Твари зашипели и начали отступать, просачиваться сквозь щели между досок, пока не исчезли вовсе. На чердаке даже стало светлее. Илай отпихнул сапогом омерзительный волосяной ком и высвободил кольцо люка, ведущего вниз. Он тяжело дышал, сердце колотилось – он только что сражался с такой дрянью, точно выступил со шпагой против осиного роя. Провел рукой по мокрому лицу, и ладонь окрасилась черным. Костюм тоже необратимо пострадал, Янтарь был покрыт маслянистыми разводами с головы до ног. Ранки от мелких зубов саднили, но не более. Илай слабо улыбнулся уголком рта – он победил. Один, без чьей-либо помощи.

Илай осмотрелся еще раз и принялся спускаться.

Как и сказал лжелакей, на втором этаже никого не было: пустые кабинеты, полные карт, набросков, чертежных столов… На полу валялись в беспорядке перья, серебряные бокалы с засохшими остатками вина, усохшие и покрытые пушистой плесенью фрукты и ягоды. Илай схватил поднос и стряхнул с него остатки яств. «Если заметят, притворюсь слугой. Конечно, заметят, я же весь в дерьме чердачников! Но делать нечего, здесь и так нет ничего чистого, была не была», – решил он и направился к лестнице, ведущей вниз. С каждой ступенью зловоние, пропитавшее оклеенные тканью стены, усиливалось, заставляя все чаще вдыхать через рот.

Открывшаяся на первом этаже картина поражала воображение: всюду громоздились ошметки пищи, что-то было едва тронуто и теперь догнивало без присмотра. Между грудами обглоданных костей – кажется, оленьих – красовались какие-то бурые лужицы. Посреди жутковатого натюрморта из тухлятины желтел диковинный фрукт, больше похожий на сосновую шишку с фонтаном острых листьев на макушке. По усиленному гниением запаху Илай опознал тот самый невероятно дорогой и редкий ананас.

«Здесь все в объедках, – доложил он Калебу. – Картографов пока не вижу, направляюсь к закрытому залу».

«Почему так долго? – возмутился тот. – Возникли препятствия?»

«Логово чердачников», – пояснил Илай, как ему показалось, загадочно, и пошел к двустворчатым запертым дверям в конце холла.

Янтарь одной рукой приподнял серебряный поднос, а другой просунул острие шпаги между створками, нащупывая затвор, как это делал Михаэль той ночью в Архиве. Через миг что-то лязгнуло, точно выскочил из паза крючок, и одна дверь приоткрылась. Он осторожно просунул голову внутрь и обомлел.

«Я нашел… картографов. Немедленно заходите», – передал Илай дрогнувшим неслышным голосом и обессиленно привалился к косяку.

Через несколько минут с грохотом отворились входные двери, но даже это не привлекло внимания тех, кто пиршествовал в закрытом зале.

– Что за… – выдохнул Калеб.

– Бесово отродье! – гнусаво добавила Диана, зажав себе нос.

Распухшие и отекшие, бывшие картографы напоминали трупы, долго пробывшие в воде. Их кожа посерела и натянулась на животах, а одежда, видимо, стала слишком мала, и они скинули ее, оставшись в исподнем. Десятеро гильдейцев еле передвигались по залу на четвереньках, выискивая среди объедков, чем бы еще поживиться, и невнятно бормотали:

– Мне жаль… мне так себя жаль… Ох, тяжко…

Но самым жутким был даже не вид опустившихся людей и их копошение в сгнивших остатках деликатесов, а картина по центру зала: двое картографов зубами рвали плоть третьего, распростертого на полу в луже свежей крови.

– Он умер совсем недавно, – просипел Илай, незаметно для себя все повышая голос. – Надо было врываться сразу, в первый же день, едва сойдя с корабля!

– Отставить, – оборвал его Калеб. – Слушай мою команду: всех демонопоклонников обезвредить. Вызвать команду с «Химеры», они их заберут, в столице передадим культистов Инквизиции.

Стоило геммам ступить через порог, как гильдейцы зашевелились, оторвались от своих омерзительных занятий и вяло начали приближаться к чужакам. Кто-то даже поднялся с пола и вперевалку зашагал к ним, шаркая отекшими лиловыми ногами и протягивая перепачканные по локоть руки, разинув слюнявые рты.

– И вновь нам мешают… – бубнили они. – Пойдете в дело…

Диану передернуло.

Они довольно быстро скрутили всех культистов в зале, связав их обрывками хлопковых скатертей и полотенец, затем Илай передал приказ команде «Химеры», но не почувствовал триумфа от выполненной миссии. Его не оставляла назойливая, как овод, мысль, что они могли предупредить убийство и акт людоедства, если бы не играли по правилам Тайной полиции.

– Изверги! – услышал он голос Калеба, полный возмущения. Илай повернулся, чтобы посмотреть, что могло так тронуть пристава после всего увиденного.

В углу зала на небольшом диване сидела собака диковинной породы с приплюснутой складчатой мордой, тяжелыми брылами, висячими ушами и кривыми лапками, раскормленная до неподвижности.

– Ладно люди, но как они могли так обойтись с животным?! – кипел Рубин.

Собака смотрела на него несчастными, слезящимися глазами из-под отвисших век. Бока ее покрывал слой жира, а дышала она с трудом.

«Хотя бы она еще жива», – мрачно подумал Илай, в то время как Калеб приблизился к псине с явным намерением погладить, а та радостно подставила розовое голое пузо.

Но тут его почти сшибла с ног Диана, метнувшись, точно пушечное ядро.

– Не сметь! – И замерла между диваном и геммами, выставив перед собой кортик, который ей так и не пришлось пускать в ход.

– Корнет, белены объелась?! – возмутился обер-офицер, поднимаясь с изгаженного паркета.

– Не гоните беса, – процедила Охотница сквозь стиснутые зубы. Казалось, вот-вот, и у нее волосы дыбом встанут, будто она встретила матерого волка в овчарне. Малахитовые глаза замерцали за стеклами окуляров. – Эта тварь – не собака! Она не пахнет собакой. Ничем не пахнет.

* * *

Их взгляды встретились – налитый темными слезами и пристальный, оценивающий. Бока существа ходили ходуном, из пасти стекала на обивку густая слюна. Да, на первый взгляд простая, хоть и непомерно раскормленная сука, а по своей сути…

Нечто.

– Покажись! – рявкнула Диана и бросилась на нее с кортиком. Она уже пожалела, что не взяла что-то более увесистое. Например, арбалет!

В последний миг, когда острие должно было встретиться с грязно-коричневой в подпалинах шкурой, тварь с нежданной прытью оттолкнулась кривыми лапами от дивана и перескочила через голову Охотницы. Диана развернулась на каблуках, едва снова не запутавшись в бесовых юбках. Посреди зала, аккурат рядом с растерзанным трупом картографа, стояла, вздыбив короткую шерсть, скотина уже размером с годовалого теленка.

Илай и Калеб запоздало выхватили шпаги. Чудище зарычало. Связанные культисты вяло захихикали и задергались.

– Окружай! – коротко приказал обер-офицер и начал заходить справа, а брат двинулся в противоположную сторону.

Но Диана уже в тот момент оценила их шансы – нулевые. Тем не менее она разбежалась, держа кортик обеими руками, плюхнулась на