Альгидрас усмехнулся и скорчил какую-то малопонятную гримасу.

– Ну что ты. Не буду, – улыбнулась я.

– Обещаешь? – почему-то спросил Димка, и мне захотелось стукнуть Альгидраса по голове за то, что он умудрился так быстро втереться в доверие к моему ребенку.

– Обещаю, – нехотя кивнула я.

Дима, то и дело оглядываясь, вернулся к девочкам, которые тут же принялись объяснять ему суть игры в костяные кубики, я же повернулась к Альгидрасу.

– На Диму что-то воздействует?

– Не знаю. Я ничего такого не чувствую. А что?

– Мой сын – очень недоверчивый мальчик. Странно, что он так к тебе тянется. Он знает тебя три дня.

Альгидрас некоторое время молча на меня смотрел, а потом чуть улыбнулся:

– Может, это потому, что мы друг другу не чужие?

Я фыркнула. Что ж, если ему хочется в это верить, разумеется, я не могу запретить. Но почему-то казалось, что дело здесь не в родстве, поэтому я решила взять на заметку неожиданную Димкину доверчивость. Возможно, простые расспросы о том, что ему нравится и чего бы ему хотелось, помогут найти ответ. Меня ведь тоже тянуло к Альгидрасу сразу. С первого взгляда. Да что там взгляда? Я ведь думала о нем даже до того, как увидела впервые, еще когда Радим и Добронега только упоминали его имя. Я неожиданно поняла, что до смерти соскучилась по Радиму и его матери. Даже слезы к горлу подступили.

– Это, наверное, глупый вопрос, но мы можем отправиться в Свирь? – прокашлявшись, произнесла я.

Альгидрас неловко повел плечами.

– Я не знаю. Альтар говорил, что мы окажемся там, где начнут сбываться пророчества, – повторил он то, что я уже слышала сто раз.

Ну да. Зачем подробности тому, кого предполагалось пустить в расход в любом из вариантов их плана? Я горько усмехнулась.

– То есть ты не расскажешь, чего мне ждать от будущего?

– Будущее меняется каждый миг. И…

– Правда? Получается, ты знал, что встретишь здесь Альмиру?

При упоминании жрицы хванов его лицо на миг просветлело, но он быстро взял себя в руки, а я постаралась не обращать внимания на то, как в груди кольнуло от ревности.

– Я… видел что-то смутное, – поправив ворот рубахи, начал он. – Видел ее, но не мог поверить. Я считал ее мертвой. Ты рассказала мне, что ее убили.

– То есть это я виновата в том, что ты заблуждался? – искренне изумилась я.

– Нет, что ты! Я не виню, – растерялся Альгидрас. – Просто объясняю, почему не понял, что она здесь.

– Как она здесь оказалась, кстати?

– Ее спас один из воинов.

– Каких воинов?

– Кваров, – нехотя ответил Альгидрас.

– А дальше? – поторопила я, поскольку он замолчал, глядя на играющего Димку.

– Он привез ее сюда.

– Это остров тех кваров? – в ужасе прошептала я, оглядываясь по сторонам, точно ожидая, что из-за кустов выскочат жестокие воины, способные вырезать всю деревню, включая детей и стариков.

– Я не знаю, – так же шепотом ответил Альгидрас.

– У тебя вчера было столько времени спросить! – прошипела я. – От этого зависят наши жизни, наше будущее, в конце концов.

Хванец взъерошил волосы и ответил, не глядя на меня:

– Вчера к слову не пришлось.

Я захлопнула рот, понимая: что бы я сейчас ни сказала, это прозвучало бы ревнивым брюзжанием. Альгидрас посмотрел на меня и неловко пояснил:

– Ее, верно, продали. Я правда не спрашивал.

– Понятно, – протянула я.

– Я не мог! – повысил голос Альгидрас, и на меня полыхнуло злостью вперемешку с отчаянием.

Хванец на миг опустил взгляд, вдохнул, выдохнул и уже спокойно произнес:

– Я не мог заставить ее еще раз пережить то, что она пережила на острове.

– Понятно, – глядя на него, повторила я.

Меня он однажды очень даже смог заставить пересказывать сон, в котором гибла деревня хванов, несмотря на мои слезы и сочувствие к каждому, чью гибель я видела в том сне. А ее, оказывается, тревожить нельзя. Я обхватила себя за плечи и зябко поежилась, хотя на улице было тепло. Альгидрас, заметив это, помрачнел и произнес:

– Мы ждем Алвара.

– Хорошо, – кивнула я, потому что спорить с этим было бесполезно. – Альмира подтвердит твою историю про погибшего брата?

Я мысленно похвалила себя за то, как спокойно прозвучал мой голос. Альгидрас кивнул и что-то сказал детям по-кварски. Дети рассмеялись, включая Димку.

– Дима быстро освоился, – перевел он тему. – Думаю, это потому, что он чувствует этот мир, и…

– Слушай, я не хочу обсуждать ваши волшебности. Не сейчас. Прости. На данный момент меня больше интересуют бытовые вопросы. Где живешь ты?

– У сына старейшины, Глива. Это недалеко. Я после тебе покажу. Ты можешь приходить туда ко мне. Это нормально.

– Хорошо. Спасибо. Если возникнет необходимость, – ровным голосом ответила я.

Повисла неуютная тишина. Я, конечно, могла бы наивно предположить, что Альгидрас подбирает слова, чтобы донести до меня мысль о том, что ничего не изменилось, что мы с Димкой ему по-прежнему нужны, что он сделает все, чтобы быть с нами. Только я ведь помнила, как он сиял вчера. Да и сегодня. До нашего с ним разговора.

– Послушай, – неловко кашлянув, произнесла я, – мне нужно, чтобы ты помог мне обговорить с Граной мою помощь в ведении хозяйства, раз уж мы с Димкой тут живем. Сидеть на шее у посторонних людей я не собираюсь. А еще…

– Надя, – перебил меня Альгидрас, глядя при этом очень серьезно. Мое сердце замерло. Я все никак не могла привыкнуть к тому, что он зовет меня настоящим именем. – Мне нужно кое-что сказать.

После этих слов сердце, кажется, остановилось совсем.

– Что? – спросила я, уговаривая себя не надеяться заранее на чудо. Чудес в моей истории не бывает, несмотря на то что вокруг мальчики один волшебнее другого.

– Альмира замужем за старейшиной.

Услышав имя Альмиры, я едва сдержала раздраженный выдох.

– Я знаю. Сочувствую. – Я действительно скорчила сочувствующую мину.

– Помнишь, ты говорила, что она, что у нее… – он запнулся, не зная, как продолжить, меня же будто окатило кипятком. О да! Я помнила.

– В общем, он здесь, – произнес наконец Альгидрас.

– Здорово, – медленно проговорила я, старательно следя за лицом.

Ведь это правда счастье, что ребенок выжил в той мясорубке. Счастье, что он родился, счастье, что…

– Как его зовут?

– Альтей.

Альгидрас хмурился и смотрел на меня так, будто опасался, что я сделаю что-то ужасное. Закачу истерику, например. Я почувствовала себя совсем как в Свири, когда все вокруг считали меня Всемилой.

– Я тебя поздравляю, – улыбнулась я.

– Надя, послушай, не надо так.

– Как? – искренне не поняла я.

Вот