардонической полуулыбке.

Слова подействовали, как удар хлыста. Я сжалась еще сильнее, чувствуя, как жар стыда сменяется уколом вины. Он рисковал. Вытащил меня.

Видела его лицо в момент моего пробуждения – не было в нем ни наглости, ни обычной суровости, только чистое, дикое облегчение. И… страх.

За меня? От этой мысли внутри что-то странно сжалось, заставив сердце биться чаще.

Но ведь уже сказала столько слов неправильных.

- Я… я не это, – пробормотала, опуская глаза, чувствуя, как предательский жар снова поднимается к щекам. Мои пальцы впились в мокрую ткань сорочки. - Я благодарна. Искренне.

Голос звучал жалко.

Я была благодарна до глубины души, но и смущена до предела, и эта смесь парализовала, не давая найти нужные слова.

Мужчина сидел напротив. Его черный камзол и белая рубаха под ним, пропитанные водой, облепили торс. Солнечные блики играли на мокрой ткани, подчеркивая каждый мускул. Он выглядел… невероятно сильным. И в то же время уязвимым.

Левая рука была неестественно прижата к телу, мужчина явно щадил ее. Мысль о том, что Эшфорд полез в бурную реку с травмой, чтобы спасти меня усилила чувство вины.

- Что на тебя нашло? – спросил Блэкторн, и насмешка в голосе уступила место жесткости, холодной и отточенной, как клинок. – Что могло заставить, девушку, живущую возле опасного леса и не страшащуюся спасать заколдованных пастухов, броситься в ревущий поток? Что случилось?

Он наклонился чуть вперед, серые глаза, как кинжалы, впились в меня, требуя правды.

- Кто-то обидел? Этот… аптекарь? Он что-то сказал? Сделал?

«Аптекарь» он выговорил с таким ледяным оттенком, таким нескрываемым презрением, что мне стало не по себе.

Что сделал ему Элиас? Откуда такая враждебность?

- Скажи. Я разберусь. Это не проблема, - сказал Блэкторн.

Кто он такой, этот загадочный Эшфорд, чтобы так яростно вступаться за меня? Просто богатый бездельник? Искатель приключений?

Слова мужчины звучали искренне, властно, с силой, которая не терпела возражений. И в них было что-то… пьянящее. Но страх – страх перед разоблачением моей истинной сути, страх перед его возможной реакцией, если он узнает о моих способностях – был сильнее. Он был как ледяная стена между нами.

- Нет! – вырвалось у меня слишком резко. Я откашлялась, пытаясь взять себя в руки, чувствуя, как мокрые волосы липнут к щекам и шее. – Нет, Элиас… он хороший. Он ничего плохого не сделал и не сделал бы. Никто не обижал меня. Ты… ты все неправильно понял!

Эшфорд скептически приподнял бровь. Его взгляд стал пристальным, анализирующим.

- Не обижал? А что ты тогда в реке делала? Бельишко стирала? – Он покачал головой, мокрые пряди хлестнули по скуле. – Защищать того, кто причинил тебе боль – неблагодарное и опасное занятие. Даже если он тебе нравится.

В последних словах прозвучала странная, едва уловимая нотка. Была ли это ревность? Или просто недоверие к моей очевидной лжи?

Мне срочно нужно было объяснение. Хоть какое-нибудь.

- Кольцо! – выпалила, хватаясь за первую пришедшую в голову мысль.

Сердце бешено колотилось, стуча в висках.

– Я потеряла кольцо. Семейная реликвия. Очень ценная. Бабушкино. Единственное, что осталось…

Я указала дрожащей рукой на цветное пятно моего платья, лежащего на камнях выше по берегу.

- Пришла искать его. Зашла в воду, а платье сняла, чтобы не замочить. Оно же испортится.

Звучало не очень правдоподобно. Особенно на фоне того, как далеко я зашла в воду. Почувствовала, как краска заливает лицо, шею. Мужской взгляд скользнул по моей фигуре, по мокрой ткани, обрисовывавшей каждый изгиб.

Этот взгляд… он был не оценивающим, не осуждающим. Он был пристальным. Напряженным. Внутри все сжалось от стыда и одновременно замерло в странном ожидании.

Кажется этот невыносимый человек нравился мне. Остро, вопреки всему – его наглости, этой ужасной ситуации. Его сила, смелость, эта опасная тень в глазах – все это притягивало, как магнит железо. И от этого осознания стало еще страшнее, но и… слаще.

Эшфорд вдруг усмехнулся, но уже без сарказма. Уголки его глаз смягчились, в них появилось что-то почти нежное. Теплое.

- Кольцо, – повторил Блэкторн. – Семейная реликвия. Понятно.

Мужчина явно не верил ни единому моему слову. Но почему-то не стал давить. Поднялся, поморщившись. Я видела, как он невольно дернул плечом, стиснув зубы.

- Что ж, госпожа любительница водных процедур, судя по всему, судьба обладает извращенным чувством юмора, сводя нас в самых… экстремальных обстоятельствах. - Он протянул мне здоровую руку. - Позволь проводить. И давай найдем твое платье, пока его не снесло ветром или… не утащили какие-нибудь любопытные выдры. С тебя станется и в такую историю угодить.

Эшфорд снял мокрый камзол и набросил мне его на плечи, прикрывая наготу. Его пальцы холодные и сильные обхватили мою руку.

Было даже странно. Он вел себя иначе.

Как… джентльмен?

Это было ново, неожиданно и сбивало с толку. Мы молча подошли к моей одежде. Я наклонилась, чувствуя, как его взгляд скользит по моей спине, по линии бедер, обрисованных мокрой тканью. Смущение жгло изнутри. Схватила платье.

- Пожалуйста, отвернись, – пробормотала я, отдавая камзол, голос дрожал.

- Без сомнения. Хотя я уже все видел.

Услышала, как он отошел на несколько шагов, скрип его мокрых сапог по гальке был единственным звуком, кроме рокота