– Не грусти, Изэнэджи, – женская голова, обрамлённая короткими чёрными волосами, подлетела к нему и поцеловала в щёку. – Ещё успеешь кого-нибудь испугать.

Он густо покраснел:

– Ну ты совсем безголовая – при Рэй-сан такое вытворять?!

Голова засмеялась и тут же вернулась к своему телу.

– А что такого? Она и так всё знает, правда, Рэй-сан? – Мизуки кокетливо улыбнулась. Она была так же бледна, как и её избранник. И нашли ведь друг друга в этом месте… Рокурокуби и нукэкуби – идеальная пара для охраны. Один пугает, другая готова схватить за ноги и отгрызть пятки, чтобы испуганный не смог убежать далеко. И ведь им даже не придётся выходить за ограду. Как славно, что для семьи Исихара они друзья, а не враги.

– Правда, – она усмехнулась, и Мизуки довольно оскалилась. Рэй поспешила поскорее уйти и начала по пути разворачивать свиток от Кунайо-самы, пытаясь в тусклом свете тётина прочитать письмо.

– Рэй-сан, – послышался шёпот из темноты. – Рэй-са-а-ан…

– Кто там? Выходите к свету. Что стряслось?

– Это я… Только не пугайтесь, пожалуйста… – голос звучал откуда-то снизу, почти по-детски застенчиво, хотя, судя по всему, принадлежал взрослой женщине.

– С чего бы мне пугаться? Я же вас всех расселяла. Кого только не видел этот рёкан…

В воздухе проступило выхваченное светом лицо. Точнее, лишь гладкая кожа там, где должны были быть нос, рот и глаза.

– Простите, что я вас тревожу, – за лицом показалось и остальное тело – почти обычное, почти человеческое. Единственная разница – десятки ртов, расположенных на ногах. Один из этих ртов и говорил с ней. – Внутри уж очень много народу, а с нами в номере маленький бакэдануки, он чуть-чуть… как бы это сказать…

– Пугается?

– Нет, вовсе нет. Но он крайне любопытный.

– Ох, поняла.

Дети… Интересно, что ему показалось более любопытным: лицо без лица или обилие ртов на ногах? До чего добрались его пальцы? Но сейчас ночь, и тревожить кого-то из постояльцев в такое время она бы не рискнула. Даром что половина из них бодрствует. Ночь не время беспокоить ёкаев.

– Подойдите ко мне утром. Я просмотрю списки, и мы найдём для вас место получше, хорошо? – Она постаралась любезно улыбнулся, и женщина благодарно ей поклонилась.

– Конечно. Он уже спит, так что и я смогу. Я бы не обратилась к вам, если бы случайно не увидела вас сейчас. Прошу прощения за этот поздний разговор.

– Всё хорошо, – заверила её Рэй и поклонилась в ответ. – Доброй ночи.

Ноппэрапоны, которые были одними из самых жутких существ согласно глупым сказкам, на деле оказались добрейшими ёкаями, лишний раз боящимися даже вздохнуть рядом. Рэй проводила взглядом женщину до входа и, вернувшись к свитку, последовала за ней.

Даймё предупреждал, что в области гостит сёгун, и взывал к осторожности. Но, кроме этого, было кое-что ещё…

– От кого гонец? – встретил её отец у входа, и Рэй подняла на него встревоженный взгляд. – Нам нужно бы запасы провизии пополнить, а то народу прорва.

– Пополним, – кивнула она. – Только вот с рыбой для тех, кому она нужна, могут возникнуть трудности.

– Отчего же?

– На Минато, кажется, напали.

– Как напали? Кто? Сёгун узнал? Но как?

– Нет, кажется, нет. Не знаю. Сёгун здесь, в Юномачи, нам стоит быть осмотрительнее.

– Ох, – он выдохнул и сел на крыльцо. Рэй примостилась рядом. – А кто напал-то?

– Кунайо-сама пишет, что ногицунэ. Какие-то вако.

– Кто такие вако?

– Не знаю, – пожала она плечами. – Но беда сразу с двух сторон: сёгун здесь, чтобы проследить за выполнением своих поручений. От ёкаев избавляются.

– У нас? На западе? Да что ж им неймётся! Правильно мы этот забор слепили и стражу поставили.

– Правильно, – согласилась Рэй. – Но, наверное, надо сказать всем?

– И навести панику? Нет уж.

– Но они должны знать, что там опасно. Должны понимать, что теперь рёкан не просто привал и отдых. Думается мне, это их единственное укрытие…

Отец в задумчивости почесал лоб, а затем глубоко вздохнул.

– Твоя правда. Мы взялись помогать ёкаям не просто так. Раз уж бакэнэко нам так помогла – и нам, и нашей Хитоми, – надо сделать всё, что можем. Только осторожно, Рэй, – он пристально смотрел на неё, а она – на его морщинки, собравшиеся на лбу. Так много времени он потерял в своём горе…

– Я найду нужные слова, – пообещала она. – Постараемся обсудить всё спокойно. Но как решить проблемы с рыбой, мне пока непонятно.

– А что даймё пишет?

– Отправил подмогу. Уж не знаю, как это скрыл от сёгуна…

– Да что тут скрывать? Небось по всей провинции, да и по всей области посылает воинов гонять ёкаев. Сёгун там знает, куда они отправились?

– Верно говоришь, – кивнула Рэй, свернула свиток и поднялась. – Надо поспать, отец. Завтра нелёгкий день.

– Я так думаю, – прокряхтел он, поднимаясь вслед за ней, – у нас не то что нелёгкий день – нелёгкие месяцы впереди.

– Не хотелось бы думать об этом так…

– А что поделаешь? Неприятное всегда сложно признавать, но закрывать глаза на правду – только себе вредить.

Он поднял мерцающий тётин и, освещая себе путь, шагнул вглубь рёкана. Рэй вздохнула: и ведь он прав. Но ничего, их дело праведное, они как-нибудь справятся.

⁂

Ямагучи Кунайо был прямым потомком даймё Западной области, который, несмотря на полное разорение своих земель, позволил ёкаям остаться в своих владениях после войны. Всегда, на всех собраниях в Светлом павильоне, когда речь заходила о ёкаях, он предлагал немыслимые, даже радикальные идеи: допустить их в качестве слуг во дворец, позволить учиться в школе сёгуна, брать в самураи… Уже тогда Мэзэхиро понимал, что с этим даймё они смотрят в разные стороны, и видел в нём если не врага, то по меньшей мере соперника, желающего разрушить веками устоявшийся уклад.

И потому сейчас, глядя, как этот самый даймё покорно отправляет самураев Юномачи уничтожать ёкаев по всей области, Мэзэхиро никак не мог взять в толк почему. Наверняка он понимает, что его непослушание обратилось бы против него. Но так легко предать свои принципы? Мэзэхиро ожидал бы этого от кого угодно, но только не от Ямагучи Кунайо.

Он прошёл в павильон Совета. Сейчас он не должен здесь быть, они условились встретиться лишь через два коку, но Мэзэхиро направился к свиткам, чтобы ещё раз пересмотреть карты западных земель. Пусть ближе к берегу поселений мало, но всё ли они учли на востоке? Или есть что-то, чего он не заметил, что-то, что упустил?

У стены лежало много свитков. Какой из