Голова пухла от самых разных мыслей. Поэтому я решил переключиться на другую тему.

— Динара Фаритовна, а как же тогда ваша магия крови? Если орденцы не признавали любой другой вид магии, почему не вырезали вас? Вы упоминали некую Обитель…

На лице у Каюмовой расцвела самодовольная улыбка.

— А кто сказал, что они не пытались? Пытались несколько раз, но зубы обламывали. Мы творили магию крови, а кровь есть во всех, в том числе и в иерархах ордена. Как бы они ни хорохорились, но мы могли убить и их при желании и должном мастерстве. Хоть мы и не имели отношения ни к рассвету, ни к закату, в моё время Орден признал кровь в качестве ещё одной первостихии, потому нарываться на войну с нами они не стали, тем более что местами мы вполне успешно умудрялись сотрудничать, защищая людей. Как-то так и жили.

— Вот слушаю я вас, Динара Фаритовна, и не могу отделаться от ощущения, что даже несмотря на обмен клятвами, вы слишком уж печётесь о моей скромной душе.

Каюмова расхохоталась легко и весело, будто передо мной сидела совсем юная девчонка.

— Здоровая паранойя — отличная черта для любого мага, Юра! — ответила она, утерев выступившие слёзы. — Я даже не буду отпираться. Дело не только в обеспечении будущего комфортного перерождения. Нет. Я живу здесь уже очень долго, чтобы заметить, что этот мир болен. Гнойный нарыв растёт не по дням, а по часам и, не ровен час, вскроется. В этой ситуации я бы хотела быть в команде тех, кто не ударит мне в спину. Орденцы мне не были друзьями ни в прошлой, ни в последующих жизнях. Они в обеих мирах так или иначе вытравливают любую другую магию, не относящуюся к рассвету или закату.

— Тогда тем более не пойму, почему вы решили довериться мне. У меня же все задатки орденского брата налицо. Вон, даже рассвет откуда-то вылез. Но вы всё равно со мной носитесь, просвещаете.

— Потому, что ты интуитивно расписал мне как снять кровное проклятие примерно шестого уровня Башни Крови. А однажды ставший корвусом обители Великой Матери Крови навсегда остаётся им. К тому же у тебя кроме рассвета есть другая магия, так что орденским братом ты точно не станешь.

* * *

Игнат Сергеевич Светлов до сих пор отчасти не верил в реальность происходящего с ним. Слишком уж это было похоже на подарок судьбы. Хотя был ещё вариант, что некая сверхъестественная сила услышала его молитвы и стенания и решила подсобить.

«Знал бы какая, сделал бы подношение!» — размышлял патриарх рода Светловых, в очередной раз осушив себя после прогулки под проливным дождём.

Он находился на задворках одного из имений, переданных в качестве виры Угаровым, где в лесу простаивала старая лесопилка с обвалившейся крышей. Зато склады для готовой продукции были ещё целы, хоть под проливными струями дождя и выглядели уныло. Но эта унылость была доро́гой к самому что ни на есть светлому будущему.

Кто бы сказал Светлову ещё пару дней назад, что появление неизвестной гостьи откроет ему столь радужные перспективы, он бы не поверил.

Ну вот уже два дня, как он месит грязь, наблюдая за оборудованием на месте старой лесопилки небольшого заводика по производству весьма редкого и столь же опасного вооружения. Незнакомка подарила ему технологическую карту со всеми чертежами для производства уникального ресурса. И все это в обмен на то, что Светлов в назначенное время заманит князя Угарова на этот заводик.

Угаров в обмен на собственное производство? Пф-ф-ф!

Светлов искренне надеялся, что ему удалось удержать беспристрастное выражение лица и не выказать свою радость. О, месть будет сладкой! Он не просто уничтожит Угаровых физически и политически. Он не оставит камня на камне от их репутации. Его же род вернёт обратно всё принадлежащее им по праву и отнятое императрицей в качестве виры. Игнат Сергеевич в полной мере надеялся насладиться падением рода, причинившего им столько проблем.

И плевать хотел патриарх рода Светловых на указания иерарха ордена, брата Бризе. Тот сейчас ошивался где-то на просторах Австро-Венгрии, вымещая зло и сводя счёты со своими заграничными «братьями».

Слишком высоки были ставки и слишком вкусной награда. Игнат Сергеевич на сей раз взялся лично курировать проект по уничтожению Угаровых, не доверив никому сию важную задачу. И пусть ради этого пришлось мокнуть под дождём третьи сутки кряду — это не сильно его смущало. Главное — результат, а уж после его дождётся и дача на побережье Чёрного моря, и прекрасное вино из собственных погребов.

Глава 17

Последние пару дней лил дождь. Холодный, противный, порождающий сырость пронизывающую до костей. Низкие тучи укрывали город не хуже перины. А судя по цвету, казалось, что того и гляди пойдёт снег. Бабушка только посмеивалась над моим возмущением.

— Да что ж это такое⁈ — бурчал я, глядя на мутное от дождя стекло. — Как будто хляби небесные разверзлись! Не могли столицу где-нибудь в более приятном месте построить?

— Могли, Юра, очень даже могли. Но, если не ошибаюсь, Кондратий Иванович рассказывал тебе, в связи с чем столица осталась на том месте, где её и построили, и почему новая столица, на Неве, не стала основным местом дислокации императорского двора.

О, да, эти пояснения я прекрасно помню. В связи с распространением стихийной магии безопаснее было находиться в сейсмически неактивной зоне, подальше от морей и океанов. А уж мы-то, посреди болот, дремучих лесов, весной и осенью превращавшихся в непролазные грязи, были и вовсе вне опасности.

Светловы сидели тише воды, ниже травы. А потому я планировал всё же отправиться в командировку по запросу Ясенева. К тому же весьма основательным аргументом в пользу поездки было как раз-таки расположение кургана вблизи Чёрного моря. Отчего-то мне помнилось, что лето в середине августа там должно сильно отличаться от столичного. Меня манило жаркое солнышко, с тёплая морская водичка, ясные деньки с бездонным синим небом и золотисто-серебряной степью, где участки с колосящимися зерновыми, созревшими к страде, и участки ковыльной степи перемежёвывались в зависимости от близости к человеческим поселениям.

Кроме того, я прекрасно знал, что пока Пустота не отняла у меня силы, а она почему-то с этим вопросом не спешила,