Костер он раскладывал как пижон, лёгкими движениями рук притягивая из охапки растопку, потом ветки потолще. Хотя движения рук, если разобраться, это лишнее, просто пока ему было удобнее помогать себе именно так, пассами. Магия телекинеза еще не стала его второй натурой. Путник попробовал не шевелить ладонями вовсе, и именно так сложить все слои будущего костра. Не с первого раза, но получилось. Нескольких ударов стальным кресалом по куску кремня хватило, что упавшие искры смогли поджечь пук сухой травы.

Этот прибор ковал он сам, не просто придав форму прутку железа, а науглеродив его. Уж на такой эксперимент его знаний, случайно удержавшихся в голове за три курса в станкостроительном институте, хватило. Тогда он первый раз попробовал насытить углеродом поверхность кресала из плохого железа. Успех сопровождался руганью кузнеца по поводу испорченного наруча.

Наруч был совсем старый, измятый и негодный ни к чему путному, Вик сделал из него контейнер, в котором два часа калил свою заготовку, засыпанную древесным углем. Закалка в воде — и изделие готово! С первого же использования было видно, что кресало буквально брызжет искрами в сравнении с обычным железом. Кто мог предположить, что коваль тогда затаит обиду и через несколько месяцев выставит из мастерской своего помощника? Зато метательные ножи, такие же злые и твёрдые как его первое кресало, он успел отковать и закалить правильным образом.

Они и сейчас всегда под рукой, когда он в пустоши, висят в кармашках перевязи. Та способность, которая проявилась еще на Земле, в родном мире, здесь оказалась подпитана магией и стала ультимативной. Откровенно хреновый фехтовальщик Вик мигом превратился в уважаемого бойца средней дистанции. То есть лук ему тоже так и не дался, а вот на пистолетной дистанции — пятнадцати-пяти шагах он стал просто повелителем стальных молний. Редкий его бросок не был фатальным, пять клинков на перевязи гарантировали проблему для любой твари пустоши, включая тварей двуногих.

В первой стычке с кочевниками, несерьезной и, как оказалось, пробной, новичок Вик простоял в резерве с древковым оружием, выданным для порядка. Никто особо не верил в его пользу как бойца, так что на инструктаже просто сказали: «Стоишь за частоколом с протазаном, если прорвутся — тыкай лезвием в живот, авось попадешь. А то можешь крюком зацепить и повалить на землю, тоже польза. Не палаш же тебе давать, ухо себе отрубишь, и вся история!» Эти протазаны, как их называют местные, ковали в кузнице из всякого мусора, негодного ни на рубящий клинок, ни на косу.

Второе нападение на посёлок случилось через три дня, дикари-кочевники напали уже всерьёз, убедившись заранее, что перед частоколом никаких препятствий их коням нет. Скакали как на детской карусели катались, а заодно кидали из своих плохоньких луков свои говняные стрелы на территорию посёлка. Говняные — это не от того, что совсем уж плохие, хотя да — плохие, зачастую с костяным наконечником. Так эти наконечники еще и дерьмом были обмазаны, чтоб раны не заживали у людей. Твари такие!

И пока поселенцы прятались от стрел под навесами и стеной, десяток дикарей подбежали к запертым воротам с тараном, связанным из нескольких жердей, и начали ломать ворота. Долго ворота не продержались, уже через несколько минут весь десяток лучших воинов ворвался в посёлок. Вот тогда народ и увидел, чего стоит Вик со своими метательными клинками — десяток превратился в пятерку весьма шустро. Когда он с опустошенной перевязью чуть ли не ласточкой нырнул за угол одного из домов, спасаясь от разгневанных таким приёмом кочевников, этих пятерых весьма грамотно приняли на копья. Авангард дикарей умер, не прихватив с собой ни одного жителя посёлка. Виктор потом сам себе задавал вопрос: почему его не вывернуло наизнанку после убийства стольких людей? А просто некогда было переживать, очень хотелось выжить.

Основная масса краснолицых втягивалась в ворота, пусть уже не с такой готовностью. Тем более, что со стен по ним снова начали стрелять защитники поселка. Но они по-прежнему хотели убивать и грабить.

Короче, отбились тогда, истребив не то племя, не то союз племен. Мужскую часть, понятное дело. Где в это время прятались женщины и дети, знали только орлы да звезды в ночном небе. Из трофеев поселковые взяли небольшой табун лошадей да немного железа. По меркам цивилизованных людей эти дикари были совсем уж нищими. А больше всех тогда «поднял» Вик Счастливчик: новый статус уважаемого бойца и молодого жеребца, как убивший наибольшее количество врагов собственным оружием.

Глава 2

Полгода после переноса

Прямо после первого сражения, в котором довелось непосредственно поучаствовать, Вика накрыло понимание того, где он находится. «Когда?» — это второй вопрос, ответа на него не было, а вот по поводу «Где?» чёткий ответ выдали классические североамериканские индейцы. Вернее, их трупы, такие классические индейские тела. Не сказать, что Виктор в своей прошлой жизни был спец по индейцам, но перед одной вечеринкой заморочился. Просто костюмная вечеринка с прикидами в стиле «индейцы» вынудила его тогда покопаться в интернете, чтоб понять, как они вообще должны выглядеть, эти самые североамериканские коренные жители.

Да вот так они и выглядели на многочисленных фотографиях, найденных в сети. Скуластые коричневые лица, черные прямые волосы, одежда из кожи с бахромой на рукавах. А по временному периоду гадать бесполезно, прогресс в каменном веке, царящем среди аборигенов, до появления белых двигался со скоростью улитки. Так что надо гадать по своим невольным товарищам и соратникам, которых раньше Вик считал местными. Хотя в сравнении с ним они таковыми и были.

Мир, в котором сейчас жил Виктор, не мог быть тем самым его миром, в котором он родился и вырос. Или мог? Ну да, поначалу прикидывал парень, под задницей та же Земля, просто попал в прошлое! Могло такое быть? Вон, говорят, уже куча книг написана про попаданцев, кто-то из знакомых рассказывал. Или отец? Точно, отец чуть ли не один из всех его знакомых книжки читает. Читал. Будет читать? Так вот, в литературе (смешное слово) куча описаний того, как человек проваливается в прошлое. Значит что? Значит, такое изредка бывает. А все разговоры местных про магию есть тупая тупизна невежественных дикарей. Не тех дикарей, которые стрелами с говном пуляются, а нормальных, воспитанных дикарей