Однако спустя какое-то время Артур понял, в чем кроется причина такого загадочного поведения. Дело в том, что отличники получали немалую стипендию, которая могла в дальнейшем покрывать расходы на учебу в школе. Хоть Диана никогда не рассказывала о своей прежней жизни, Артур начинал догадываться, что она жила в далеко не самой зажиточной семье.

Это можно было выявить по неким косвенным признакам. Например, девушка никогда ничего себе не покупала в барах для учащихся, каждый раз сухо отвечая, что ей не хочется перебивать аппетит. Она никогда, впрочем, так же, как и Артур, не пользовалась никакими платными услугами для учеников на территории школы вроде аренды единорога для передачи посылки домой и прочее. В довершение ко всему, однажды Артуру довелось побывать в их с Триумфией комнате на втором этаже, где он так и не смог обнаружить никаких личных вещей, принадлежавших девушке. Казалось, у нее имелось одно-единственное довольно обветшалое платье, в котором она приехала в Троссард-Холл, и пара носовых платков, что обычно было не свойственно характеру девочек, которые всегда отличались от мальчиков своей страстной любовью к многочисленным нарядам и женским побрякушкам.

У Артура тоже не имелось ни венгерика за душой, однако он при этом хотя бы не должен был платить за учебу. Дейра проявила по отношению к нему какую-то небывалую щедрость, что, кстати, тоже могло наводить на некоторые подозрения на ее счет.

Триумфия мало интересовала Артура, однако, тем не менее, она оказалась неплохим другом, готовым в любой ситуации дать разумный совет. Казалось, не существовало на свете чего-то такого, в чем она не была осведомлена. И если Диане нужно было проявлять некие усилия, чтобы хорошо учиться, Триумфия, казалось, была ученой уже с самого своего рождения. Тин по-прежнему всячески дразнил девушку в толстых очках, называя ее черепахой и всезнайкой-хламидией, а она в ответ подсмеивалась над его неосведомленностью в вопросах учебы и легкомысленному отношению к своему будущему. При этом что-то все же поменялось в их отношениях: Тин вдруг решил взять Триумфию под свое крыло и защищать ее от нападок со стороны других ребят, а девушка в черепаховых очках, в свою очередь, покровительствовала новому другу во всех делах, касающихся учебы.

Сперва их дружба напоминала странный симбиоз двух растений, каждое из которых облегчало жизнь другому. Однако потом Артуру даже стало казаться, что Триумфия начала нравиться Тину. Не в том, разумеется, смысле, что он увлекся ей как девушкой. Просто от неприязни и постоянных насмешек Тин перешел к какому-то восхищению, сродни даже обожанию и некому преклонению перед ученостью подруги.

Обретение друзей не мешало Триумфии зазнаваться пуще прежнего и придавать своей физиономии чрезвычайно надменный вид всякий раз, когда у нее спрашивали что-то по учебе. В те минуты ее маленький носик гордо поднимался вверх, отчего собеседнику был виден только он и огромные коричневые очки. Впрочем, Артуру и Тину она помогала чуть с большей охотой, чем раньше. Мальчики даже стали лучше учиться. Как-то они снова наведались на шоколадную фабрику. Но на сей раз ребята сами великодушно угощали Даниела Фука, который к тому времени сделался самым настоящим «зажиточным» пятерочником.

Артур все свободное время проводил со своими друзьями и чувствовал себя превосходно. Однако ему приходилось скучать в то время, пока Тин и другие ребята пропадали на тренировках по едингболу. Сам Артур в тайне от других лелеял надежду о том, что принципиальный Даг де Вайт переменит свою позицию и допустит его к игре.

В дни тренировок новоиспеченные игроки выглядели важными и напоминали пузатых, гордых воробьев, которые только и делали, что начищали свои перышки. И неспроста. Ведь они представляли свои команды в едингболе, что не могло не завоевать всеобщее женское восхищение и, более того, обожание, которое девчонки выплескивали на смущенных мальчиков ушатами при первом же удобном случае. Неуклюжий Тин вдруг сразу стал красавцем, ну а толстяк Треверс — настоящим силачом.

Тин, конечно, сочувствовал Артуру и искренне переживал за своего друга, но все же где-то в потаенном уголке своей души, он был рад, что выбрали именно его. Он никогда не мог даже мечтать о том, чтобы попасть в команду. Отец всегда держал его на расстоянии от своего единорога Маркиза, сестры же считали Тина недотепой и ни на что не способным увальнем. Однако теперь он мог всем доказать, что на что-то годен!

Вместе с ними на поле занимались Деджери на пару с Атуаном Ричи, лекари Как и Гок, а также второкурсники с третьекурсниками. Команды должны были привыкнуть друг к другу, продумать стратегию игры, научиться маневрировать в воздухе. И всем премудростям едингбола их должен был научить Чак Милый, прескверный, по мнению Тина, персонаж. Да и другие были не в восторге от этого белокурого гордеца. Чак зазнавался неимоверно и, вероятно, считал всех людей вокруг себя такими незначительными и ничтожными, что мог вполне позволять себе не смотреть ни на кого, кроме как на свое отражение в зеркале. Если бы девчонки, обожавшие Тина и Треверса, услышали, как тренер обращается с ребятами на занятиях, то, вероятно, они сразу разочаровались бы в своих героях.

На первой же тренировке Чак Милый отрекомендовал себя с ужасной стороны: он был капризен, самовлюблен и заносчив. При этом он все же старался смирять гордыню перед ребятами постарше, очевидно, вполне осознавая тот факт, что они могут за себя постоять и дать сдачи, если потребуется. Зато все насмешки, выпады и оскорбления как горох сыпались на бедных первокурсников, которые сразу же невзлюбили своего новоявленного тренера.

— Ну и вид у новых игроков! С такой физической подготовкой, боюсь, вам никогда не принести победу своим командам, — презрительно проговорил Чак Милый на первой же тренировке.

— Это еще почему? — заносчиво поинтересовался Антуан Ричи. Черноволосый мальчик с серьгой в ухе явно не был намерен терпеть оскорбления от нового тренера.

— А ты посмотри на себя в зеркало, девочка. Может, еще второе ухо проколешь и юбку наденешь, чтобы вообще от них не отличаться? — язвительно ответил Чак Милый, вызвав своим высказыванием едкие смешки со стороны других игроков. Антуан Ричи оскорбленно замолчал, не придумав в ответ никакой остроумной реплики.

— А вообще, я ваш преподаватель, поэтому обращаться ко мне можно исключительно на «вы», почтительно добавляя перед этим слово «тренер», — назидательно сказал Чак