Она никогда ничего не делала для Цзю Мина, но сейчас всё было иначе — ей страстно захотелось подарить ему самую большую ценность, которой она владела.

Годы спустя, уже наяву, Су Су вспомнит об этом сне, и ей снова захочется, вопреки Безжалостному Дао, благословить Тан Тай Цзиня перед смертельной битвой, сделав для него кисточку на меч с вплетённым в нее пёрышком феникса.

От затраченных усилий раненная душа феи совсем ослабла. Её тело в предрассветной прохладе покрыла ледяная испарина, а зубы выбивали чечетку. Она сопротивлялась из последних сил, но сон оказался сильнее.

Цан Цзю Мин нашел ее, спящую на берегу озера с недоделанной кистью в руках. От красного перышка, вплетенного в подвеску, на него дохнуло мягким теплом. Молодой человек взял Су Су на руки и тихо проговорил:

— Неужели ты так сильно любишь Фу Я?

Но душа его была спокойна и не омрачилась гневом.

Он вернулся во дворец, уложив жену на кровать, а потом до рассвета сидел у ее постели, держа за руку.

Взошло солнце, и бессмертные воины собрались в поход. Цзю Мина позвали, он наклонился и тихонько поцеловал Су Су в губы, а потом шепнул еле слышно:

— Прощай.

Она просила его не покидать ее до рассвета, и он выполнил свое обещание. Уходя, мужчина взглянул на кисточку в её руке и грустно улыбнулся, подумав, что этот дар предназначается не ему. Он готов был сколько угодно выдавать себя за другого, но видеть ее пробуждающуюся привязанность к Фу Я, было слишком больно.

Су Су проснулась под вечер. За окном сгущались сумерки, а в её руках осталась недоплетенная ею накануне кисть для меча. Узнав, что воины-небожители уже покинули Хэнъян, она горестно всхлипнула и, потянувшись за сумкой цянькунь, выудила из нее небольшую раковину. Эта волшебная вещь могла отправить голос на любое расстояние, но, увы, не позволяла услышать собеседника. Су Су приложила раковину ко рту и позвала:

— Папа, папа! Ты слышишь меня? Цан… Юэ Фу Я рядом с тобой?

Цюй Сюань Цзы посмотрел на Цан Цзю Мина, который дремал поблизости.

— Папа, у меня не было времени попрощаться с мужем… Не мог бы ты передать ему раковину?

Владыка, понимающее улыбнувшись, вложил ракушку в руку Цзю Мина:

— Это Су Су.

А затем, отошел подальше.

Раковина мягко засветилась и Цзю Мин услышал любимый голос:

— Я… хотела тебе сказать кое-что, но не успела. И кисточку для твоего меча закончить не успела! Ты должен позаботиться о себе и вернуться ко мне живым. — Она помолчал немного. — Когда мир восстановится, отправимся вместе путешествовать? Посмотрим все три царства — горы, реки и туманы, а еще закаты и рассветы. Между нами было много недоразумений, да и первая встреча не задалась… Но в будущем у нас всё будет хорошо!

Его брови дрогнули. Всё будет хорошо? Что она имеет в виду?

Кажется, она говорит не о Фу Я.

А Су Су продолжила, и он мог поклясться, что она улыбается, когда говорит это:

— Я снова поставила душистые травы в наши покои. И среди них цветы с запахом ванили. Я знаю, что для тебя их аромат абсолютно безвреден.

Раковина вспыхнула в последний раз и затихла.

Ошарашенный Цан Цзю Мин замер, и сердце его бешено заколотилось. Ваниль… Как же так? Разве Юэ Фу Я не задыхается и не покрывается сыпью от этого запаха? Может быть она говорила не о нем?

Что, если…

Цан Цзю Мин до боли сжал кулаки, может быть она догадалась, что он не Фу Я?

Значит, все это время она знала, кто находится рядом с ней и все слова, что она говорила, предназначались ему, а не Фу Я.

Цзю Мина охватило волнение. Он готов был жить во лжи вечно, лишь бы она была рядом. Но ликующая радость наполнила его душу, когда он понял, что Су Су знала, что это именно он обнимал и целовал её, а не тот — другой. Молодой человек закрыл ладонями вспыхнувшее лицо и рассмеялся. Вся горечь и ревность последних дней превратилась в его душе в медовую сладость. Счастье разгладило морщинку между бровей и зажгло звездами его глаза. Собратья из Хэнъяна видя радостное лицо собрата дружно решили, что это необыкновенная доблесть — с таким беспримерным энтузиазмом идти на бой с демонами.

А Цан Цзю Мин в это самое время представлял, как вернется к любимой, признается во всем собратьям и вернёт пленённого Юэ Фу Я домой. Затем бросится на колени перед Цюй Сюань Цзы и вымолит у него прощение. Он больше ничего не боялся, ни гнева, ни осуждения.

Какая жалость, что из-за ревности он ушел, не попрощавшись, и что кисточка, которую Су Су сплела для него, так и осталась у неё в руках. Увы, теперь за подарком не вернуться.

Он закрыл глаза и прерывающимся голосом прошептал:

— Жди меня, любимая. Я обязательно к тебе вернусь.

* * *

Демон кошмара с любопытством следил за происходящим в сновидении. Похоже, в иллюзии ему удалось пробудить лучшее в душе повелителя. Даже если в начале все шло не очень гладко, в итоге грёза вышла чудесной. В реальной жизни Тан Тай Цзиня преследовали неудачи, но это всего лишь потому, что ему не повезло с рождением. Чтобы выжить, ему с детства пришлось стать бесчувственным, жестким и изворотливым.

Заметив, что перламутровая бусина вот-вот рассыпется, монстр подлетел к спящим, чтобы их растормошить:

— Повелитель! Фея Ли! Просыпайтесь!

Силы бусины тысячи лиц таяли, поддерживать сновидение стало все труднее и вот уже иллюзия начала рассеиваться, пока картинка в жемчужине не исчезла совсем.

Девушка в белом платье на горе Чанцзе среди огненно-красных платанов ждёт возвращения своего возлюбленного из Бесплодной Пустоши.

Бессмертные юноши покидают место битвы, они смеются и радостно обсуждают победу, а один из них крепко сжимает в реке перламутровую раковину. Он счастлив потому, что знает — его любовь взаимна.

Увы, сон растаял, и увидеть их встречу Тан Тай Цзиню и Ли Су Су не дано, как и узнать, смогли ли влюбленные осуществить свои мечты. Все это осталось