Волна страха обдала Исалиэль. Тело мелко затряслось от охватившего озноба, а горло сжал спазм, лишая возможности закричать. Взгляд заметался в поисках спасения. Но окна заколочены, лестницы на второй этаж нет… Бежать некуда… Западня…

Исалиэль стала пятиться, но Тэруми и не думала наступать. Насладившись зрелищем мечущейся в поисках свободы эльфийки, ведьма четко и быстро проговорила заклинание. Темные вихри стремительно вылезли из недр земли, жадно скользнули по телу хозяйки и, повинуясь воле руки, устремились к своей жертве.

Едва липкие щупальцы настигли Исалиэль, её тело мгновенно ослабело, лишаясь воли. Чистая, сильная в своей жажде тьма проникала под кожу, вплеталась в вены, забиралась в душу. Её магия, её дар предков стремительно таяли. Исалиэль протянула руки к ведьме, безмолвно умоляя прекратить.

— За всё надо платить, — ненависть сочилась в голосе Тэруми. Темные глаза светились от холодной ярости.

— Мой народ не может остаться без Верховной жрицы, прошу, прекрати, — теряя остатки физических сил, прохрипела Исалиэль, плача.

Тэруми издевательски улыбнулась и повторила заклинание. Тьма заполнила собой уже всю комнату, оплетая свою жертву и ведьму.

— А я не могла остаться без Кыта, — скрипучим от переполняющей ненависти проговорила ведьма, — но тебя это не волновало. Так прими же результат своего выбора.

Дыхание Исалиэль на миг замерло, а потом пришла боль…

Она ощутила гнев Великих сил. Они осуждали. Они разгневались. Она не уберегла их дар. Потеряла. Не справилась.

Где-то далеко силы природы обрушились на руины её храма… Сломали святилище…

Это было последнее, что Великие силы дали ей почувствовать. А после… Магия покинула её тело… Эльфийский народ лишился Верховной жрицы. Больше некому поддерживать гармонию… Равновесие…

* * *

Лайя не могла долго быть в стороне от Фенриса — предстоящее расстояние сделало её жадной до его общества. Спешно набрав из готового нужное количество зелий и справедливо решив, что изимцам в случае чего поможет Лоран, Лайя отправилась на стену. Фенрис встретил её теплой улыбкой и объятием.

— Твоё волнение передается и мне, — тихо, но строго сказал он. — Прекрати.

— Ты чуть не умер, — резонно напомнила она ему их прошлый поход.

— Сейчас всё будет по-другому, — пообещал он ей.

— Знаю, но это никак не уменьшает моего волнения. И вообще, — она прильнула к нему, коснулась поцелуем уголка его рта и лукаво прищурилась, — почему ты в дозоре стоишь сегодня? Тебе нужно отдохнуть перед дорогой.

Синие глаза блеснули лукавством в ответ. Его рука скользнула по её спине, а затем поднялась к шее. Прохлада пальцев оставила на коже Лайи легкие мурашки волнения.

— Я удивлен, — прошептал он, наклоняясь к её уху, чуть задевая губами кожу.

Лайя ждала продолжения, но его не последовало, зато последовал легкий поцелуй.

— Чему? — тихо спросила она, желая оказаться наедине.

— Что мне подобная идея не пришла в голову раньше, — ответил он, опаляя дыханием щеку. Последовал ещё один поцелуй, а потом Фенрис отстранился и, весело блестя глазами, заметил: — Нам определённо не стоит стоять в дозоре вместе.

— К черту дозор, я сейчас сбегаю и попрошу Чона найти тебе замену. — Она низко склонилась, демонстрируя, что готова рвануть с места прямо сейчас.

Фенрис засмеялся, но его смех сразу же оборвался, в глазах мелькнуло беспокойство. И раньше чем успела испугаться, Лайя поняла причину волнения мужа: ощутила знакомый след темной магии.

— Тэруми тренируется, — пояснила Лайя.

— Днем? — сам того не зная, повторил он её вопрос.

— Она сказала, что будет в стороне от людей.

Лайя сказала и сама же не поверила своим словам. Почему-то вспомнились отголоски ярких эмоций Тэруми… Новая, сильная вспышка темной магии, подняла у неё внутри волну ужаса. Фенрис спрыгнул со стены и рванул в сторону магического следа. Лайя же не могла проделать такой трюк, поэтому ей пришлось бежать к лестнице и только потом нестись к месту, где колдовала Тэруми. Уже на середине пути чужая магия утихла, оставляя после себя бьющуюся в панике мысль: «Что же ты наделала, Тэ?»

Лайя ворвалась в дом. Фенрис был уже внутри, сидел у рыдающей Исалиэль, пытаясь привести её в чувство. Тэруми стояла в стороне, густо украшенная темными полосами магии, и с пренебрежительным видом смотрела на эльфийку. Лайя взглянула в почти черные глаза сестры и непроизвольно попятилась. На неё смотрела настоящая темная ведьма. Злая и беспощадная, такая, какой они все, ведьмы, становятся, когда обращаются к темной стороне своей души.

— Не надо таких глаз, — ядовито прохрипела Тэруми. — Я сохранила ей жизнь, как и обещала.

— Уведи её, — холодно сказал Фенрис Лайе. — Только не домой. Спрячь куда-нибудь. Торник не должен её увидеть.

— Я упыря не боюсь! — выпалила с ненавистью Тэруми, мгновенно теряя прежнее напускное безразличие.

— Ну же! — прикрикнул Фенрис на Лайю. — И не подпускай к людям, пока не придет в себя.

— Кем ты себя возомнил?! — Тьма снова вырвалась на свободу, опутывая Тэруми.

Лайя не дала сестре дойти до Фенриса и перехватила её, крепко сжимая и удерживая.

— Пойдем, Тэ, — ласково проговорила Лайя, старательно пряча страх, — тебе нужно успокоиться. Нельзя чтобы Чон увидел тебя такой.

Это подействовало. Тэруми затихла, а потом позволила взять себя за руку и повести прочь.

— Тише, — стал успокаивать Фенрис Исалиэль, приподнимая с грязного пола, — я найду способ всё исправить. Помогу. Раз умею забирать дар, значит, смогу и вернуть.

Тэруми, услышав это, снова бросилась в дом, Лайя чуть успела перехватить её за талию и оттянуть от Фенриса.

— Не получится, — рыдая, проговорила Исалиэль, не обращая внимания ни на кого, кроме брата. Её тонкие пальцы с силой сжимали ткань его одежды. Она искала в нем опору и не находила. Ей хотелось умереть, ведь как дальше жить, она не знала. — Великие силы не позволят. Я чувствовала их злость… Они не простят мне потерю их милости…

Тэруми разом обмякла в сильных руках сестры и зашлась хохотом.

— Лайя! — воскликнул Фенрис.

— Сейчас! — прошипела сквозь зубы Лайя, злясь на мужа. Пусть бы сам попробовал справиться с обезумевшей темной ведьмой. Это не принцессу уговаривать! Она встряхнула сестру и выпалила ей в лицо: — Если сейчас не пойдешь со мной, то позову Чона и в красках расскажу ему, что ты здесь устроила!

— Ты не посмеешь! — змеей взвилась Тэруми. — Уничтож-ж-жу-у-у-у!

— Да-да! Поговори мне ещё!

Она до боли сжала руку Тэруми и, впившись ногтями в её кожу, потянула за собой прочь. Окольными путями Лайя кое-как дотащила сестру до купальни. Потом вышвырнула, в