— Боже мой… Они действительно живы… — прошептала Марина, с неподдельным изумлением в голосе.

Капитан тем временем отполз от решетки и жестом собрал нас вокруг себя, после чего начал говорить сосредоточенным голосом:

— Значит так, бойцы… Слушайте боевую задачу: решётку снимаем, после чего спрыгиваем вниз. До ящика под нами метров пять, так что ни у кого с этим проблем возникнуть не должно. Степанов и Титов — обеспечивают огневое прикрытие, а я с Семенихиным — под их прикрытием продвигаемся к обнаруженной группе. Соколова — ты остаешься здесь, у тебя тут идеальные условия для снайпера. Если вдруг потребуется твоя помощь, то мы тебя позовём.

После этого инструктажа работа сразу закипела. Титов вновь проявил свой скрытый талант медвежатника, и при помощи двух штык-ножей отжал все защёлки, после чего мы аккуратно втащили решётку внутрь короба. После этого капитан первым спрыгнул вниз, и страховал каждого из нас, помогая сохранить равновесие после прыжка.

Наше появление не осталось незамеченным. Автоматоны замерли, их сенсоры уставились в нашу сторону, пытаясь идентифицировать новую угрозу, но мы не стали позволять им себя долго рассматривать.

— Огонь! — рявкнул Попов, после чего наши «Печенеги» сразу же огласили ангар оглушительным грохотом, неся смерть и разрушение собравшимся внизу роботам.

Не знаю в какой момент капитан с Илюхой ушли по контейнерам в сторону группы, но когда я посмотрел в их сторону, то увидел, что они уже были на пол пути.

Сверху, с интервалом в несколько секунд, раздавались точные, хлесткие выстрелы СВД, каждый из которых означал, что один из «стражей» замирал с пробитым оптическим сенсором и беспомощно падал.

Наше появление застало противника врасплох. Автоматоны, не приспособленные для лазания, оказались в огненном мешке, и метались по открытому пространству, не в силах добраться до нас, чем мы беззастенчиво пользовались, расстреливаю противников словно мишени в тире.

Бойня длилась не больше трех минут, и когда пулемётный грохот стих — внизу, лежали десятки исковерканных металлических тел, на которые я временами посматривал с легко читаемым гастрономическим интересом.

Капитан с Илюхой тем временем уже достигли контейнера с пропавшей группой, и сейчас как раз забрались наверх, вызвав в их рядах небывалое оживление.

Через несколько минут они собрались и начали осторожно спускаться вниз, неся раненного товарища на руках. Первым порывом у меня было конечно же броситься на помощь, но в тот же миг перед глазами встало суровое лицо злого капитана, и я решил всё-таки не своевольничать, и контролировать обстановку, как мне и было велено.

Спустя десяток минут снизу донесся оживленный гул голосов, и практически одновременно с этим на наш ящик забрался перепачканный кровью Илюха, который махнул нам рукой и сказал спускаться вниз.

Мы помогли спуститься Марине, после чего начали осторожно (вес брони и пулемётов — это вам не шутки!) спускаться с господствующей высоты к ожидающим нас товарищам.

Когда мы добрались до них, то Марина тут же без малейших сомнений всучила мне свою винтовку, после чего ринулась к истощенным, грязным, но тем не менее живым бойцам. Один из них, который был с перевязанной головой, оказался капитаном этого отряда, и сразу же направил энергию Марины в сторону лежавшего сержанта без руки.

Девушка сразу же бухнулась рядом с ним на колени, а капитан тем временем окинул всех нас внимательным взглядом, после чего сказал слабым, но твёрдым голосом:

— Спасибо вам, ребята и девчата… Чёрт возьми… Я уже думал, что мы все сгниём здесь в этом чёртовом данже, а тут вы… Не передать словами…

— Не за что, Лебедь, чай не чужие люди, — отозвался Попов, после чего добавил:

— Тем более у нас был приказ на ваше спасение, так что теперь осталось только выбраться отсюда, и дело в шляпе.

Капитан Лебедев, опираясь на плечо своего бойца, мрачно покачал головой на эти слова, после чего сказал:

— Всё будет не так просто, как тебе хотелось бы, друг… Но что-то мне подсказывает, что выйти нам отсюда не судьба… Не пустит.

Попов, услышав такое утверждение нахмурился, и сказал:

— Что значит «не пустит»? Мы пробьёмся назад тем же путём, надо только босса найти…

— Вот в этом то как раз вся проблема… Тот коридор, что вы прошли — это цветочки, по сравнению с тем, что вас ждёт. Боссом тут выступает страж терминала, и мы назвали его «Паук». Он здесь, в соседней комнате, и что самое печальное — он не один. — Лебедев сглотнул, и я заметил, что в его глазах мелькнул неподдельный страх. — Пока босс активен — выходного портала не будет, а деактивировать его практически невозможно.

В ангаре повисла тягостная тишина, нарушаемая лишь далёким гудением вентиляции и тяжелым дыханием спасённых, после чего Попов коротко попросил:

— Расскажи мне всё, что вам удалось про него выяснить.

Лебедев кивнул, и начал рассказывать:

— Он большой… Размером где-то с БТР, а то и больше. У этой твари шестиногое шасси и цельнолитой корпус. Наши пулемёты в лоб его не берут, мы проверяли. — Лебедев тыльной стороной ладони вытер пот со лба, и продолжил:

— Основное оружие — два турельных эмиттера на спине, которые стреляют чем-то вроде сгустков плазмы. При попадании нашу броню прожигают насквозь, но это ещё не всё… Самое мерзкое — это его «рой».

— Рой? — переспросил Илюха, вызвав уничтожающий взгляд капитана, за то что вмешался в рассказ, но спасённый командир не стал заострять на этом внимания и продолжил:

— Да. В зависимости от боевых условий он может выпустить из брюшной секции рой скармехов, которых вы, судя по всему, уже встречали, после чего они настойчиво оттягивают на себя внимание, а сам паук в это время расстреливает врагов словно в тире.

— Ты давай не нагоняй тут лишней жути, Лебедь. Тебе ли не знать, что безвыходных ситуаций не бывает! — мрачно сказал Попов, после чего добавил:

— Лучше бы рассказал о слабых местах и возможной тактике.

Командир спасённой группы тяжело вздохнул, и сказал:

— У этой твари есть сенсорная башня, при помощи которой она ориентируется. В последнее наше столкновение мы смогли её повредить, но работоспособность она сохранила. Помимо этого можно попробовать поразить его энергетическое ядро, которое расположено в брюшной секции, и во время выпуска роя его прекрасно видно… Но ты знаешь скармехов. Если в момент выпуска роя находиться рядом — от тебя не останется и мокрого места.

Илюха, который всё это время