— Для начала позавтракать, — с улыбкой ответил я. — А затем посоветоваться с Владимиром Васильевичем. Идите в столовую, я скоро подойду.

Вера кивнула и вышла, оставив за собой лёгкий аромат лаванды. Я же остался сидеть в кресле, глядя, как солнечные лучи за окном ложатся на сад, и подумал, что покой в этом доме — понятие временное. Но, пожалуй, именно поэтому жить здесь и было интересно.

Глава 12

Важные беседы

Я поднялся из кресла и, прихватив чашку с остатками чая, и вместе с Верой направился в сторону столовой. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь неплотно сомкнутые занавески, ложились на пол длинными светлыми полосами. Из кухни доносился аромат свежеиспечённого хлеба и пряных трав.

В столовой нас уже ждал Никифор в безупречно чистом, белом переднике. И я с удивлением отметил, что обычно взлохмаченные волосы домового, сегодня были аккуратно зачесаны. На столе дымился чайник, стояли корзина с булочками и блюдо с посыпанным зеленью омлетом. Возле подоконника, растянувшись, как король, грелся Мурзик, всем своим видом демонстрируя, что прошлые недоразумения с чаем он считает улаженными.

— Прошу, мастер-князь, завтрак подан, — объявил Никифор, кивнув с тем выражением лица, каким обычно объявляют о начале заседаний в Совете.

Я усмехнулся:

— Благодарю, Никифор, — ответил я, занимая место во главе стола. — Пахнет великолепно.

Домовой кивнул, но по его довольному виду было заметно, что он польщен моей похвалой.

Вера заняла место по левую сторону от меня, аккуратно сложив руки на коленях. Я поднял взгляд, и на миг наши глаза встретились. Вера была спокойной, но в её глазах теплилась тень тревоги. Скорее всего, девушка переживала за прибытие ревизора. И я хотел было сказать, что-нибудь успокаивающее, но в этот момент, в коридоре раздались тяжёлые шаги, и в дверях появился Морозов. Воевода выглядел собранным, но, кажется, уже успел пробежаться по территории: ворот рубахи был расстёгнут, а на сапогах прилипла пыль дорожки.

— Доброе утро, — произнёс Никифор, протягивая воеводе чашку с отваром.

Морозов принял чашку, благодарно кивнул домовому.

— Кажется, нам так и не довелось побеседовать утром, — начала Вера, как только Морозов сел в кресло. — Едва я вошла в гостиную, как вы сослались на срочные дела.

— Ничего необычного, — буркнул Морозов, не поднимая взгляда от чашки. По его интонации было ясно, что он и рад бы казаться безразличным, но утреннее появление Веры, похоже, слегка выбило его из привычного равновесия.

Девушка, кажется, и не заметила грубоватого тона воеводы. Или сделала вид. Просто чуть выпрямилась, будто не собиралась позволять себе опуститься до ответных шпилек.

— Какие планы на сегодня Николай Арсентьевич? — поинтересовался Морозов, чтобы сменить тему.

Я сделал глоток отвара, ощутив его лёгкую горечь. А затем отставил чашку:

— Ждём ревизора из столицы.

— Вот как? Ну что же, в целом хорошая новость? — уточнил Владимир, и в уголках губ мелькнула лёгкая улыбка. — И кто он? Как выглядит? Из какого ведомства? Чтобы, заранее знать, кого встречаем.

Я развел руки:

— Известно только, что он должен прибыть из экологического ведомства. Скорее всего, в ближайшие дни. Возможно, даже сегодня. Остальное — тайна великая есть.

Воевода нахмурился:

— Инкогнито это нехорошо. Если ревизор полезет в лес Митрича, и кто-нибудь решит, что он очередной браконьер, дело может закончиться плохо. Особенно после недавнего случая.

Боковым зрением я заметил, как Вера слегка напряглась и странно покосилась на нас при упоминании браконьеров, но ни слова не сказала. Только поправила ложку на блюдце.

— Что будем делать? — прямо уточнил я, глядя на воеводу.

— После завтрака и разберемся, — равнодушно пожал плечами тот.

Я открыл было рот, чтобы напомнить, что тема разговора важная, но Морозов уже разрезал пышный омлет. И делал он это с таким поразительным спокойствием, что я только вздохнул. Мы замолчали, принявшись завтракать. В комнате стало тихо. От окна тянуло прохладой. Стоявший у двери Никифор, не выдержал тишины и кашлянул, привлекая внимание.

— Мастер-князь, может, добавить вам ещё отвара? — спросил он, уже наливая, не дожидаясь ответа.

— Спасибо, Никифор, — сказал я, принимая чашку. — Нам сегодня предстоит много работы.

Домовой кивнул, но что-то в его взгляде подсказало мне: он тоже чувствует, что день будет неспокойным.

Я доел омлет, ощущая, как нарастающее ощущение тревоги перекатывается внутри, будто тихая волна под кожей. Отставил в сторону пустую тарелку и произнес, обращаясь к Никифору:

— Благодарю. Завтрак, как всегда, бесподобен.

Я откинулся на спинку стула и потянулся к корзине за булочкой. Морозов отставил чашку и выпрямился, глядя куда-то поверх моей головы.

Вера молча наблюдала за ним, а потом осторожно спросила:

— Думаете, действительно появится в Северске сегодня?

Я посмотрел на неё поверх чашки.

— Возможно. Но столица редко делает что-то просто так. Если ревизор едет инкогнито, значит, у ведомства есть причина не доверять местному князю. Или…

Морозов тихо хмыкнул:

— Этот пришлый уже прикормлен «Бастионом», — закончил он за меня фразу. — И тогда его первая прогулка по лесу окажется и последней. А нам потом придется объясняться со столичными мастерами, куда делся их очень важный человек.

Я кивнул. Вера отвела взгляд, поправила бумажную салфетку:

— В таком случае, надеюсь, ревизор окажется умнее. И не станет связываться с промышленниками, — тихо произнесла она, а затем повернулась ко мне и добавила извиняющимся тоном. — Прошу меня простить, Николай Арсентьевич, у меня еще много дел. Я разбираю корреспонденцию покойного князя. В архиве оказалось полно писем, на которые никто не отвечал. Часть адресатов наверняка желают получить ответы.

— Конечно, Вера Романовна, — ответил я. — Если понадобится консультация — обращайтесь.

Секретарь встала из-за стола: спокойно, не спеша, будто и не собиралась придавать уходу особого значения. Легко провела рукой по подолу платья, выровняла складки и направилась к двери.

Когда за ней закрылась створка, в комнате на мгновение стало тише. Никифор проводил её задумчивым взглядом, почесал за ухом и тяжело вздохнул. Потом, как будто вспомнив, что у него есть обязанности, собрал со стола пустые чашки