– Как… как я сюда попала? – прошептала она с трудом. Посмотрела вверх и взвыла. В ужасе попятилась. Но руки и ноги подвели. Женщина упала, ударившись об пол подбородком.

За моей спиной испуганно выдохнула Летисия Дитрих. Я разделяла её страх. Туча разрасталась, вознамериваясь заполнить весь коридор. От неё исходила мощь. Мощь самой тёмной магии на свете. Злой и беспощадной. Словно все мифические демоны, столь часто мной упоминаемые, собрались в одном месте.

– Что тут происходит, черти вас возьми?!

Новый голос – яростный голос директора Бритта – разорвал пропитанный ужасом воздух. Но за ним последовал судорожный вздох и ещё чей-то вскрик.

– О боги! Директор, это же… это…

Я узнала мэтра Шаадея. Паникующего мэтра Шаадея.

Бритт не ответил, лишившись дара речи при виде местной достопримечательности, из легенды превратившейся в смертельного противника. Впрочем, и без духа картина взору пожилого мэтра предстала красочная: Дитрих, тащащая меня по ковру, сражающиеся Эмилио и Риц, призрачная тень, закрывающая Ульриха и Милли.

– Бритт, – протянула туча с показной лаской. – Глупый, глупый Бритт. Ты пришёл как раз к кульминации. Хочешь стать зрителем? Отлично! А ты остановись! – потребовала тварь, обращаясь к Дитрих. – Ты не заберёшь мою добычу, Летисия!

Меня волной окатил страх. Нагрянул с опозданием, но прошиб основательно, добравшись до каждого нерва. Я осознала, что это конец. Все маги, кошки и призрак – ничто по сравнению с силой, парившей над нами. Никто не сможет меня от неё защитить. Никто и ничто на свете. Я исчезну. Никчёмный полуцвет Лилит София Вейн перестанет существовать вместе с никому не интересными горестями и мечтами. Большинство обитателей замка не расстроится. Сгинул полуцвет, туда ему и дорога.

Туча поплыла в нашу с Дитрих сторону. В неё летели молнии и сгустки разноцветной энергии, мэтры защищали меня как могли. Но все старания выглядели смешными. Противница беспощадно надвигалась, как глыба, способная раздавить собственным весом. Не увенчалась успехом и попытка Маргариты. Призрака отшвырнула невидимая рука, и на пол посыпался пепел – всё, что осталось от печального духа лунной башни.

– Не-е-е-е-е-ет! – заорал Эмилио отчаянно.

Дитрих всхлипнула и с удвоенным рвением потащила меня прочь, хотя и понимала, что война проиграна. Но врождённое упрямство не позволяло магине сдаться, остановиться.

«Помоги!» – мысленно взмолилась я, обращаясь к тому, кого недавно Маргарита звала, к истинному духу Гвендарлин. К душе колледжа.

«Не оставляй меня!»

Я не верила, что дух откликнется. Звала, исключительно чтобы предпринять хоть что-то, ибо на большее была не способна, тело окончательно перестало мне служить. Но ОН услышал. Услышал меня, не Маргариту. Что-то случилось в тёмном коридоре, будто разом зажглись все факелы, хотя они и не горели. Свет, похожий на естественный дневной, заполнил всё вокруг. Явился вместе с полупрозрачной мужской фигурой: наполовину чёрной, наполовину белой.

Туча издала рычание и остановилась.

– Ты не сможешь победить, – процедила она, но уверенности в голосе поубавилось. – У тебя не хватит сил. И девчонку не спасёшь, и себя уничтожишь.

– Не хватит, – зазвучал незнакомый голос: бархатистый, певучий. – Если только…

Чёрная призрачная рука поднялась к потолку в попытке остановить противницу. Бессмысленной? Вовсе нет. Туча наткнулась на невидимое препятствие, задёргалась, будто угодила в сеть. Светлая рука духа потянулась к полуведьмаку, распластавшемуся на полу рядом с Милли.

– Ульрих Бернарду, отдай то, что получил в начале года. Мне жаль, но другого выхода нет. Мне нужна мощь твоего дара.

Дара? У меня закружилась голова. Дух просил назад подарок, полученный Ульрихом в первый рассвет года на крыше.

– Забирай, – шепнул парень хрипло.

Из его груди полился свет – смесь сотен цветов и оттенков. Разделился на тысячи переливающихся нитей. Они опутывали всё вокруг. Не липкой паутиной, а некой энергией, нежной и жизнеутверждающей. Нити походили одновременно и на согревающие солнечные лучи, и на питательные дождевые струи. Несли надежду, прогоняя мрак.

Туча завизжала, уменьшаясь в размерах. Риц, всё это время не прекращавший битву с остальными мэтрами, повалился на колени. В глазах погасла ярость, а вместе с ней и свет. В последний миг помощник духа посмотрел на меня, и губы шевельнулись. Слово так и осталось неозвученным. Но я его угадала. Простое и многозначительное слово: Помоги.

Это было всё, на что Рицу хватило сил. И времени. Беспощадная туча метнулась к сообщнику, прошла сквозь его тело и вылетела в окно – в ночь. Но прежде чем поверженный мужчина рухнул, мой уплывающий разум зафиксировал ещё одну странность: из живота Рица в пол утекла похожая на смолу субстанция, словно мэтра покинула чёрная сущность.

Истинный дух Гвендарлин, одержавший победу в очередном раунде, тяжело вздохнул и расправил плечи.

– Бритт! – он повернулся к белому, как сама смерть, директору. – Не смей исключать этих детей. Они должны остаться в колледже. Особенно Лилит. Враги ещё вернутся за ней, когда восстановят силы. Но девочка – ключ. Без неё эту войну не выиграть. Охраняйте её! Берегите! Вы все!

На этом моё сознание отключилось. Почти на этом. Затуманенный взгляд успел выхватить ещё один эпизод. Эмилио бросился к поверженной Тире. Но та не нуждалась в его помощи. Чёрная кошка яростно зашипела на среднего герцога, не позволив к себе прикоснуться. С трудом поднялась и, пошатываясь, побрела в темноту.

Глава 24

Тайна Тиры

– Получай! – снежный ком угодил прямиком по затылку Лиана, и, пока мальчишка соображал, я ловко засунула горсть снега ему за шиворот.

– Ай! Ай-ай-ай! – завопил он, прыгая на месте.

– Жестоко! – возмутился Шем, вступаясь за Лиана, но получил ещё один снежок в лоб.

Агния в безобразие не вмешивалась. Как и большинство полуцветов, выведенных погулять на крышу, подруга вела себя чинно и скромно. Одна я разошлась. Устроила зимнюю битву с двумя приятелями. Они не возражали, быстро вошли во вкус. Мне же было наплевать с самой высокой башни Гвендарлин, что думают о нашей забаве остальные. Я жаждала выпустить пар и нашла отличный способ.

А почему нет? Это полноценные каждый вечер проводят на свежем воздухе – внизу. Нашего брата выпустили подышать впервые за долгое время. Я так вообще с памятной отработки в саду Шаадея сидела взаперти.