Правда, отдельные моменты напрягали. Прежде всего язык. По-английски Виктор худо-бедно что-то как-то шарил. Мимо, вокруг него разговаривали не на английском. Может быть, это французы? Но название страны, из которой они приплыли — не Франция. Какая-то Каталания, чтоб им всем пусто было. И язык каталанский, соответственно. Его в своё время пытали, условно пытали на предмет способа общения, ни один язык он не смог узнать. Что-то проскальзывало родственное, но и только. Что толку в знакомых корнях, когда ты просто слышал похожее слово.

Уже потом, когда он по-каталански начал нормально разговаривать, его староста прямо замучил расспросами:

— Вот скажи, Вик, откуда ты свалился?

— А я знаю, Алонсо? Не то эта ваша магия виновата, не то девки приложили чем по башке, ничего не помню! Говорил же.

— Да ты ничего не знаешь! Каталанского не разумеешь…

— Как это не знаю? Говорю же сейчас.

— Сейчас не считается. Когда тебя нашли, не знал. Швисского не знаешь. На мерсальере не говоришь. Какой вообще твой родной язык?

— Русский. Я из России.

— Хоть это помнишь. Если не выдумал эту свою Россию.

И вот тогда второй звоночек прозвенел, не знали поселяне ни про какую Россию, необъятную северную страну. Про Московию — тоже. В магию верили, а в Россию — нет. Как Виктор понял после стычки с индейцами, в магию они прямо вот сильно верили и боялись её. Словно это не сказка, не байка, а самое что ни на есть реальное природное явление. Там, откуда они все приплыли, вообще распространенное, а здесь среди местных весьма и весьма редкое. В Каталании магией, по словам поселковых, владели многие аристократы, это было их наследие и преимущество перед простяками. А тут среди дикарей редкое племя имело шамана, который не просто пляшет с бубном, а в самом деле может что-то эдакое скастовать. «Скастовать» — это слово из старой жизни Виктора, в компьютерные игры он знал и умел, это вам не бумажные книжки.

Короче, дурни-аборигены жили в прямой уверенности в существовании колдунов, так что нужды в богах у них не было. Как и потребности строить церкви, поститься и петь псалмы. Это тоже был нехороший звоночек, тонко намекающий на толстые обстоятельства. В голове не сильно шарящего в истории «попаданца» хранился шаблон, согласно которому у переселенцев в Северную Америку поголовно имелись кольты и винчестеры. А вот этот холодняк, который ему совали в руки, когда заставляли упражняться с оружием, эти дурацкие кирасы и наручи — это, на минуточку, из… как его… конкистадоров! То есть из истории про завоевание Южной Америки и каких-то майя, составивших неправильный календарь. Вывод — Виктор провалился куда-то не туда, не в родную историю.

На следующий день после успешного истребления дикарей, похоронив своих мертвецов и закопав чужих, посёлок вернулся к обычным делам. Советы Вика насчет полезности обработки ран пострадавших от стрел чем-то крепким были проигнорированы. Во-первых, «не лезь в то, чего не понимаешь, Вик». Во-вторых, как оказалось из крепких напитков здесь бывает только сваренное женой Алонсо пиво. Вино слишком дорого, а бренди еще дороже, даже если оно не настоящее Пристовское, а подделка.

Вик хотел заикнуться насчет перегонного куба, но поймал себя на мысли, что не всё знает в этой технологии. Батя, тот знал, он вырос в прошлом веке, когда чуть ли не сами еду выращивали, а уж самогон гнал каждый первый по словам отца. А Виктор даже не знает, почему перегонный куб именно куб, а не цилиндр или тетраэдр. И по поводу сырья было не всё ясно. Получится ли водка из пива — это вопрос. Формула «пиво без водки — деньги на ветер» могла обозначать что угодно.

Так или иначе, но сразу после похорон Вик притопал в кузню к своему наставнику Стиву с органичным прозвищем Жеребец. Классика жанра — кузнец, значит сильный, мужественный и бородатый. Хотя здесь все бородатые, у поселенцев ходить без бороды всё равно что признаться: я еще не очень мужчина, а подрсток. Или женщина. Или дикарь. Типа выберите нужное и поставьте галочку. Кузнец мужественно ковал всякую хрень, чаще всего подковы, ремонтировал сельскохозяйственный инвентарь, а более ничем путным похвастаться не мог. Кроме своей силы и уникальности как специалиста высшей категории. Он был настолько ценным кадром, что даже не ходил на стену отбивать нападение краснокожих. «Меня убьют — кто в кузнице работать станет?» — солидно высказался он, когда Вик спросил его о планах в бою и используемом оружии.

Стив-Жеребец уже раздул горн, что он делал только тогда, когда работа не терпела отлагательств. Ближайший лес был достаточно далёк от поселка, а древесный уголь не картошка, сам в поле не родится. Так что без нужды никто в здравом уме не станет палить горн, это Вик понимал. Просторная кузница, даже скорее мастерская, выстроенная из досок всем миром для нужд поселка поднимающимся над трубой дымом уведомляла всех, что кузница не простаивает.

— Стив, я уже готов к труду после обороны! Что будем делать?

— Иди на все четыре стороны, Счастливчик и делай, что хочешь.

— Это с чего такой поворот, Стив? Не выспался? Или напужался сильно, когда мы с дикарями дрались? — Вик после вчерашнего боя начал несколько иначе смотреть на сурового и брутального кузнеца, зассавшего идти на защиту посёлка.

— Род закрой, приблудыш! У тебя теперь есть конь, вот и займись каким-нибудь делом. Не нужен ты мне, только портишь всё. На свои развлечения сколько угля сжёг без спроса и прощения не попросил.

— Я своими развлечениями, вообще-то вчера несколько жизней спас, пока ты в кузне прятался.

— Ах ты сучёныш! Получай!

Удар у Стива получился не очень, это был скорее толчок, но Вику хватило, чтоб вылететь из мастерской как пробка, попутно сбив верстак с разложенными сельскохозяйственными инструментами. Когда он вскочил на ноги, то разом, как в прошлом бою, увидел всю картину: и валяющиеся на земле серпы, и Жеребца, выходящего из кузницы с молотком в руке, и его кожаный фартук весь в подпалинах. Молниеносно родившееся в голове решение заставило действовать, наплевав на крики людей, на руки, пытающиеся его удержать от непоправимого. Единым мигом он подхватил из пыли серп и тут же запустил его в полёт. Мастерский бросок — и уже никто никуда не идет.

Как мотылька за крыло серп пришпилил полу фартука кузнеца к