Я вел машину, она делала оплаты по счетам. Виктор с Мишей не подвели, провели работу с поставщиками. Почти всю дорогу молчали. Я подумал, что тетя Ева права. Пусть уж лучше Катя уйдёт к этому Меньшикову сейчас, потому что потом расставание будет больнее. А так мы, пожалуй, даже сможем с ней сохранить какую-то видимость дружбы.

На изнанке нас уже ждала карета. Я скомандовал Мише ехать в библиотеку. Ехать было всего пару кварталов, я не успел толком устроиться на диване, как мы прибыли. Оборотень остановил коня у дверей.

— Вас здесь ждать? — спросил он.

— Ждите во дворе. Освободимся, подойдем к вам. Дом обойти не трудно.

Дверь библиотеки была не заперта, мы прошли в читальный зал, где застали Юлиана, сидящего над книгой.

— Здравствуй, Юлиан.

Юноша вздрогнул, видимо зачитался, не слышал, как мы вошли.

— Здравствуйте, очень рад, что вы пришли. Мне здесь очень одиноко.

— А почему совсем нет посетителей? — заинтересовался я, — В городе Солнца не тянутся к знаниям?

Юлиан пожал плечами.

— Старые аристократические дома имеют собственные библиотеки, и если хотят почитать книгу, ее просто покупают. А простые горожане книжки читать не приучены.

— Понятно. В Сансити, наверно, и школ нет.

— Нет, — подтвердил юноша.

— А мы хотим еще раз посмотреть ту книгу.

— Я так и подумал, — Юлиан закрыл свою книгу, поднялся и повел нас в подвал.

— Можно, я стул с собой возьму? — спросил я, — А то в подвале единственный стул занят.

— Да, разумеется. Берите.

В подвале ничего не изменилось в том смысле, что Сигизмунд сидел за столом в той же позе. Я подсел к нему с краешку, Юлиан достал с полки книгу и положил передо мной, опасливо косясь на неподвижного библиотекаря.

— На какой странице вы закончили читать? — спросил он.

— Одну минуту, — остановила его Катя.

Она завела мне руки за спину и примотала их к спинке стула.

— Это еще зачем?

— Чтобы я могла в любой миг забрать у Максима книгу, — пояснила она и открыла на той странице, где я закончил.

Я погрузился в чтение. Бахт продолжал восторженно описывать свое житье в замке. Лично я не вижу причин разделять его восторг. На самом деле жизнь его очень однообразна. При этом он постоянно описывает одну и ту же последовательность действий. Как берет корзинку для дров и ведро, как набирает воду, а от колодца обязательно заглядывает в сарай с дровами, даже если дрова ему не нужны.

Для хаосита такая приверженность распорядку показалась бы чрезвычайно странной, но я уже начал догадываться, что эта жесткая последовательность действий не случайна. Даже хаоситу нужно привносить долю порядка, чтобы как-то существовать в этом «логистическом кошмаре», как точно подметила Катя. Скорее всего, эта ритуальная последовательность и есть ключ ко входу в замок. Потому что совершив ее, Бахт всегда спокойно заходил в дверь…

Я понял, что меня жестоко трясут. Мне пришлось совершить какое-то нечеловеческое усилие, чтобы оторваться от текста. Я лежал на боку на полу вместе со стулом. Руки по прежнему были связаны.

— Что… что случилось?

— Черт, Макс. Напугал. Я думала, все. Не вернешься.

— Да ладно? — не поверил я, — Вроде бы немного читал.

— Больше двадцати страниц, — обвинительно сказала Катя.

— А зачем ты…

— Я их не перелистывала. Они сами перелистывались. А когда я швырнула книгу в угол, она в тот же миг снова оказалась у тебя перед носом.

— Так все и было, — подтвердил напуганный Юлиан, — У этой книги собственная воля.

— Звучит мрачновато, — согласился я.

— Мрачновато? — возмутилась Катя, — Это ужас какой-то, а не мрачновато. Ты понимаешь, что мы тебя еле вытащили?

— Кать, я понял, осознал, проникся. Больше эту книгу читать не буду.

— Так-то лучше, — она начала успокаиваться, — Вычитал хотя бы что-то полезное?

— Думаю, да. Бахт совершал ритуальную последовательность действий и благодаря этому попадал в замок. Надо это проверить.

— Проверим, но позже. Нам пора на площадь.

— Я помню. Меньшиков будет проводить экскурсию по мирам.

— Ерничать совсем необязательно, — буркнула Катя, развязывая мне руки.

Я не ерничал, но спорить не стал. Поднявшись на ноги, поблагодарил Юлиана и попрощался с неподвижным Сигизмундом. Выйдя из библиотеки, обошли здание со двора. Возле дворницкой каморки нас дожидались Виктор, Миша и Уголек с каретой.

— Какие дальнейшие планы? Едем в межмирье?

— Сперва к площади. Князь Меньшиков будет показывать владения маркиза Карабаса, то есть себя любимого.

Катя усмехнулась, но одергивать меня в этот раз не стала. Довезя нас до площади, Виктор с Мишей укатили заниматься доставкой заказов, а мы направились к турникету, где на площадь запускали тех, кто отправляется, и выпускали с площади тех, кто прибыл.

— Без семи минут двенадцать, — констатировала Катя, глянув на магические настенные часы на пропускном пункте. Мы не опоздали. Меньшикова пока нет.

— Зато Вольдемар здесь ошивается.

— Где?

— Вон там мелькнул. Видимо, зашел за ту группу с мешками.

— Не вижу. Макс, ты обознался, наверно.

— Может, и обознался.

Алексей Меньшиков ждать себя не заставил. Прибыл практически по нолям. Плюсик ему в зачетку. Я думал, опоздает.

— Катерина, Максим, — он подошел к нам по-свойски без церемоний, протянул руку для пожатия. Сегодня он не в белом, как голубь мира, а в неброском практичном костюме путешественника. Прям, начинает мне импонировать, — Идите за мной, а то отстанете, не пропустят.

Меньшиков двинулся к турникету, мы с Катей — следом. Его самого суровые служители пропустили без единого вопроса. Начальник смены лично вышел из будки, засвидетельствовать свое почтение.

— Доброго вам здоровья, Алексей Николаевич. Все в делах, все в заботах…

— Да вот, с друзьями хочу прогуляться, — ответил тот.

Начальник смены проводил нас с Катей уважительным взглядом. Надо бы запомнить этого начальника. Меньшиков назвал нас друзьями, а для начьника это что-то да значит.

Мы вышли на площадь и зашагали по плотно подогнанной брусчатке.

— Доводилось вам путешествовать черед площадь? — спросил у Кати Меньшиков.

— Один раз. Но это было ночью. Я совсем ничего не запомнила, — ответила Катя охотно, — Пока плохо понимаю, как площадь может быть одним большим порталом.

— Я сам не до