– Ты, должно быть, шутишь, – сказала она, сжимая в руках лопату, как оружие. – Мы не станем осквернять могилу моего прапрапрадеда.

– Только так можно доказать, что Альма обратилась к Текуани, чтобы вернуть мужа из страны мертвых.

Каролина впилась пальцами в деревянную ручку.

– Ты заставил меня проделать весь этот путь, чтобы запятнать доброе имя моей семьи?

– Нет. Я привел тебя сюда, чтобы помочь подтвердить, что Видаль – первородный жаждущий. Вопреки твоим убеждениям, не все сводится к тебе и твоей семье.

– Мы буквально стоим перед могилами моей семьи.

Она права, но дело не в личной мести Фуэнтесам.

– Фуэнтесы веками защищали жителей Дель-Оро. Так что да, все сводится к нам, потому что ты пытаешься сказать, что те же люди, кто поклялся оберегать эту долину, и стали причиной проклятия.

Жеребец Каролины заржал. Они оба замерли, ожидая, что кто-то выпрыгнет из тени. Но конь принялся спокойно объедать кусты.

– Как бы то ни было, – пробормотал Лало, – мы должны найти первородного вампира. Уничтожить его – единственный способ все исправить.

– Да, ты постоянно это твердишь.

Лало повернулся к Каролине. Ее лицо освещала луна, но он и без света видел, насколько она хороша. Как ее губы всегда изгибались в ухмылке. Какой нежной выглядела ее кожа. Как свирепо сверкали ее глаза. Его чертовски сильно тянуло к этой девушке. И даже несмотря на ее дикое упрямство, ему захотелось приблизиться. Лало шагнул ближе, чтобы просто оценить реакцию своего тела.

Пульс Каролины участился.

Она тоже чувствовала это притяжение?

«Конечно же нет», – напомнил он себе. Каролина – охотница на вампиров. А он, к сожалению, очень даже вампир. И даже не будь он им, она бы все равно оставалась Каролиной Викторией Фуэнтес – сильной, остроумной и прекрасной, как восход солнца. Ее окружала огромная, шумная семья, которая заботилась о ней, для Лало рядом с ней нет места. Он обычный ученый с единственной сестрой, которая любит его – скорее, даже терпит – большую часть времени.

Откашлявшись, он сделал шаг назад.

– Я изучал статьи, журналы, книги и писания о подобных монстрах по всему миру. – Лало кивнул на надгробие. Гранит стал гладким от ветра и возраста, но на поверхности все еще виднелось имя Видаля. – Если тела Видаля нет в этой могиле, значит, Альма, ведомая великой скорбью, пришла сюда и заключила сделку с богом смерти.

Каролина нахмурилась, глядя на траву.

– Не знаю, стоит ли молиться, чтобы останки Видаля оказались на месте или нет.

Лало удивился. Она не стала спорить. Не заявила, что он ошибается, и не отмахнулась от него. Каролина готова помочь довести его дело до конца. От нахлынувших эмоций у него перехватило дыхание. Долгое время его поддерживала одна только Фернанда.

– Ради моего же блага, – сказал Лало. – Будем надеяться, что могила пуста.

– И если это так?

Он вздохнул.

– Тогда я найду то, чем Альма призвала Текуани, выслежу Видаля и убью его, и все это прежде, чем погибну от жажды. – Хорошо бы еще успеть до появления Мариселы.

Каролина рассмеялась. У нее изо рта вырывался пар.

– И это все?

– Должно быть что-то еще?

– Я дразню тебя, Лало. – Улыбнувшись, Каролина покачала головой и вонзила лопату в мягкую землю.

Лало взял вторую лопату, лежавшую возле его ног, и присоединился к ней.

– Могу я спросить тебя кое о чем, Каролина? – Он ощутил легкую дрожь. Кажется, он еще никогда не произносил вслух ее имя. Момент казался интимным, особенно под звездами.

– Только если твои вопросы не будут меня раздражать, – сказала она.

– Не могу этого обещать. Ты, судя по всему, живешь в постоянном раздражении.

– Мое личное проклятие.

Лало сдержал улыбку.

– Мне интересно, как вампиры преодолевают ограждение Дель-Оро. На первый взгляд, это совершенно невозможно.

– Обычно всему виной человеческая ошибка. То оставленные открытыми ворота. То заснувший охранник. Временами кровопийцы проявляют изобретательность и прорываются через слабые места на внешних границах. Теперь мне интересно, не осталась ли в них частичка души и не знают ли они все скрытые пути. Возможно, некоторые не до конца поддались жажде крови и просто пытаются отыскать дорогу домой. – Она замолчала. – Раньше я думала, что душа каждого жаждущего покидает тело в момент обращения. Что единственная цель этих тварей – убивать. Но ты изменил мое мнение на этот счет. Взгляни на себя. Как тебе это удается?

– Я не особенный, если ты об этом.

– А я и не говорила, что ты особенный.

Лало фыркнул.

– Ну, на всякий случай, если ты так подумала, я расскажу тебе вот что. Когда меня только обратили, я не мог думать ни о чем, кроме крови. У меня физически болело тело, когда пытался подумать о чем-то ином. Но у людей в кантине, где я находился, были ужасные мысли и воспоминания, и я чувствовал скорее отвращение, нежели что-то еще. Эти воспоминания до сих пор крутятся у меня в голове. А вот если бы люди, чью кровь я выпил, были счастливы или милы, я, возможно, никогда бы не пробудился от этого лихорадочного сна. Представляю, насколько сильная зависимость могла бы развиться от поглощения хороших жизней.

– Интересно.

Они работали в тишине. Бросали влажную землю в сторону и ворчали от напряжения.

Через некоторое время Каролина спросила:

– Что за цитату ты произнес перед моим отцом в ту ночь, когда нас застукали в его библиотеке?

– Какое приятное воспоминание, когда мы стоим по колено в могиле.

– Мне напомнить, что это твоя идея?

– Я процитировал строчки из сонета. – Лало откашлялся. – Но что такое несколько мгновений, когда наши души знают друг друга с начала времен? Его написал…

– Пио Парра, – закончила за него Каролина. – Да, я знаю. Но ты ошибся.

Он перестал копать.

– Прошу прощения?

– В стихотворении другие слова.

– И откуда ты знаешь?

Даже если бы Лало не стоял прямо перед ней, все равно бы почувствовал, как она закатывает глаза.

– Я прочитала все его произведения, – заявила Каролина.

Лало разинул рот.

– Все? Но это же…

– Пятьдесят семь книг. Пятьдесят девять, считая антологии. Я знакома с работами большинства великих авторов. Рейес, Эспиноза, Хименес, Торрес.

– Это… Ты…

– Приукрашиваю? – спросила она.

– Нет, я вовсе не это хотел сказать.

Перестав копать, Каролина повернулась к нему.

– Что же тогда?

– Я хотел сказать, что ты потрясающая.

– Ох! – Она смущенно улыбнулась. – Спасибо.

– У тебя есть любимые произведения? – поинтересовался Лало. Ему еще не доводилось встречать кого-то более начитанного, чем он сам. И теперь, несмотря на обстоятельства, его захлестнул восторг.

– Если честно, именно этот